Гагаи том 1 - Александр Кузьмич Чепижный

обернулся к Фомке. — Значит, посылки таскал? Так-то служишь, хамло?.. — И тут же приказал часовому: — Отвори.

Тот послушно исполнил приказ. Дыкин шагнул к Фомке и страшным ударом вбросил его в камеру.

32

Дмитрий Саввич помнил указание пользоваться рацией по своему усмотрению только в очень серьезных случаях. Подпольный центр беспокоился о том, чтобы ее не засекли. По этой же причине и график выхода в эфир часто менялся. Но его сообщения успевали попасть к сроку без излишней спешки. Касались они в основном продвижения войск противника по железной дороге. Ясногоровка — узел. От нее ответвляются несколько направлений, что, естественно, затрудняет наблюдения за продвижением эшелонов. Алеевка же является первой станцией на пути поездов, идущих к фронту. Видимо, это обстоятельство и определило основную задачу алеевского подполья — всеми наличными силами оседлать транспорт, как выразился Мозговой.

Что ж, Фрося и Анатолий со своими людьми давно определились по назначению. Немало сделали. Теперь и Семену наконец удалось пристроиться путевым рабочим. Нынче приходил, докладывал.

Семен нравится Дмитрию Саввичу. Сообразительный, смекалистый. А было, что едва не пришлось от него отказаться. Семен самовольно стрелял в Маркела Сбежнева. Произошел серьезный разговор.

С тех пор многое изменилось в поведении Семена. На пользу пошли внушения. Стал более дисциплинированным, подтянутым. Вот только по-прежнему горяч. Сегодня пришел с предложением сделать налет на полицию, освободить задержанных. У Дмитрия Саввича тоже болит душа: ни за что страдают мальчишки. Среди арестованных есть и взрослые. Он их всех знает. Но просто сказать: налет. Гарнизон в Алеевке сильный. Полиция... Вполне может случиться так, что и заключенных не выручишь, и подполье погубишь.

Только что, дождавшись своего планового выхода в эфир, Дмитрий Саввич переговорил с Центром. Последовал приказ воздержаться от поспешных, неосмотрительных действий. Обещали прислать нарочного. Причем посыльный явится к «старикашке». Это была кличка Маркела Сбежнева. А он, Дмитрий Саввич, или «механик», как к нему обращаются в передачах, должен предупредить Маркела. Встреча состоится в его доме.

Дмитрий Саввич обесточил рацию, прикрыл глаза, собираясь с мщелями. Его несколько обидело такое распоряжение. Обычно Мозговой приходил к нему. А тут вдруг... Правда, было сказано, что посыльный прибудет с грузом. Может быть, из-за этого груза такое принято решение. «Гость» самого старосты, естественно, менее подвержен опасности. Всякое может быть. Дмитрий Саввич уже убедился в том, что даже очень странные указания всякий раз имеют определенный смысл.

В тот же вечер Дмитрий Саввич навестил Маркела. Передал ему пароль, отзыв. Договорились, как обставить встречу.

Посыльный не заставил себя ждать. Он прибыл на следующий же день. Приехал на возу, загруженном мешками с пшеницей.

Маркел позвал Зосима, наказал ему:

— Беги одним духом к Дмитрию Саввичу. Скажи: батя на стопку водки кличет.

А посыльный, едва покончив с формальностями, заспешил сгружать. Отвалил на сторону верхние мешки, потянул на себя один из нижних.

— Сидором Михайловичем меня звать, — торопливо заговорил. — Подсоби, Маркел Игнатьевич.

Маркел сразу почувствовал: будто зерно, а вес не тот — больно тяжеловат.

— Мины, взрывчатка, — пояснил прибывший.

— Я так и подумал, — отозвался Маркел. — Грыжей почуял.

Три мешка сволокли в клуню, прикрыли разным драньем. Остальные оставили на возу.

— Так-то надежней, — отдышавшись, проговорил Сидор Михайлович. — Надеюсь, тебя трусить не будут?

— Разве хвост тащишь? — забеспокоился Маркел.

— Вроде благополучно. Только на въезде к вам прицепился полицай. Аусвайс потребовал. Мешки щупал. Я у него спрашивал, как проехать к вам.

— Гришка небось.

— Документ у меня в порядке. Молоть зерно везу. А вот чем-то ему не понравился. Думал уже, что за нож придется браться.

— То ядовитая сволочь.

— Между прочим, для людей мы с тобой кунаки по допру, — входя в дом, шепнул Сидор Михайлович.

Мария, накрывавшая стол, растерянно ответила на приветствие гостя. Она всегда страшится прихода незнакомых людей: не беду ли принесли?

Вскоре пришел Дмитрий Саввич. Сразу же узнал возницу, в свое время доставившего рацию, и несколько разочаровался, потому что ожидал встретить Мозгового. Сели за стол. Теперь Дмитрий Саввич мог лучше разглядеть посыльного. У него были крупные черты лица, левая бровь прочерчена старым голубоватым шрамом, и кожа вокруг него осыпана такими же голубоватыми вкраплениями. Такие следы оставляют попавшие под кожу порох или уголь. Судя по рукам, тоже испещренным голубоватыми метками, скорее всего это был уголь. Дмитрий Саввич пришел к заключению, что перед ним шахтер.

— Между прочим, — заговорил Сидор Михайлович, — интересуетесь своей крестницей — Пыжовой?

— Как же, как же! — подхватил Дмитрий Саввич.

— Неважны у нее дела. Полное нервное истощение. Переправили через линию фронта. Может быть, подлечится.

— Выпьем, что ли. — Маркел поднял стопку. — Сидим у неначатого стола. Негоже так.

Они выпили, закусили.

— Так что вы здесь надумали, товарищи? — откладывая вилку, спросил Сидор Михайлович.

Дмитрий Саввич изложил суть дела. В заключение сказал:

— По всему видно — готовится расправа. Жаль мальцов. Только начинают жить.

— Чем вы располагаете?

— Очень малым.

— Значит, идете на провал, заведомо зная об этом?

— А что делать? Мы не можем равнодушно ждать, пока их перестреляют.

— Мне кажется, вы не совсем правильно поняли меня, — проговорил Сидор Михайлович. — Центр вовсе не против вашего стремления освободить задержанных. Но только не ценой подполья! Подумайте. Особо не мешкая, разработайте план. Посоветуемся. Будет приемлем — и мы поможем.

На крыльце, на веранде послышались твердые шаги. Отворилась дверь.

— Можно, Маркел Игнатьевич?

Маркел пьяно откинулся к спинке стула, раскинул руки, загорланил]

— А-а, дорогой Филипп Макарович! Прошу к нашему шалашу!

Дыкин быстрым взглядом окинул комнату, стол, компанию.

— И вы здесь? — удивился, встретившись взглядом с Дмитрием Саввичем.

— Так из-за него же и праздник! — шумел Маркел. — Дочку на ноги поставил. Не доктор — золото! На тот радостный случай дружок лагерный заявился. Вместе срок отбывали. Знакомься, Филипп Макарович, с Сидором да садись к столу. Эй, Мария, принеси еще посудинку!

Из-за спины Дыкина выглядывал Гришка Пыжов.

— Ну, что скажешь? — сердито повернулся к нему Дыкин.

— Так ведь по внешности будто рудничный, а бумаги...

— Ай, сопля, — рассмеялся Маркел. — Ты хоть чул про Шахтинское дело? Не чул?

— Слышал, наверное, — вставил Сидор Михайлович. — В школе небось изучал.

— Ты, Сидорок, молчи, — продолжал Маркел. Хмыкнул: — «Изучал». Мы с тобой