Побег - Бекс Хоган

До первого поселка я добираюсь, так и не заметив ни единой живой души. По улицам не рыскает ни одна шелудивая собака, и мне становится слегка не по себе. Селение выглядит заброшенным, как и приведшая меня к нему дорога. Скелеты сложенных из булыжника зданий увиты плющом. Однако я чувствую, что за мной наблюдают. Откуда-то из тени, из-за закрытых дверей мое присутствие отслеживается. Я слишком поздно понимаю, насколько меня сейчас легко заметить. Если отец вздумает меня отыскать, ему будет достаточно расспросить здешних жителей, и они укажут дорогу.

Неожиданно кто-то хватает меня за руку сзади. От потрясения и от силы, с которой меня разворачивают, у меня перехватывает дыхание, я опасаюсь худшего, однако оказываюсь лицом к лицу всего лишь со старухой – волосы всклокочены хуже, чем в бурю, кожа в чумных фурункулах, а дыхание настолько зловонно, что хоть святых выноси.

– Ты не меня ищешь, милочка? – говорит она, и от ее смрада у меня слезятся глаза.

– Нет, спасибо, – отвечаю я, пытаясь вырваться, но она держит крепко.

– Старая Грязька тебя ждала. Зелье нужно? Лекарства ищешь? Все, все у меня есть.

И она заманчиво облизывается.

Годы утаивания чувств не прошли даром. Я остаюсь невозмутимой, несмотря на то что не понимаю, откуда она знает о моем интересе к целительству.

– Я ничего не собираюсь покупать.

Старая Грязька протягивает сучковатую руку и трогает мою щеку.

– В тебе не просто крупица волшебства, – говорит она, – Змея.

У меня леденеет кровь, а она хохочет над моей белеющей кожей. Страх стучит в ушах, и я вырываюсь из ее хватки. Откуда она могла это знать? Ничто в моей внешности не связывает меня с Гадюкой. Поспешно отходя от нее, я стараюсь не слышать ее смеха и хочу убраться как можно дальше. У меня странное чувство, будто в ее присутствии мои тайны уже не только мои, и я защищаю их, прижимая к груди. Если я выживу, они должны остаться в глубине меня. Даже в могиле.

Миновав поселок, я сворачиваю с дороги и направляюсь по чуть более живописной местности в центр острова. Благополучно оказавшись посреди неизвестно чего, я веселею, но не могу отделаться от сомнений по поводу причин царящей повсюду безжизненности. Что могло так всех перепугать и заставить людей днем прятаться по домам? На фоне столь чарующего пейзажа трудно представить себе, как вообще можно беспокоиться. Воздух свеж, солнце греет, и хотя страх живет у меня в мозгу постоянным эхом, я задумываюсь, не так ли должна выглядеть свобода в том мире, где не существует Гадюки.

Население Цветочного острова невелико, поэтому оставшуюся часть дня мне удается по-прежнему избегать встреч, и хотя покой не предвещает ничего хорошего, я невольно благодарна. Скоро я забываю свою первую и последнюю встречу. Но при этом обнаруживаю, что остров не так уж и беден ресурсами, как считает отец. Он совершенно не ценит растений и цветов, а потому не стал бы тратить на поиски время, а вот я замечаю среди разноцветных полей бледно-розовый побег сумеречника, семена которого можно использовать от кашля; маленький белый цветок подлунника, пух которого, если растолочь, помогает от ожогов; длинные выразительные сережки серебутона, из которого готовят много разных зелий, например сильное успокоительное, подмешивая его в настой старушечника с дерябником. Уверена, что остров полон лечебных ингредиентов, которые продаются целителям по всему Востоку, и если это не жизненно важный ресурс, тогда я вообще ничего не понимаю.

Когда наступает ночь, я устраиваюсь в тенистом уголке луга, пользуюсь возможностью перекусить содержимым сумок, но даже в таком замечательном месте позволяю себе лишь короткий сон и не выпускаю из руки ножа.

Я возвращаюсь на дорогу еще до пробуждения птиц, и каждый шаг в сторону от моря ощущается маленькой победой. Постепенно я позволяю себе уверовать в то, что справилась. Я вырвалась из отцовских клешней.

И только когда я прохожу через поле сиреневой дикарки, кожу начинает покалывать от присутствия незримой опасности, птицы замолкают, воздух замирает. Именно тогда я слышу, как кто-то взводит курок пистолета, и уверена, что нацелен он точно мне в голову.

Я машинально поднимаю руки, я сдаюсь. Если пистолет принадлежит кому-нибудь из людей отца, это не будет иметь значения, – я уже труп. Но если нет, тогда я не хочу давать повода для выстрела.

Ничего не происходит.

Чувствуя, что нападающий колеблется, я начинаю медленно опускать руки.

– Держите как держали! – долетает справа незнакомый мужской голос, и я еще медленнее поворачиваюсь в его направлении.

– Я безоружна, – сообщаю я, надеясь, что он с такого расстояния не видит моих ножей. – Уберите оружие. Я не опасна.

– Кто вы? Что вам нужно? – Мужчина по-прежнему во мне не уверен, однако я понимаю, что непосредственная угроза миновала.

– Меня зовут Марианна. Я просто иду мимо, ищу, где бы укрыться.

И сразу же жалею о своей откровенности. Надо было назваться другим именем.

Снова пауза.

– Вы одна?

– Да.

В конце концов мой так и не состоявшийся убийца выходит из-за изгороди. Это мужчина средних лет с добрым лицом, которое сейчас искажено страхом, и с нервным взглядом, прыгающим во все стороны в поисках беды.

– Вы далеко забрели. Что вас занесло в такую глушь?

Я улыбаюсь.

– Попытка забрести в глушь.

– Бежите от кого-то?

Приближаясь, он оценивающе оглядывает меня, замечает мои синяки на физиономии и поднимает бровь, когда упирается взглядом в кинжалы.

– Безоружная?

Я застенчиво пожимаю плечами.

– Ну да, кролика освежевать…

Раздумывая, как со мной поступить, он смахивает со лба выцветшую челку и принимает решение.

– Почему бы вам не зайти ко мне в дом? Моя жена будет рада вас покормить, а вы поведаете, откуда путь держите.

Я тоже смотрю на него, не зная, можно ли ему доверять. Здешние жители считаются миролюбивыми, однако моя встреча со Старой Грязькой едва ли это подтверждает, и уж посиделок в ближайшие день-два я точно не планировала. Зловещее отсутствие людей подсказывает, что я не должна расслабляться. Однако «безопасное место для отдыха» звучит заманчиво, не говоря уж о дружеском общении. Если от него будут неприятности, я запросто смогу за себя постоять.

– Спасибо. Если вы уверены, что это не будет неудобством?

– Не больше, чем то, что вы на моей земле. – Но произносит он эти слова с огоньком в глазах, и я сразу же теплею. – Меня зовут Йорен.

Я пожимаю протянутую руку:

– Приятно познакомиться.

Он указывает в сторону ряда деревьев, и я иду следом за ним.

– Простите, что зашла в ваши владения, – говорю я. – Я и не предполагала, что кто-то живет так далеко.