Соль этого лета - Эля Пылаева

— Да мне пох…

— Ну смотри сам.

— Странные такие, — закатывает он глаза. — Либо бы уже крестик сняли, либо трусы надели. Сами же инициируют, потом обижаются! Ну любишь ты секс, трахайся, в чем проблема-то?.. Зачем потом жертву из себя строить? Как будто нам по кайфу, а они из одолжения потерпели! Пф!

— Это потому что у девчонок секс не отделим от чувств. Если инициирует, значит, запала. И того же от тебя ожидает.

— Хорошо, что у нас это не так. Я бы застрелился.

— Да тоже так. Просто, это два разных секса. Совершенно. Несопоставимых.

— Да ладно? — фыркает. — Секс, он и есть секс.

— Это как пить протеин и есть шашлык. И то и другое белок, да? Белок, он и есть белок. И то и другое тебя насытит. Но, мля, несопоставимо же!

Ромка замирает с бритвой.

— Шашлык хочу, — сглатывает слюну.

Встречаемся взглядами в зеркале. Смеюсь над ним.

— У тебя-то «шашлык» случился? — играет бровями. — Чего довольный такой?

— Шмель…

— Да, ладно, ты же знаешь, что я могила. Колись.

— Ну Алёна не тёлка же проходная, чтобы я еë обсуждал — было, не было…

— Ой, хреново это закончится. Прямо, предчувствие у меня. Там чемпион землю пашет. Ты ему не в кассу!

— Выключай Вангу, всë круто будет, — ополаскиваю горящее от ментолового лосьона лицо. — Не любит она его.

Оборачиваю бёдра полотенцем.

Из комнаты гитара и девчачий смех.

Ну, ё-маё. Яша там опять фан-клуб собрал походу. За руку поднимаю одну из девочек со своей кровати. Пересаживаю ее на пуфик.

Заваливаюсь туда сам на живот.

Пожирая глазами девочек, Яша, улыбаясь, перебирает струны. Выдаёт что-то романтичное и хулиганское… Но девочки зря восторженно порхают своими ресницами. Яша просто грамотный пикапер. Знает, чем подкормить, чтобы потом сожрать самому.

Настя у Ромки на коленях. Целуются… У меня встаёт от этого зрелища. Потому что — тоже хочу… И губы горят…

Пишу Алëне: «Можно, я зайду?»

Алëна: «Зачем?»

Марат: «Спокойной ночи пожелать».

Алëна: «Здесь пожелай».

Марат: «Ну, пожалуйста… Я просто обниму и свалю. Клянусь!»

Чувствую, как палец той девочки, которую пересадил, рисует на моей спине, вдоль полотенца. Тело бурно реагирует на прикосновение.

— Массаж сделать?

— Нет, спасибо, — тяжело сглатываю я.

Марат: «Не бережёте Вы меня, Алёна Максимовна! Я так до соревнований не доживу. И вообще могу во сне начать ходить. В сторону твоей комнаты. Сегодня, например».

Алëна: «Тарханов — нет!»

Марат: «Ну, так я зайду? На минуточку. И спокойно буду спать. Ладно?».

Рука на моей спине рисует узоры. Дёргаю плечом стряхивая ладонь девчонки.

— Не трогай.

Алëна: «Я ушла».

Напрягаюсь, закусывая губу. Куда она ушла? Бросаю взгляд на часы.

До отбоя десять минут. Сейчас Бессо нам придёт про режим втирать.

Марат: «В административный?»

Алёна: «Прекрати пытаться меня контролировать».

Закатываю глаза.

Марат: «Да просто спросил…».

Ушла — не уехала. Значит, придёт.

— По койкам, — встаёт в проходе Бес.

Не споря, девчонки смываются. Но когда выключается свет, первым тихо сбегает Яшин. А потом к Ромке проскальзывает Настя. Считай, секс с доставкой.

Вставляю в уши наушники. Разрядились… Мля! Включать свет и искать контейнер с аккумулятором — не айс. И я, пялясь в потолок, слушаю, как они неровно дышат и целуются. Издевательство… Я и так чуть живой. В ушах стучит пульс, пах сводит. Тянусь всем телом, позвоночник хрустит. Хочу-хочу-хочу!!!

В голове неуправляемого несутся фантазии. Моя подушка пахнет Алëной. Член рвётся в бой. Полотенце развязывается…

Аааа!

Не, я здесь не выживу!

Сдергиваю влажные шорты со спинки кровати. Отыскиваю ступнями в темноте сланцы. Выхожу в коридор, прикрывая за собой дверь.

Бреду тихо по тёмному коридору. Выхожу в холл. Ну и куда я ещё могу в таком состоянии?

Пару раз тихо стучу в комнату Алены, приоткрываю дверь. Ноутбук работает. Еë нет.

Сердце лупит в рёбра, отключая мозги, стирая границы, отменяя запреты.

Делаю шаг внутрь. Разглядываю комнату. Две кровати сдвинуты в одну двуспальную. На столе идеальный порядок. На подоконнике женский уютный бардак — косметика, фен, парфюм…

Открываю хрустальную крышечку, вдыхаю запах. Глаза закатываются от того, как глубоко он наполняет, словно по струнам внутри меня ведут пальцами, извлекая из меня ощущения.

Ставлю обратно.

Подцепляю с батареи еë уже высохшие стринги…

Пальцы скользят по шёлковой вставке и ниточке… Подношу к лицу, вдыхая запах. Колени подкашиваются, по шее мурашки… Это ещё тоньше и убойнее, чем парфюм!

— Ммм…

Не дожить мне до утра!

Закрываю крышку бука, зашториваю плотнее окно. Решительно падаю в еë кровать.

Пиздец тебе сегодня, Ростовская. Я не могу больше….

Накупавшись, выходим с Любой из воды. Падаем на покрывало. У неё сегодня день рождения. Люба открывает вторую бутылку Асти.

— Люба, ты с ума сошла, у меня и так голова уже кругом!

— Ну, хоть я тебе голову покружу.

— Нельзя мне, вообще-то. Я на контрацептивах.

— Я тебя умоляю, — закатывает она глаза. — Это всего лишь шампанское. К тому же, мужика у тебя всё равно нет. Ты их зачем пьешь?

— Сбой у меня был гормональный на фоне депрессии. Гинеколог прописал.

— Гормональные сбои, моя дорогая, лечатся мужиками, а не таблетками. Секс без резинок решает вопрос.

Перед глазами тут же всплывает образ Марата. Этот кого угодно вылечит… Гормонов там…. Можно донором тестостерона работать.

— Ну, курс надо допить, — пытаюсь уклониться от разговоров «про это».

— И Асти тоже само себя не допьет! — всовывает в руки мне бокал.

Чокаемся. Выпив, Люба тяжко вздыхает.

— Ты чего?

— А у Бессо женщина есть?