Голландская могила - Моника Кристенсен

– Ой, ты что – Яна Мелума решил с собой взять? – удивился один из коллег. – Я думал, тебе он не нравится.

Хаген собрал со стола документы и положил их в большой портфель.

– Он очень способный – ты что, не заметил?

Салон самолёта, следующего рейсом Осло – Тромсё, был полон. Вдобавок к этому существовали ещё листы ожидания, о которых полицейским посчастливилось не знать, вот только если бы кто-то из них опоздал на регистрацию, то в самолёт не попал бы. Однако никто не опоздал и ничего особенного не заметил, разве что длинные очереди на посадку. На борту они выпили кофе, проглотили сухой скудный завтрак и прочитали таблоиды, в которых ничего неожиданного не нашли. О найденной голове никто не писал. Пока.

Но благодаря редактору Опедалу пресса уже пронюхала об убийстве на Шпицбергене, и теперь последние свободные места в самолёте были заняты журналистами, жаждущими кровавых деталей. Это дело выглядело таким заманчивым, что даже не верилось. Человеческая голова, спрятанная в старой могиле на Шпицбергене рядом с древними скелетами? Так, быстрее на самолёт – и на север! В самолёте собрались целая компания известных журналистов из ведущих изданий. Они и не рассчитывали, что это дело достанется лишь одному из них. Все они привыкли советоваться друг с другом, даже сотрудничать, если нужно, но, когда приходило время объявить имя преступника, начиналась жестокая конкуренция.

Первый сигнал о том, что журналисты начеку, Люнд Хаген получил сразу же после того, как прослушал сообщение капитана о том, что в аэропорту Лонгиера их ждет солнце и одиннадцать градусов по Цельсию.

– Ну, здравствуйте-здравствуйте, – фамильярно проговорил кто-то прямо ему в ухо, а потом перед глазами замаячило вытянутое бородатое лицо, обрамлённое длинными всклокоченными волосами.

– Я из «ВГ»[3]. Мы раньше несколько раз разговаривали по телефону.

– Вот как? Не помню вас, – коротко ответил Люнд Хаген.

– Ну да, вам ведь журналисты часто звонят. Мы могли бы сейчас побеседовать? – журналист уселся на ручку кресла, расположенного по другую сторону прохода.

Сидевший там следователь Карлсен убрал со столика чашку кофе и сердито посмотрел на тощий зад журналиста, вторгшийся вдруг в его личное пространство. Другие журналисты настороженно следили за происходящим, злясь, что не они первыми заговорили с полицейскими.

– Нам сообщили, что пару дней назад на Шпицбергене обнаружили труп. А сейчас вы с целой группой следователей из криминальной полиции летите в Лонгиер. Значит, это не просто слухи?

Люнд Хаген понял, что рейс обещает быть долгим.

– На настоящий момент комментариев у меня нет. Мы ещё не изучили это дело. Как только у нас будет больше сведений, мы подготовим сообщение для прессы.

– Но тело нашли более двух суток назад. Почему общественность не узнала об этом? Можем ли мы предположить, что по Шпицбергену разгуливает убийца-садист? – с надеждой спросил журналист. Хаген тихо благословил курсы по взаимодействию с прессой, которые проводились в криминальной полиции.

По прибытии в Лонгиер следователи собрались, вместе прошли к выходу и спустились по трапу. На них были одинаковые тёмно-синие куртки на меху: июнь на Шпицбергене несколько отличается от столичного лета в Осло, и полицейские как следует подготовились. Тем не менее, никто из них не ожидал, что ветер окажется таким холодным, и полицейские, поёживаясь, заспешили под крышу. Но держались они вместе, и у журналистов так и не появилось возможности затесаться в их компанию.

Окрестного пейзажа они почти не видели: прямо перед ними возвышался ангар. Примитивный, но практичный, он почти полностью загораживал обзор. Впрочем, над крышей ангара виднелась гора, расположенная на другом берегу фьорда. На склонах ещё оставались белые пятна снега, а сама гора, казалось, располагалась очень близко. Создавалось ощущение, что прозрачный полярный воздух уменьшает всё, находящееся в горизонтальной плоскости, и увеличивает то, что находилось в вертикальной.

По пути к ангару Люнд Хаген уже решил, что на Шпицбергене ему не нравится. Здесь ему было холодно. С виду ангар напоминал какое-то сооружение, оставшееся ещё с военных времен. Хаген слышал, что тут красиво. Но, боже ты мой, что красивого может быть в этом холодном серо-коричневом пейзаже? К тому же местность эта явно расположена чересчур высоко над уровнем моря…

Внутри ангар выглядел так же убого, как снаружи. Зал прибытия представлял собой просторное пустое помещение, разделённое белыми перегородками. Вскоре сюда на больших тележках доставили багаж. Все пассажиры ринулись к тележкам и принялись выискивать свои рюкзаки и чемоданы. Толпа оказалась настолько плотной, что протолкнуться через неё было совершенно невозможно, и оставалось лишь двигаться вместе со всеми остальными и ждать, когда освободится место возле багажной тележки.

Несмотря на следовавших за ними по пятам журналистов, следователям удалось ускользнуть. Встретить полицейских приехал сотрудник управления губернатора Хеннинг My. Так как багажа у прибывших было порядочно, My заказал один из двух микроавтобусов, которые на Шпицбергене выполняли функцию такси. Микроавтобус ждал их снаружи, так что не успели журналисты и глазом моргнуть, как полицейские вдруг исчезли из виду.

Журналисты обошли зал прилётов, но полицейские словно сквозь землю провалились. Репортёр из «ВГ» остановил тучного мужчину в огромной куртке-аляске с вытершимся на капюшоне мехом.

– Простите, нам нужно такси. Срочно.

– Ну да. У нас на Шпицбергене имеются и такси, – дружелюбно откликнулся мужчина, глядя на репортёра.

Журналист огляделся. На стенах висели фотографии, плакаты и информационные панели, но стойки информации нигде не было.

– И как же нам его заказать?

– А вы позвоните, – говорил мужчина всё так же благодушно. И неторопливо.

– Да, но куда? Вы знаете, по какому номеру звонить?

– Ну, в Лонгиере-то у нас две компании такси.

– Допустим. Я на Шпицбергене впервые. Может, в обе позвонить? Самая крупная компания – она как называется? – остальные журналисты выстроились вокруг и жадно ловили каждое слово.

– Самая крупная? – мужчина нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

– Ну да – в каком парке машин больше?

– Да у них по одной машине и есть. В каждой компании, – похоже, этот разговор ему надоел, и он начал медленно отступать назад, – но можно и на автобусе поехать, – он взглянул в окно на площадку перед входом. Журналисты проследили за его взглядом, но никакого автобуса не увидели.

– Нет, похоже, автобус-то ушёл… Ну, значит, придётся вам добираться на такси. Идти тут далековато. А по дороге ещё и на белого медведя можно нарваться, – когда журналисты вновь повернулись к нему, то увидели лишь удаляющуюся спину и грязную коричневую куртку.