Расшифрованный Сервантес. Необыкновенная жизнь автора «Дон Кихота» - Тимур Федорович Дмитричев

Сам Сервантес впоследствии посвятил этому великому событию отдельную пьесу под названием «Морское сражение», но она оказалась потерянной. Об этой битве, о своем участии в ней и о полученных тогда своих ранениях великий писатель с гордостью говорил и в своих других произведениях и прежде всего в «Дон Кихоте» и в самом последнем своем труде «Странствия Персилеса и Сихизмунды».

В обращении к читателю, предпосланном второму тому «Дон Кихота», он среди прочего пишет в ответ на оскорбления анонимного автора поддельного якобы второго тома этого романа: «То, что меня не могло не задеть, это то, что он называет меня стариком и безруким, как будто я мог своими руками остановить время, проходившее надо мной, и будто моя безрукость была получена в какой-нибудь таверне, а не в ходе важнейшего события, свидетелями которого были прошлые, настоящие и не рассчитывают увидеть грядущие века. Если мои раны не сияют в глазах на них смотрящих, то по крайней мере они высоко оцениваются теми, кто знает, где они были получены; что солдат выглядит лучше мертвым на поле боя, чем в бегстве…»

Тем временем Турция, осознав свои большие потери при Лепанто и намереваясь продолжать свою агрессивную политику против Европы, почти сразу же приступила к лихорадочному восстановлению своего флота. У союзников же после этого победоносного сражения оставались солидные возможности нанести окончательное поражение ослабленной тогда Османской империи, но они не смогли ими воспользоваться из-за продолжавшихся среди них разногласий. Папа Пий V предпринимал все новые усилия для сохранения коалиции в целях продолжения борьбы с Турцией, но это ему так и не удалось. Он умер 1 мая 1572 г, всего несколько месяцев спустя после исторически важной победы католической коалиции под Лепанто. Ведь именно Пий V был ее главным вдохновителем.

Сменивший его на папском престоле Григорий XIII провозгласил продолжение борьбы с Портой, начатой его предшественником, но не смог возобновить распавшийся альянс под своим началом. В немалой степени этому мешала в первую очередь позиция самого главного его участника в лице Испании. Как раз в это время для нее серьезно обострилась ситуация в Нидерландах, а в дополнение к этому заметно расширилась агрессивная пиратская кампания Алжира. В данный момент Мадриду хватало хлопот, чтобы ввязываться в военную кампанию с Османской империей. Принц Хуан Австрийский тем временем оставался в Мессине, продолжая подготовку к возможному походу против турок. Ему оказывали поддержку малые итальянские государства, но определенности в отношении дальнейших планов на этот счет ни у кого тогда не было.

После завершения лечения в госпитале в апреле 1572 г. Мигель снова вернулся в свою воинскую часть, несмотря на оставшуюся парализованной левую руку, по-видимому, его новые служебные обязанности изменились, поскольку пользоваться одной рукой при обращении с аркебузой было практически невозможно. В это время войска, участвовавшие в сражении при Лепанто, переживали период пополнения своего состава и, как отмечалось выше, готовились к началу новой военной кампании против турок. В этой связи подразделение Сервантеса часто перемещалось по различным областям и территориям маленьких итальянских государств, участвуя во многих военных маневрах.

К этому времени вслед за смертью Пия V Филипп II, несмотря на ослабление его позиций во Фландрии, пустующую казну и участившиеся нападения алжирских берберов на испанские порты и корабли, решил завершить разгром турецкого флота как главный поборник дела и чести христиан, но пока он ожидал возможного благоприятного поворота операций герцога Альбы в Нидерландах. Действуя в этих целях, он сумел собрать передовую флотилию союзников в Мессине под командованием генерала Колонна. Эта внушительная по своему составу эскадра состояла из 140 боевых галер и могла успешно выступить против пока еще не восстановленного после Лепанто турецкого флота. Она вышла из порта Мессины 7 июля 1572 г. и направилась на возможную встречу с турецким флотом в район залива Наварино, где он базировался в то время. Мигель Сервантес вместе с братом Родриго и с другими солдатами находился в эскадре Колонна на пути к новой схватке с флотом Порты. Однако она пока не получила еще приказа вступать с противником в бой. Наконец 2 августа принц Хуан Австрийский получает из Мадрида от своего неродного брата разрешение приступить к командованию приготовленными силами и отправляется на соединение с эскадрой Антонио Колонна. Но когда примерно через неделю он подошел к Корфу со своими 65 галерами, Колонна там не оказалось: перед лицом возникшего перед ним к юго-западу от Пелопоннеса флота Учали Али он решил, что не сможет выдержать схватки с турками только своими силами, и повернул назад на встречу с доном Хуаном.

Обе эскадры смогли в конце концов найти друг друга и объединиться только 1 сентября, потеряв немало ценного времени и тем самым предоставив Учали Али возможность не оказаться запертым в бухте, где он сначала находился и был особенно уязвим. Выйдя снова на юго-восток Пелопоннеса, они теперь поняли, что высадиться в заливе Наварино, запереть турок при отступлении и на воде и на суше, а затем заставить их сдаться, как предусматривал начальный план Хуана Австрийского, было слишком поздно.

Тем не менее союзники решили вступить в бой с турками 7 октября, то есть ровно через год после морского сражения под Лепанто. Однако начавшаяся полоса сильных осенних дождей и, как случалось уже не раз в прошлом, возникшие разногласия между членами коалиции в проведении намеченной операции не позволили им приступить к нанесению уничтожающего удара по флоту противника. В этих обстоятельствах они были вынуждены покинуть Наварино и повернуть свои галеры обратно. А 29 октября эскадра Антонио Колонна оставила своих союзников и направилась в порт Чивитавеккиа неподалеку от Рима. Дон Хуан, в свою очередь, повел испанский флот снова в Мессину, а оттуда по приказу короля переправился с флотом в Неаполь, где он остался на зимовку. Мигель вновь оказался в своем любимом городе.

Глубоко разочарованный неудачным походом, Сервантес с большой горечью отзывается об этой несостоявшейся попытке разгромить турецкую эскадру устами «пленника» в XXXIX главе первого тома «Дон Кихота», где он, рассказывая о своей жизни, как участник данного похода констатирует: «Я увидел и отметил ту возможность, которая там возникла, но не была использована для разгрома в порту всей турецкой армады, поскольку все находившиеся на ней моряки и янычары-пехотинцы были совершенно уверены в том, что они будут заперты в их собственном порту и приготовили свою одежду и сапоги, чтобы спасаться по суше, даже не дожидаясь быть атакованными: такой ужас они испытывали перед нашей армадой. Но небо распорядилось иначе и не по вине или невнимательности генерала, который