Как я нечаянно написала книгу - Аннет Хёйзинг

Я поспешила за ней в садовый домик. Там по-прежнему было чисто. Правда, письменный стол был завален бумагой, а на деревянной стене висел большой лист, где она карандашом написала разные слова, начертила стрелки и линии. Издали не разберешь. На серванте опять стояли грязные чашки и валялись потемневшие огрызки яблок. Ее издательство наверняка бы порадовалось.

Лидвин достала из шкафа тонкую зеленую брошюру, показала мне обложку. «Уроки писательства» – так она называлась, а наверху стояла фамилия автора: Николин Мизе. Изнутри выглядывали желтые закладки.

– Я собиралась дать ее тебе почитать на каникулы. Чтобы на Терсхеллинге ты не осталась без уроков. Чаю?

Ладно, чаю так чаю, на лавочке, без Нерона, зато с Клео. И с земляничными пирожными со сбитыми сливками, чтобы отметить начало каникул, так сказала Лидвин.

– Итак, на чем мы остановились? Ах да, на романе, – сказала она, слизывая с пальцев сбитые сливки. – Роман – это рассказ, длинный рассказ с началом и концом. С персонажами и сюжетом, с конфликтом и dramatic turning point[15]. Я могу тебе обо всем рассказать, но самое главное вот в чем…

Она полистала брошюру. А я тем временем записала на айфон «dramatic turning point». Звучит интересно.

– Ага, вот, нашла. Мизе формулирует так: «В рассказе кто-то приходит к постижению. Пусть даже самому маленькому. Он думает о чем-то, затем что-то происходит, и тогда он уже думает по-другому». – Лидвин посмотрела на меня поверх очков. – Там, где написано «он», можно, конечно, прочесть и «она».

Вчера вечером Лидвин мне позвонила. Не забегу ли я к ней сегодня, перед отъездом на Терсхеллинг. Когда я вошла в сад, она уже поджидала меня.

– Поможешь мне установить скайп? – спросила она с порога писательского домика.

– Скайп? Ты собираешься говорить по скайпу?

– Да, хочу попробовать.

– А с кем ты будешь общаться по скайпу? – спросила я. И закрыла рот рукой. – Извини, это, конечно, не мое дело.

– Могу сказать, если хочешь. – Она что, слегка покраснела? – Год назад я получила письмишко от старого однокурсника, через моего издателя.

– О, от того, который послал твой рассказ в журнал?

– Да. Он решил, что узнал себя в одном из персонажей моей последней книги, вот и подумал, что неплохо бы нам снова потолковать. Но не нашел в интернете ни адреса моей электронной почты, ни телефона.

– А это правда? Он был персонажем?

– Думаю, каждый всегда немножко узнает в книге себя. По крайней мере в хорошей книге. Члены семьи и друзья сразу верят, что речь идет о них.

– И он хочет поговорить по скайпу?

Она смущенно рассмеялась.

– Ну, в общем, да, он сейчас живет в Шотландии. Я наконец-то ему позвонила, совесть заела, что я не давала о себе знать. Мы проговорили целых два часа, так что счетец за телефон придет немалый. А он сказал, что звонить по скайпу почти ничего не стоит. И мы договорились созвониться днем в воскресенье. Он назвал мне свой ник. Я сказала, что у меня ника пока нет. Только ведь я, конечно, понятия не имею, как все это действует.

Я улыбнулась.

– Как думаешь, я смогу? Это трудно? – спросила она.

Я фыркнула.

– Конечно, сможешь. Прямо сейчас и попробуем. Потом я пойду в гостиную, а ты останешься здесь, в домике.

Я решила, что с установкой скайпа она прекрасно справится сама. Поэтому села рядом, чтобы давать указания. Мой ник – Katinkaschrijft. И ей захотелось Lidvienschrijft. Заодно пришлось объяснить, что не стоит использовать в качестве пароля собственное имя или кличку кошки. Я велела ей распечатать инструкцию и послать приглашение Дауве, так его зовут. Звучит заманчиво, Дауве из Шотландии. Наводит на мысль о виски, бороде и оглушительном смехе.

– Ты вообще-то хочешь говорить с ним по видео-скайпу, или просто звонить, или поболтать в чате?

– Ой, столько возможностей. А ты как думаешь?

– Вообще-то приятно видеть собеседника, – сказала я.

– Но тогда и он меня увидит. – Она провела пальцами по волосам.

– Вряд ли он будет против, – сказала я.

Я ушла с айфоном в гостиную. Прежде чем все наладилось, я еще несколько раз бегала к Лидвин в домик, но минут через пятнадцать она все поняла, сумела позвонить мне и принять вызов.

– Наверно, надо сходить в парикмахерскую, – сказала она, когда мы закончили со скайпом. – А то он испугается, увидев мою старую голову.

– Может, ты сама испугаешься при виде его, – сказала я.

– Ну да, – пробормотала она. – Мы ведь ровесники. – Она захлопнула ноут. – Все, хватит про Дауве.

Лидвин учится быстрее, чем я думала. В тот же вечер она прислала мне видео, с Клео, которая сидела перед клавиатурой. Поблагодарила за помощь с установкой.

Я заметила, что она побывала в парикмахерской.

– Здорово, – сказал папа, – опять мы втроем, как раньше.

Да уж. Раз ему так здорово, почему же он то и дело смотрит на свой айфон?

Мы завтракали перед трейлером на Терсхеллинге. День будет жаркий. Папа с Калле собирались на великах объехать остров, но мне кататься не хотелось.

– Я останусь здесь, может, схожу в магазин, – сказала я.

Когда они уехали, я убрала со стола. Начала было читать книгу про греческую мифологию, которую мне посоветовала Лидвин, но никак не могла сосредоточиться. Проверила айфон. Потом вымыла голову. Заплела уйму мелких косичек и высушила волосы на солнце. Сходила в магазин, купила открытку для Лидвин, но не знала, о чем ей написать. Расплела косички – получились замечательные кудряшки. Перед зеркалом я попробовала соорудить высокую прическу. Диркье говорила, что мне надо попробовать, только вот ничего не вышло. Я перехватила волосы резинкой. Снова проверила айфон. Одиннадцать часов, они вернутся около трех. Я легла на кровать и уснула. А проснувшись, никак не могла сообразить, где я и какой сегодня день. Выпила стакан колы, еще раз сходила в магазин – за помидорами, сыром и спагетти, а заодно прихватила на десерт банку лимонного мороженого. Потом опять засела за греков, но через пять минут бросила. Сыграла на айфоне в судоку. Час дня, жарко, голова чесалась. Я распустила волосы, сунула голову под холодную воду.

И вдруг поняла, чего мне хочется. В одиночку вообще-то нельзя, папа боится моря, но надо. Я послала папе сообщение, что иду в Мидсланд. Надела бикини, поверх – майку, оставила айфон на столе, заперла вагончик, сунула ключ под цветочный горшок. А потом со всех ног помчалась в шлепанцах по ракушечной дорожке к морю. В дюнах спрятала шлепанцы за кустом и босиком побежала дальше по горячему песку. Травинки щекотали между пальцами. На середине береговой дюны пришлось ненадолго остановиться и перевести дух, а добравшись до самого верха, я постояла там, сняла майку. И – ринулась вниз, почти полетела, пока меня не затормозил мягкий песчаный пляж. Был отлив, до моря очень далеко. Я опять помчалась, по твердому волнистому песку. Подошвы болели. Я вбежала в море. Холодная вода обхватила щиколотки и икры, но я знала: это ощущение скоро пройдет. Вошла в воду по колено и навзничь упала в волны. Хватая ртом воздух и размахивая руками и ногами, чтобы привыкнуть к холоду. Сердце билось часто-часто. Папа нипочем не догадается, что я одна полезла в воду, но все-таки. Я не знала, когда начнется прилив, и потому осталась неподалеку от пляжа. Нет, я не собираюсь устраивать тут dramatic turning point – я, мол, почти утонула и была выброшена волнами на берег, а потом очнулась в больнице, где папа и Диркье вместе сидели у моей койки.