Архетипы в сказках Х.К. Андерсена - Мария Сергеевна Иванова

юношам сложно контролировать, – возбуждение.

Для Кая это новые, очень яркие ощущения. Можно сказать, крышесносные. При этом стоит мощнейший запрет на Герду. Она же как сестра. Помните фильм «Голубая лагуна» (1980) – вот он как раз про это.

И что же делать Каю? Тут включается бессознательный механизм – оттолкнуть, отстраниться. А если надо – и обидеть, и обесценить. Все, чтобы и она сама не лезла со своими мимимишными объятиями. Я же уже еле сдерживаюсь!

Ужас, ты такая некрасивая! – крикнул Кай. – И эти розы такие гадкие! Не сколько не лучше ящиков, в которых они растут.

Мальчик пнул ящик с цветами и вырвал две розы.

– Что же ты наделал, Кай! – закричала Герда, испугавшись. Тогда Кай сорвал еще одну розу и убежал.

И книжки с картинками, которые ему приносила Герда, он теперь презирал: эти картинки только для грудных младенцев.

В моей практике я ни раз сталкивалась с подобной реакцией отцов, отчимов и старших братьев. До поры до времени они с дочерьми, сестрами – на велосипедах, в походы и на футбол, а потом резко, к недоумению девочек, раз и становились холодными, отстраненным.

Да, да, все поэтому.

Наш Кай, оттолкнув Герду (от греха подальше) пустился во все тяжкие. Видимо, смазливый юноша был и попал за счет этого в фавориты к знатной даме. Парню из бедной семьи это поначалу голову вскружило.

Кай встретил высокую, стройную женщину с ослепительной белой кожей. Это была Снежная королева, ее шуба и шапка были из настоящего снега.

– Прекрасная поездка! – проговорила королева. – Смотрю, ты совсем замерз. Иди ко мне под шубу.

Она посадила мальчика в сани и обернула в свою шубу. Кай почувствовал будто упал в снежный сугроб.

– Еще мерзнешь? – спросила она, поцеловав его.

Дрожал юноша от холода или от волнения, или от возбуждения… не так уж и важно. А что важно? Что он заважничал. Простите за тавтологию. Понятно, что поначалу льстило Каю и расположение дамы, и богатые хоромы, и подарки. Да вот скоро понял он, что игрушка в руках женщины, а попутно и пленник. Пленник не ее, а своих чувств: в первую очередь стыда за высокомерие, проявленное к близким и Герде в том числе. Спасая ее, потерял себя.

И тут тошно, и назад стыдно. Выход? Отключил внутреннюю чувствительность, чтобы не испытывать невыносимую боль и безысходность.

Сколько лет провел он в самозабвении? Явно не один и не два. Но эти годы были так необходимы для взросления Герды.

Она и школу закончила – метафора домика волшебницы-садовницы.

И наставника встретила – метафора ворона.

И какое-то время работала при богатом доме – метафора дворца принца и принцессы.

А потом ушла в большую жизнь себя искать.

В большой жизни научилась брать ответственность за свою жизнь – быть самой себе защитницей – прокачала внутреннюю разбойницу.

Обрела мудрость – встреча с Лапландкой и Финкой.

И стала по-настоящему цельной и взрослой. При этом, что так редко бывает, сохранив внутреннего ребенка. А именно непосредственность, нежность, душевность и веру в чудеса.

У меня не получится сделать ее сильнее, чем она есть. Разве ты не видишь, насколько велика ее сила? Ей подчиняются люди и звери. Она прошла босиком полсвета! Ее сила скрыта в сердце, она прекрасный невинный ребенок.

Во взрослом теле и при этом живом, горячем и любящем сердце Герды живет вера и принятие.

И вот их встреча.

Так и не простивший себя Кай. Кай потерянный. И мудрая, сильная, а главное принимающая Герда. Только она могла увидеть в отмороженном и потерянном, слегка, а может и не слегка, потрепанном мужчине – прекрасного, милого мальчика.

Кай стал синим от холода, начал чернеть, но не понимал этого. Из-за поцелуев Снежной королевы он больше не чувствовал холода, и его сердце превратилось в кусок льда. Он возился с остроконечными льдинами, по-разному укладывая их.

Со стороны казалось, что мальчик совсем замерз и уже не жив.

В это время через огромные ворота вбегает Герда. Перед ней улеглись ветры, и она легко пробралась в ледяную комнату, где был Кай. Девочка сразу же узнала его и подбежала, чтобы обнять.

– Дорогой мой, милый Кай! Вот я и нашла тебя!

Однако Кай так и остался сидеть неподвижно.

Герда залилась слезами, и горячие слезы упали на грудь мальчика и растопили осколок в его груди.

Кай посмотрел на Герду и расплакался так сильно, что из его глаз вышел осколок. Он узнал Герду и с радостью сказал:

Герда, милая, где же ты была так долго? А где был я?

Ему стало очень холодно, и он ближе прижался к Герде, которая смеялась и плакала от радости. Она поцеловала обе щеки Кая, и те снова покраснели, как розы. Поцелуй в глаза сделал его взгляд вновь блестящим. А после поцелуя рук и ног мальчик стал здоровым и бодрым.

Кай и Герда взялись за руки и вместе вышли из ледяного царства. Они болтали о розах, о бабушке, и перед ними расцветало солнце, а буйные ветры утихали…

Вытащить Кая из забвения могла только Герда. Потому что только она, как бесценный триггер, хранила в себе его важную часть – напоминание о детстве. О радости и беззаботности. О шалостях и свободе. О простых удовольствиях и о вкусе жизни.

У меня есть пара клиентов. Статусные и деловые дяденьки. Вот они рассказывают об очень важных моментах своей жизни. Когда вместе с друзьями детства (которые совсем не такие статусные) выбираются на рыбалку и охоту. Когда к друг другу не по имени-отчеству, а Леха, Юрчик и Ден.

Когда, благодаря этим «пацанам», есть возможность сохранить, не забывать, не терять связь со своим внутренним мальчишкой. Таким бесконечно мечтательным, живым и настоящим.

Не терять связь с самим собой!

Вот так и Герда вернула Кая к самому себе.

Вернула к истокам. К жизни настоящей.

Великий дар. Бесценный дар.

Поднявшись по знакомой лестнице, они зашли в комнату. В ней все было по-старому. Часы все еще говорили «тик-так», и стрелки кружили по циферблату. Однако они поняли, что стали совсем взрослыми, когда пролазили через низенькую дверь.

Из открытого окна виднелись розовые кусты. Рядом стояли их детские стульчики. Каждый взял свой. Они держали друг друга за руки, и ледяное королевство уже забылось, словно это просто был плохой сон.

И вот они сидели рядом, такие взрослые, но юные сердцем и душой, а за окном было теплое, приятное лето.