Верум - Кортни Коул

Он опасен.

Но почему?

Все, что мне известно, так это то, что, когда он стоял там, облокотившись на дверную раму, одна мысль четко отпечаталась в моей голове:

Он оружие, созданное, чтобы разрушать.

И если я не буду достаточно осторожна с ним, он уничтожит меня.

Я наблюдаю, как Финн мирно прогуливается вокруг пруда, граничащего с садом. Искренне поражаюсь тому, как всего за одну ночь с ним могло произойти такое разительное изменение: сегодня он совсем другой.

Прошлой ночью он был в отчаянии, можно сказать, потерял голову.

Сегодня же он расслабленный и спокойный.

Это какая-то магия.

Вам может показаться, что, раз Финн является плодом моего воображения, я могу контролировать и предугадывать его действия, но это не так: как и всегда, он делает только то, что сам хочет.

– Это нормально – представлять, что твой брат все еще жив.

Я оборачиваюсь и вижу Сабину, которая подходит ко мне со спины. Каким-то чудесным образом ей удается перемещаться почти бесшумно по комнатам и коридорам Уитли и появляться именно тогда, когда я меньше всего ожидаю ее увидеть.

– Как вы угадали? – спрашиваю я, чувствуя, как мое лицо заливается румянцем от смущения.

Только сумасшедший вел бы себя так, как я, однако Сабина говорит со мной не как с безумной. Она спокойна, немногословна и всегда уважительна в беседе.

– Пока ты замечаешь разницу между реальностью и своим воображением, все нормально, – говорит она мне без раздумий, словно она гостья на чаепитии у белого кролика.

Я тяжело сглатываю, потому что я и есть этот кролик.

– Теперь он там, где ему спокойно, – говорит Сабина, усаживаясь рядом со мной. – Этим мальчиком владели демоны. Теперь же ему удалось убежать от них.

У меня перехватывает дыхание, и я в изумлении смотрю на пожилую женщину.

– Откуда вы это знаете?

Она лишь пожимает плечами:

– Некоторые вещи я просто знаю.

Я с трудом сглатываю ком в горле. Я чувствую, что она знает некоторые вещи. Все это таится в ее глазах, в них так много разных истин. Меня это немного пугает.

– Впервые он начал видеть странное, когда мы оба были в детском саду, – тихо начинаю я свой рассказ, чувствуя горький привкус воспоминаний во рту, – он называл их демонами. Они преследовали его много лет. Поэтому он принимает препараты. Я имею в виду, принимал до того, как умер. Но иногда забывал это делать.

Сабина кивает, и я чувствую, что она понимает, о чем я. Каким-то загадочным образом.

– Это к лучшему, что ты теперь здесь, – серьезно говорит мне она, – подальше от смерти. Твоя мама согласилась бы со мной.

Я бросаю на нее беглый взгляд:

– Вы правда так считаете?

– Да, – отвечает Сабина, – я хорошо ее знала. Ей бы хотелось, чтобы ты могла сконцентрироваться на себе здесь, не вдыхая каждый день запах смерти. Это пошло бы на пользу любому. Понимаешь, мы, как губка, впитываем ту энергию, которая витает вокруг нас. Энергия никогда не исчезает бесследно. Она просто переходит из одного воплощения в другое, и так до бесконечности.

Пожалуй, в этом есть определенный смысл. Фактически это даже доказано наукой. Закон сохранения энергии гласит, что любая энергия не может быть создана из ничего или уничтожена, но она может менять формы. Здесь, вдали от замка Уитли, энергия мирная и уединенная.

Определенно, мне полезно впитать ее частицы в себя.

– Как вы думаете, где сейчас мой брат? – спрашиваю я нетерпеливо. – Я имею в виду, если энергия не может быть уничтожена.

Сабина скрещивает руки на груди.

– Ты носишь его в себе, – уверенно отвечает она.

Я нервно перебираю пальцами.

– Я знаю… я… да. Но как вы думаете, где он теперь?

Сабина смотрит в сторону, куда-то вдаль, и, когда она наконец отвечает мне, ее голос звучит плавно и уверенно:

– Я много во что верю, Калла. И не уверена, что ты хотела бы знать обо всех моих убеждениях. Ты просто должна запомнить, что ты не одна. Ты никогда не бываешь одна.

И все же я не уверена, что эти слова успокаивают меня.

Но она уже сменила тему:

– Я знахарка трав, мисс Прайс. Я обучалась этому у своей матери, которая училась у своей матери, которая училась у своей, и так до бесконечности. Могу дать тебе чай, и он поможет тебе уснуть. Я бы хотела познакомиться с твоим братом раньше. Мне кажется, я могла бы помочь и ему.

Я немедленно встряхиваю головой:

– Не думаю. Ваши травы могли бы не сочетаться с его лекарствами. Он принимал достаточно сильные препараты. А иногда впадал в абсолютное безумие.

Однако я говорю это просто потому, что мне нужно хоть что-то сказать.

– Ты не можешь знать наверняка, – говорит мне Сабина, – но ты должна помнить одну вещь. Тебе не нужно клеймить своего брата «сумасшедшим». Такие люди, как он, страдающие подобным недугом… их разум более открыт, они видят все не таким, каким оно должно быть, а таким, какое оно на самом деле.

Теперь я немного в замешательстве, ее слова поразили меня.

– Значит, вы думаете, что демоны, которых видел мой брат, реальны?

Даже я сама чувствую, что в моем голосе слышны ирония и снисходительность, и решаю не судить обо всем так строго. По крайней мере, Сабина старше меня, и я должна это уважать. Она пожимает плечами:

– Возможно. Кто мы такие, чтобы знать наверняка. – Затем она замолкает, а после небольшой паузы продолжает: – Такие люди, как Финн, больше склонны доверять своим чувствам. Они живут интуицией. Тебе нужно взять это на заметку.

Я опускаю голову, и она смеется.

– Я не хотела обидеть тебя, конечно же.

– Конечно.

По какой-то непонятной причине, ощущая на себе дыхание ветра, проносящегося сквозь поля, мое внимание снова возвращается к одинокому мавзолею в отдалении, забытому теми, кто остался жить в Уитли.

– Как умер мой дед? – спрашиваю я ее прямо, резко меняя тему, погрузившись в размышления об усыпальнице.

Сабина отвечает без раздумий:

– Он разбился в дождь в автомобильной аварии.

– А мой дядя?

Она смотрит на меня в упор, ее темный взгляд непоколебим.

– Он тоже попал в аварию.

– В дождь?

– А разве здесь не все время льет дождь? – отвечает мне вопросом на вопрос Сабина.

Я вздыхаю:

– Это очень странное совпадение. Отец и сын оба погибли в автомобильной аварии.