Карантин - Кэти Чикателли-Куц

– Осталось всего двадцать шесть дней, – говорю. – Думаю, все в силах подождать нашей встречи.

– Ну, если б я учился с тобой, то уже летел бы сюда.

Я нервно хихикаю. Он заставляет меня хихикать.

– Ладно, долг зовет! – объявляет Джои, улыбается, салютует мне и идет на сторону Оливера.

Когда он отдергивает штору, я все еще думаю о его словах и как раз в тот момент, когда размышляю, слышал ли это Оливер, вижу, как хмуро он смотрит на Джои со своей койки. Оливер замечает мой взгляд и тут же улыбается, но эта улыбка больше похожа на оскал.

– Привет, приятель! – говорит Джои.

Я не так уж долго знаю Оливера, но уверена, что он не тот, кого можно называть «приятелем». Едва не высказываю это Джои, но тот задергивает штору, и я снова остаюсь одна, слушая, как разговаривают два парня, которые явно друг другу не нравятся. Могу ли я быть причиной такой неприязни? Нет, кажется, это глупая мысль… ведь так?

Снова запускаю «Твиттер». Келси до сих пор не отменила перелет. Людей, которые хотят знать второго карантинейджера, стало больше. Людей, которые хотят знать меня.

Джои заканчивает с Оливером, снимает костюм и уходит. С той стороны, куда он направился, идет женщина с доктором Демарко. Доктор помогает ей забраться в костюм химзащиты, и я замечаю, что у женщины зелено-голубые глаза Оливера. Не слышу, о чем они разговаривают, но необязательно читать по губам, чтобы понять слова: «Мой малыш!».

Мать Оливера практически бежит через шлюз, а затем безумно дикими глазами оглядывает палату.

– Ты! – она смотрит на меня, а голос дрожит от ярости. Я вжимаюсь в койку, когда женщина приближается.

Моя рука уже потянулась к кнопке вызова в постели, но Оливер отдергивает штору.

– МАМ!

Она отводит взгляд и сгребает Оливера в крепкие объятия.

– Мой малыш!

Оливер обнимает ее, затем отстраняет, как будто это она – ребенок, а он – родитель. Теперь понятно, откуда у него эта тревожность. Но удивительно, как он расслаблен и как быстро успокаивает мать. Он отстраняется от объятий, но все еще держит ее в руках.

– Мам, стресс не способствует предотвращению распространения заболеваний.

«Хороший ход, Оливер», – думаю.

– Прости, Оливер. Я и не представляла, как тяжело все это сказалось на мне. Ты бы не застрял тут, если бы не она! – Его мама резко поворачивается на каблуках, чтобы посмотреть на меня. Я распласталась по койке словно блин.

– Зачем ты это сделала? – спрашивает она дрожащим голосом. – Зачем ты сделала что-то настолько безрассудное? Подвергла моего мальчика такой опасности? – Она грозно смотрит на меня, и я вижу, что Оливер тоже пристально глядит из-за ее плеча, также ожидая ответа.

– Простите, – отвечаю тихо. – Я не подумала.

– Ну, это многое объясняет! – фыркает его мать. – Но до сих пор непонятно, зачем ты это сделала. Ведь ты ему не девушка. – На этих словах она усмехается, а я чувствую себя отвратительной, заразной и больной, невероятно мерзкой, словно озерная тина, словно жвачка, налипшая на ботинок.

– Почему ты считаешь, что она – не моя девушка? – Оливер скрещивает руки на груди.

– С чего бы ей быть твоей девушкой? – мать Оливера оглядывает меня с головы до ног. И могу ручаться, ей не нравится то, что она видит.

– Я бы хотел, чтоб она была моей девушкой, мам. Флора удивительная, сильная, умная и смелая. И выступает за правду.

Несколько мгновений мы молчим, их зелено-голубые глаза пристально смотрят на меня.

– Мама, познакомься с Флорой. Флора, это моя мама, Пэтти.

Лицо Пэтти немного смягчается, и она тихо отвечает:

– Прости. Я все еще не понимаю, что происходит, но надеюсь, тебе скоро станет лучше. А сейчас мне нужно поговорить с сыном. – Она задергивает штору, и я в одиночестве прокручиваю в голове все, что сейчас сказал Оливер.

Мама все болтает и болтает о своих исследованиях тропического моно, о том, как милы были наши соседи, а миссис Томпсон даже приготовила ей запеканку из зеленой фасоли. Но слышу лишь каждое второе предложение и думаю о том, что сейчас сказал. Хочется отдернуть штору и узнать, что Флора думает обо всем этом, если вообще думает. Может, она снова занята мыслями о Джои или о том, кого сюда позовет? Она сказала Джои, что у нее никого нет, и мне тоже ни о ком не рассказывала. Но все, что я говорил о ней, – правда, так что в Бруклине наверняка есть кто-то, кто считает так же и хочет увидеться с ней.

Мой телефон – на подносе рядом с койкой, и я вижу, что пришло сообщение от Келси, но… не спешу читать.

Мама замечает, что экран вспыхнул.

– Келси? Не знала, что вы переписываетесь.

– Мам! – обрываю резко: не хочу сейчас разговаривать о Келси, когда Флора – всего в нескольких дюймах.

– Это подружка Люси, девочки, с которой ты учишься? Она у тебя в друзьях в «Снэпчате», да? – Мама наизусть помнит моих друзей из «Снэпчата».

– Да, типа того, – стараюсь быстро сменить тему разговора, – так что миссис Томпсон рассказала, как там ее собака? На прошлой неделе она возила ее к ветеринару, да?

– А почему она тебе пишет?

– Миссис Томпсон?

– Нет! Келси.

– Не знаю. Может, интересуется моим здоровьем. Наш хештег в тренде, – слабо отвечаю я.

– Не понимаю, что это значит.

Экран телефона снова вспыхивает, и мама склоняет голову, чтобы прочитать сообщение.

– До завтра. До завтра? Что происходит?

– Ой, ничего такого, мам. Что действительно важно, так это Багл! Ему лучше? – говорю, отчаявшись переменить тему.

– Оливер, – произносит мама предупреждающим тоном.

Я вздыхаю:

– Она приедет навестить меня, да.

Мама задыхается.

– И ты не спросил сначала у меня? Я – твоя мать!

– Я спросил у врачей, – говорю тихо.

– Ну, я не думаю, что приехать сюда – хорошая идея. – На этот раз я действительно согласен с мамой. – Даже если она будет в костюме химзащиты. Вдруг болезнь более заразна, чем считали раньше? Как ты почувствуешь себя, если кого-нибудь заразишь? И мне не нравится, что придется делить время посещений с кем-то еще! – затем она шепчет: – И как насчет Флоры? – Но мама никогда не умела говорить шепотом, а палата не слишком большая.

– Ей тоже разрешили посещения, – отвечаю, прикидываясь дурачком.

– Я не о том. Думаешь, хорошая идея – позволить Келси приехать?

Вот бы узнать, что делает Флора. Впервые мне хочется, чтобы пришел Джои.