Последний, кого ты любила - ЛДжей Эванс

Глава 1

Маккенна

Десять лет спустя

Прыжки на моей кровати разбудили меня. Я с усилием разлепила глаза — и тут же снова зажмурилась, увидев сияющее лицо Салли. Слишком рано для такого безумного счастья.

— С днём рождения, МакКенна! — практически завизжала она, заставляя меня снова посмотреть на неё.

Я застонала и попыталась спрятаться под одеяло, но соседка по комнате не позволила мне этого сделать. Вместо этого она с неожиданной для её миниатюрного телосложения силой стянула с меня одеяло и сунула в руки тяжёлый подарок. Её огромные, цвета красного дерева, глаза озорно блестели на фоне светло-коричневой кожи, а волны волос с розовыми кончиками рассыпались вокруг резко очерченных скул и подбородка.

Я ненавидела дни рождения. А Салли выросла в семье, где их отмечали, как нечто более важное, чем Рождество. За три года, что мы жили вместе, она каждый раз обеспечивала мне торт, подарки и любой ужин, какой я захочу. В прошлом году она даже устроила для меня сюрприз на посту медсестёр. Я едва не сбежала, как только завернула за угол, и заставила её поклясться больше никогда так не делать.

В детстве мой день рождения был лишь напоминанием о том, что в жизни мамы всё пошло не так, и она делала всё, чтобы этот день стал худшим и для меня. Только один человек, кроме Салли, когда-либо пытался изменить это.

Я отбросила воспоминания, готовые снова навалиться на меня тяжёлым грузом, и пробормотала с лёгким раздражением:

— Слишком рано для подарков и празднования, Сал.

— Замолчи и открывай! — заявила она, проигнорировав мой ворчливый тон и снова сунув мне коробку, её улыбка не исчезала ни на секунду.

Я села, и мои натуральные светлые волосы растрепались по плечам в спутанных узлах. Я ещё пожалею, что легла спать с мокрой головой, но после смены, которая должна была быть двенадцатичасовой, а превратилась в шестнадцатичасовую, сил хватило только на то, чтобы быстренько принять душ.

Я потянула коробку на колени и нахмурилась, глядя на Салли.

— Надеюсь, ты не сделала глупость и не потратила на это деньги, которые копишь на машину. Я не хочу быть причиной, по которой ты не сможешь купить её в январе.

Она легонько щёлкнула меня по плечу.

— Просто открой и не неси чепуху.

Я медленно развязала ленту и сняла крышку. Внутри оказался полный комплект DVD-дисков Баффи — истребительницы вампиров. Все сезоны.

Я сглотнула. Диски были не новыми, но достать всю коллекцию всё равно, наверное, стоило ей приличных денег. Учитывая, что мы обе еле сводили концы с концами под грузом студенческих долгов, этот подарок был совсем не маленьким.

Слёзы подступили к глазам, но я, как научилась ещё в детстве, не дала им воли. Прикусила щёку, сжала ногти в ладонях. Но голос всё равно дрожал, когда я прохрипела:

— Чёрт возьми, Сал…

Она обняла меня, и я постаралась не напрягаться, позволяя своей голове коротко опуститься ей на плечо.

— Теперь Баффи всегда будет рядом, когда тебе она понадобится, — мягко сказала она.

— Сейчас мне она нужна меньше, потому что у меня есть ты, — ответила я.

Салли была моей лучшей подругой среди девушек. Я бы сказала, что она вообще мой лучший друг, но внутри меня всё ещё оставалось крошечное местечко, которое знало бы: это ложь.

Но он сегодня не позвонит. Я сама вычеркнула его из своей жизни ради мечты — миража, который растворился в знойном мареве.

Желудок сжался.

Я не могу думать об этом сегодня. О нём. О своих ошибках.

Надо собраться, надеть белый халат и отправиться в отделение неотложной помощи — к своей настоящей мечте, до осуществления которой осталось всего несколько месяцев.

Когда моя ординатура закончится, я стану полноценным врачом. Буду не просто лечить, но и принимать решения. По коже побежали мурашки. Десятилетняя я никогда бы не поверила, что я действительно смогла сбежать и сделать это.

— Одевайся! Твой праздничный завтрак уже ждёт! — заявила Салли и буквально вытащила меня из постели. Я споткнулась, едва успев ухватиться за комод.

— Блин, если ты так обращаешься с друзьями в их день рождения, то я не хочу знать, как ты ведёшь себя с врагами, — пробормотала я.

Она уже направлялась к двери.

— Если через пять минут тебя не будет на кухне, я запихаю твои панкейки, со всеми взбитыми сливками, тебе прямо в лицо. А придурок Грегори сегодня главный, так что нам обеим лучше не опаздывать.

Желудок сжался при мысли о заведующем отделением неотложной помощи. Он был невыносим — самодовольный, высокомерный, убеждённый, что все вокруг должны падать в обморок при виде его пятидесятилетней, женатой особы. Хуже всего, что некоторые действительно так делали. Меня тошнило уже от одной мысли об этом.

— МаК, я не шучу. Пять минут, — резко вернула меня к реальности Салли.

— Ладно-ладно.

Я быстро заскочила в ванную, умылась и натянула форму. Пока я пыталась собрать растрёпанные волосы в высокий хвост, в зеркале поймала отражение — тени под моими каре-зелёными глазами. С тех пор как началась ординатура, они стали моим постоянным спутником и теперь почти сливались с тяжёлыми, чёрными бровями.

Рука замерла.

Я выглядела, как мама.

Эта мысль вцепилась в меня ледяными пальцами.

Моё усталое лицо было не следствием наркотиков и алкоголя, а результатом того, что я слишком долго неслась на предельной скорости, выгорая от этой гонки.

— МаК! — снова крикнула Салли.

Я быстро закинула телефон, бутылку с водой и ключи в маленький рюкзак и вылетела из комнаты. И тут же застыла, разинув рот.

Вся квартира была завалена воздушными шарами и гирляндами.

Я сильно прикусила щёку, почувствовала привкус крови. Моргнула несколько раз, чтобы сдержать накатившие слёзы.

Салли чуть ли не пританцовывала вокруг, сияя от радости, просто потому что могла сделать это для меня.

Мне было плевать на день рождения.

Но я поблагодарила вселенную за тот день, когда Салли нашла меня на скамейке перед больницей — в редкий момент, когда я действительно плакала, — и стала моей подругой.

Этот день почти так же важен, как тот, когда Мэддокс Хатли нашёл меня в восемь лет, забившуюся в сарай за баром его дяди.

Только Мэддокса у меня больше не было.

И это делало то, что у меня было с Салли, ещё более значимым.

Так что я буду праздновать сегодня. Потому что она этого хочет.

Потому что она — единственная душа на этой планете, которой будет не всё равно, если я исчезну завтра.