Авиатор: назад в СССР 12 - Михаил Дорин

— Желание отсутствует полностью. Хочешь говорить, пожалуйста.

Я сел на кровать и ждал, что мне скажет Иван. На его месте, мне бы тоже хотелось как-то объясниться с товарищем, чем-то загладить вину. Может и «запить» это дело. Однако, прошло пару минут, а Швабрин ничего дельного не сказал и продолжал смотреть на бутылку.

— Серый, ну… ну… блин.

Я встал с кровати и забрал у него коньяк. Бутылку поставил в тумбочку.

— Продолжайте, Иван Фёдорович.

— Так! Я вообще не понимаю, чего ты на меня обиделся⁈

Странно он начал заглаживать вину. Хотя бы уже проговорил больше двух слов.

— Вань, я не обиделся. Просто словами «японский Бог», «мать твою» и «пошёл ты, дружище» не хочу заканчивать наш с тобой разговор. Ты даже сейчас не признаёшь тот факт, что потерял голову от этой девушки.

— Признаю, но это всё неважно. Есть вещи важнее наших с тобой отношений со вторыми половинами.

Бред какой-то несёт.

— И что же?

— Представляешь, Аида обещала нам помочь быть первыми на корабле. Более того, именно МиГ-29К будет основным истребителем в будущей авиагруппе на «Леонид Брежнев», — радостно улыбнулся Иван.

Что у него в голове твориться⁈ Пускай эта Аида и родственница Горшкова, но по щелчку пальцев нас не пропустят перед «суховцами». Нам нужно доказать, что МиГ-29К больше подходит к базированию на авианесущем крейсере.

— То есть, ты решил, что она вот так решит этот вопрос? Через постель? — спросил я, щёлкнув пальцами.

— Почему нет⁈ В чём ты сомневаешься?

— В твоих мыслительных процессах. Нет чудесного звонка телефона, чтобы наш самолёт признали лучшим. Нам это нужно доказать самим. А ещё лучше, если мы докажем, что нужен и наш МиГ, и их Су.

Ваня вскочил с кровати и грозно посмотрел на меня.

— Настоящий «фирмач», так не должен думать.

— Зато так думает человек со здравым умом. Ты вообще понимаешь, что из-за тебя я сегодня попал в сложную ситуацию с женой?

— Нет. Ничего критичного я не увидел. Аида приходила не к тебе. Чего тут переживать?

Я не мог его больше слушать. Он меня совсем не понимает. Либо не хочет.

— Тогда почему ты язык засунул в «одно» место и не признался Екатерине?

Иван молчал и пыхтел. Упрямый, как баран! Ещё и виноватым себя не считает.

— Завтра трудный день. Приедет командование флота. Будет решаться вопрос с началом полётов на корабль, — тихо сказал Ваня и направился к двери.

Схватившись за ручку, он застыл на несколько секунд, а потом повернулся ко мне.

— Жаль, Серый, что так вышло. Я не хотел.

— Никто не хотел.

— Ты же мог меня сдать, и ситуация была бы другой. Почему так не сделал?

— Своих не бросаем — девиз по жизни, — тихо ответил я.

Ваня ничего не ответил и вышел из комнаты, захлопнув дверь. Я переоделся и лёг на кровать.

Не заметил, как очутился в кабине самолёта. Корабль передо мной. Выдерживаю крутую глиссаду. РВП даёт команды быстро. Не успеваешь принять одну, а он уже переходит к другой.

— Сядем. Держи ровнее, — раздаётся сзади чей-то голос по внутренней связи.

Знаю, что я один в самолёте. Никто не может мне подсказывать вот так. Поворачиваться нельзя, чтобы не упустить из виду палубу.

— Скорость держи. Вот так хорошо! — продолжает говорить кто-то в наушниках, вклиниваясь в команды РВП.

Попытался повернуться, но нет возможности. Палуба всё ближе. Команды всё чаще.

— Посадку подтвердил! — громко командует РВП.

Глухой удар и я просыпаюсь. В комнате уже светло. Смотрю на часы, а время уже пришло вставать и идти завтракать. Пожалуй, один из самых спокойных снов. По крайней мере, посадка на палубу в нём получилась.

Высокие гости прибыли только через два дня. В Крым пришла весна, и погода начала в прямом смысле «шептать». Прилетел и наш генеральный конструктор Белкин. Между ним и Самсоновым даже в коридорах гостиницы чувствовалось напряжение. Они обменивались только сухими рукопожатиями и короткими приветствиями.

«Суховцы» немного потренировались на НИТКе и тоже были готовы представить Су-27К на суд главкома Горшкова и представителей Министерства Авиапрома. День показа был выбран очень удачно — погода шикарная! Солнце пригревало сильнее, а воздух постепенно наполнялся запахом зелени.

Самолёт был подготовлен. Иван получил заключительные инструкции на выполнение полёта, а я и Сагит помогали ему готовиться.

— Вперёд, — похлопал Ваню по плечу Байрамов и ушёл в сторону трибуны.

Там уже толпились официальные лица, среди которых выделялся адмирал Горшков. Преклонного возраста военачальник, который уже давно ратовал за развитие авианосного флота, но не находил поддержки в больших кабинетах партийного и военного руководства. Теперь же всё должно получиться. Он лично решил проверить готовность двух фирм и представить образцы истребителей корабельного базирования.

Я ещё был на стоянке и ждал, пока Ваня закончит приготовления к вылету. Белкин и несколько конструкторов продолжали желать успеха Швабрину. Он выглядел сосредоточенным и спокойным.

— Серёга, подойди, — позвал меня Иван.

Я протиснулся к нему сквозь толпу. Со стороны весь процесс проводов в полёт, выглядит как отправка в космос.

— Я вот думаю, стоит ли удивлять больших гостей фигурами пилотажа? — спросил Ваня.

— Им нужен корабельный истребитель. Он должен садиться и взлетать с палубы. Вот и покажи им это.

— Понял, — ответил Швабрин и приобнял меня.

Он несколько секунд не отпускал мою шею, прислонившись ко мне гладкой поверхностью шлема.

— Спасибо, Серый. И прости, что так вышло.

— Всё хорошо, дружище. Работать пора, — улыбнулся я.

Пока Иван занимал место в кабине, я спустился под «учебную палубу» и вновь встал за спиной РВП.

Су-27К под управлением Вигучева