📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыЧёрный, как тайна, синий, как смерть - Елена Бриолле

Чёрный, как тайна, синий, как смерть - Елена Бриолле

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 64
Перейти на страницу:
class="p1">– Ах, чёрный – мой любимый цвет. Наверное, как у вас – белый, – сказал Ленуар, показывая на абсолютно белые стены комнаты Хиро. – Зачем такому любителю монохрома понадобилось вступать в Клуб кобальта? Разве это не нарушает цветовую гармонию?

Сыщик начал развитие с правого верхнего угла. Интересно, как японец будет реагировать на его первую атаку…

– Ренуар-сан, наверное, многое знает о гармонии. Отец Ренуара-сан – великий художник, чьими картинами я восхищаюсь.

Ленуар внутренне усмехнулся, что японец снова перепутал его с Ренуаром, но поправлять не стал.

– Так что же вас привело в Клуб кобальта, Хиро? – спросил Ленуар, продолжая заполнять чёрными камешками угол доски.

– Голубой цвет – цвет неба, а белый и чёрный – это его обрамление, как воздух и земля. В Клубе кобальта художники находят творческое вдохновение, как журавли, парящие в голубых небесах. – Японец начал выстраивать линию защиты, держась на расстоянии в два пункта от камешков Ленуара. Спокойствие и расчёт.

Ленуар продолжил нападение, вынуждая противника активно бороться за преимущество в своём углу поля.

– А София фон Шён тоже являлась для вас источником вдохновения? Разве цвет её рыжих волос и румяное лицо не выбивались на общем фоне других моделей?

Хиро выдержал паузу, обдумывая свой следующий ход, а потом продолжил:

– София-сан была лучом света, который пробивается сквозь тучи перед грозой. Такие лучи редки, но тем больше они ослепляют своей девственной силой. У них яркая, но короткая жизнь.

При этом Хиро «убил» одну из групп камешков Ленуара.

– У вас прекрасная тактика, Хиро, – заметил инспектор. – Мне доводилось видеть Софию при жизни – она действительно была очень яркой девушкой. Как солнечный луч… Не ослепил ли вас этот луч, Хиро? – Ленуар поставил следующий камешек.

– Если долго смотреть на солнце, любой может ослепнуть. Но я умею вовремя отводить глаза в сторону… Художнику для творчества нужны сильные впечатления, но он должен уметь контролировать свои чувства. Это вопрос баланса.

Стратегия Ленуара принесла свои плоды: японец поддался чувствам и стал агрессивно наступать, захватив сразу девять чёрных камешков.

Хм, а ты не такой, каким хочешь выглядеть, Хиро Аоки… Зачем же так отчаянно бросаться в ответную атаку, да ещё только на одном участке доски? Разве ты не видишь, что происходит слева? Слева я тебя скоро окружу… Что ты тогда скажешь о вопросе баланса?

Габриэль Ленуар сделал ещё несколько ходов, постепенно сжимая удавку на доске го. Оставалось выяснить только одно: будет ли японец продолжать атаковать по мелочи или очнётся и попробует разорвать линию окружения Ленуара?

Хиро засуетился и начал атаковать… Значит, сохранить лицо для него важнее, чем идти в чём-то до конца. Такой будет мечтать о сильной любви или об убийстве, но найдётся ли у него внутренняя сила, чтобы осуществить свои мечты? Или он будет только обороняться и рисовать безопасные лёгкие импрессионистические этюды?

Ленуар решил не доигрывать. Все необходимые ему сведения об Аоки он уже получил.

– Спасибо за игру и за чай, Хиро. Похоже, вы загнали меня в угол, – сказал Ленуар, показывая на гобан. – Если позволите, я с удовольствием бы на днях сыграл с вами ещё одну партию.

При этом Ленуар положил последний камешек на доску и откланялся.

После ухода инспектора Хиро посмотрел на гобан, и у него на виске выступила капелька пота. Ошибки быть не могло. Через два хода француз перекрыл бы ему главную точку свободы. Эта партия го осталась за полицейским…

Глава 18

Плач русалки

В Люксембургском саду в это время года всегда многолюдно, поэтому Ленуар поздравил себя с тем, что Анаис Марино назначила ему встречу у главного входа. В воздухе пахло жареными каштанами, конским навозом и газолином. Пожилые пары несли с собой складные стульчики, чтобы почитать у пруда и полюбоваться на игру малышей. Кавалеры праздно гуляли с дамами, и все наслаждались тёплым майским вечером.

Анаис опоздала всего на десять минут. На ней было длинное платье, а на плечи наброшена шаль. Девушка слегка прихрамывала, отчего у неё на лбу то и дело появлялись морщинки, но спину она держала прямо, как настоящая балерина. Если бы не сегодняшняя травма, то на неё оглядывалась бы сейчас половина сада. Ленуар подставил ей свой локоть, и они пошли к пруду.

– Мадемуазель Марино, скажите, какие отношения связывали Соню и Мансурова? – спросил Ленуар.

Натурщица вздохнула и грустно посмотрела на Люксембургский дворец.

– У них не было никаких отношений, в том-то всё и дело… Соня была влюблена в Мансурова, а он относился к ней так же, как к абстрактным формам на своих картинах. С холодной северной любовью.

– Вы ревновали к Соне? – догадался Ленуар. – Только не надо делать вид, что вы не понимаете, о чём я говорю. Я видел, как вы смотрели на Мансурова.

– Ах, это так заметно?.. – Девушка опустила глаза и порозовела. – Да, при жизни я очень ревновала Соню… Алексу нужна более взрослая, более опытная женщина… А Соня была ещё ребенком. Впрочем… Она, конечно, обманула меня, скрыв правду о своём происхождении, но теперь меня мучает совесть. Наверное, я всё-таки была несправедлива…

– А как относились к девушке другие художники? После нашего разговора с основателем Клуба кобальта у меня сложилось впечатление, что Соня пользовалась популярностью как натурщица, – осторожно, чтобы не задеть чувства Анаис, спросил Ленуар.

– Хм, для меня работа натурщицы – это прежде всего работа, которая помогает мне сводить концы с концами и откладывать себе на приданое. А Соня всё воспринимала по-другому. Теперь я понимаю почему, ведь ей не нужны были деньги. Когда она поднималась на подиум, то сразу вживалась в придуманный ею самой образ. У неё буквально горели глаза. Она умела вдохновлять и в одежде, поэтому никогда не позировала обнажённой. Конечно, это нравилось многим художникам… Они же мужчины.

Габриэль Ленуар кашлянул, вспомнив, как совсем недавно София фон Шён взбудоражила кровь ему самому.

– Анаис, вы говорите, что София всегда позировала в одежде, но я видел рисунки Джозефа Хоппера, и на них она изображена ню…

– Джо всех рисует ню. Такой у него талант. Он мастерски владеет анатомическим рисунком, поэтому может любого нарисовать без одежды: и женщину, и мужчину. Его рисунки находятся во многих частных коллекциях…

– Да, действительно, виртуоз, – задумчиво произнёс Ленуар, подумав о своём недавнем походе в публичный дом.

– Когда Соня впервые увидела, что он изобразил её неглиже, то очень встревожилась. Теперь-то я понимаю почему. Она ведь дочь посла, а рисунки Хоппера отличались особенным реализмом, и на них Соню можно было легко узнать. Она попросила Джо отдать ей все наброски, но Хоппер не

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 64
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?