Женщина в "Восточном экспрессе" - Люси Эшфорд

– Похоже, пути затопило.

– Что?! – Кэтрин тут же проснулась окончательно и зашарила в темноте в поисках выключателя.

Раздался стук в дверь. На пороге стоял проводник с дымящимся кувшином и двумя чашками.

– Леди, не волнуйтесь, пожалуйста, у нас возникла небольшая проблема. – Он поставил поднос на стол. – Прошу прощения, мне нужно ненадолго отлучиться. На случай, если вы проголодаетесь, в вагоне-ресторане есть фрукты и выпечка.

– Спасибо. – Кэтрин наклонилась и понюхала содержимое кувшина. – Горячий шоколад – фу!

Она сморщилась.

– Мне нужно в уборную.

И снова послышался стук в дверь.

– Ой, извините! Я думала… – В дверном проеме стояла Нэнси Нельсон, дрожа от сквозняка.

– Вы, наверное, к миссис Миллер? – Кэтрин жестом показала за спину. – Прошу меня извинить.

Она зажала рот ладонью и метнулась к выходу мимо Нэнси. Та озадаченно смотрела ей вслед, кутаясь в шелковый халат.

– Прошу прощения, миссис Миллер, я не знала, что вы не одна. Вашей подруге нехорошо?

– Ничего страшного, – улыбнулась Агата. – Небольшое расстройство желудка.

– Она пошла посмотреть, в чем дело, – та женщина, что сидит со мной. Вот я и подумала…

– Да, конечно, проходите. – Агата отодвинула единственный стул. – Не хотите горячего шоколада?

Нэнси присела, взяла предложенную чашку и поднесла к губам, вдыхая аромат.

– Как ваша голова?

– Спасибо, заживает. – Агата уселась на краешке постели. – Скоро уже и повязка не понадобится.

– Это хорошо.

Наступило молчание.

– Я чувствую, судьба подает мне знак – не надо ехать дальше. – Нэнси отпила немного и уставилась в чашку. – Я собиралась в Стамбуле пересесть на обратный поезд до Лондона.

– Вы же сказали, что вам некуда возвращаться?

– У меня такое чувство, словно я очутилась между молотом и наковальней. Я не хочу возвращаться, но боюсь ехать в неизвестность. Теперь, когда Делия… – Она недоговорила.

Агата открыла было рот, но передумала. Непростая ситуация. Собственно, она почти не знала эту девушку. С другой стороны, Нэнси до боли напоминала ей себя – ту отчаявшуюся женщину холодной декабрьской ночью два года назад. Ей нужна помощь – однако стоит ли нянчиться с человеком, находящимся в тяжелой ситуации? В конце концов, она едет в захватывающее путешествие открывать новые миры, а не связывать себя попутчиками…

Не будь эгоисткой!

Голос матери прозвучал в голове громко и отчетливо.

– Если это вас утешит, – осторожно начала Агата, – я тоже еду в Багдад. Не представляю, понравится ли мне там, хотя намереваюсь задержаться на пару месяцев.

– Правда?

Агата кивнула.

– Можем путешествовать вместе, если хотите.

На лице Нэнси впервые проявилось подобие улыбки.

– Я забронировала номер в отеле на несколько дней, пока не освоюсь. Наверняка у них найдутся места.

– Благодарю вас, вы очень добры… – Нэнси с трудом улыбнулась. – Вы уверены, что я не помешаю? У вас, наверное, какие-то планы?

– Да не особенно. Я специально не строила никаких планов: гораздо интереснее, когда не знаешь, куда тебя занесет завтра.

– Здорово! Только… – Нэнси крутила на пальце обручальное кольцо. – Мне стыдно признаться… На самом деле у меня не будет времени на развлечения – придется искать работу. Понимаете, у меня почти нет денег… Чтобы купить билет, пришлось продать драгоценности.

Агата взяла кувшин и долила ей в чашку шоколад.

– А какую именно работу вы ищете?

– Не знаю… Где-нибудь в конторе, наверное. Я никогда раньше не работала; правда, помогала отцу вести дела в поместье, пока мы не разорились. Я хорошо считаю и еще умею печатать.

Агата застыла с чашкой в руках.

– Пожалуй, я могу предложить вам временную работу. Мне нужен секретарь.

По правде говоря, ей вовсе не нужен был секретарь – Агата прекрасно умела печатать сама. Однако едва она произнесла эти слова, как вдруг почувствовала нечто вроде облегчения. Развод за одну ночь превратил ее из любителя в профессионала: хобби стало единственным источником дохода. К тому же пугала перспектива унылого сидения перед чистым листом. Может, с помощницей она скорее почувствует себя настоящим писателем?

Нэнси заметно оживилась.

– А что я должна буду делать?

– В основном перепечатывать рукописные заметки – ничего трудного. – Агата не была готова полностью раскрыть свое инкогнито. – Я планирую снять дом на пару месяцев: вы можете работать в обмен на стол и кров, а тем временем подыщете себе постоянное место.

Нэнси не успела ответить – дверь распахнулась, и в купе ворвалась Кэтрин. Ее глаза сверкали от возбуждения, на щеках горел румянец – от недавнего похмелья и следа не осталось.

– Боже правый, там просто как в окопах! Люди по пояс в грязи! Неизвестно, насколько мы тут застряли.

Она присела на нижнюю полку рядом с Агатой, пригнувшись, чтобы не стукнуться головой.

– Я захватила для нас полуночное пиршество.

Кэтрин развернула льняную салфетку: груши, бананы, кексы, пирожные.

– Прошу прощения, я не представилась – Кэтрин Килинг.

– Нэнси Нельсон. – Девушка пожала протянутую руку и встала. – Что ж, не буду вам мешать…

– Глупости! Чем больше народу, тем веселее. – Кэтрин подала Нэнси яблочный штрудель. – Это ведь вы были на обложке «Вога»? Я помню ваше платье – от Диора, кажется? Я делала эскиз для парижского шоу.

Нэнси явно не ожидала такого напора. На мгновение Агате показалось, что она сейчас выбежит из купе, однако девушка все же присела и взяла штрудель, разглядывая его, словно ключ к разгадке.

– Да, я обожала это платье. Вы работаете в индустрии моды?

– Уже нет. Сейчас я работаю в Британском музее, на раскопках в Месопотамии. – Кэтрин сняла с полки сумочку, достала оттуда маленький блестящий объект, напоминающий гальку, и положила на стол рядом с бананами. – Вот что я теперь рисую.

– А что это? – поинтересовалась Агата.

– Амулет лунного бога. Возьмите, если хотите, – это копия. Я нашла его в одной из могил, а Хамуди, наш бригадир, его для меня скопировал.

– Заяц? – уточнила Агата, разглядывая резную поверхность.

– Да. Переверните. Видите, что на обратной стороне?

– Похоже на пару следов, а между ними что-то… Змея? – Агата передала амулет Нэнси.

– Верно. В Древней Месопотамии это был магический символ, очень могущественный – защищал умершего в загробной жизни.