Бойся мяу - Матвей Юджиновский

А выкипев наконец и перегревшись на солнце, направились в единодушном порыве в магазин.

Коля и Митя, скинувшись монетами, взяли три кружки бурого кваса, холодного и питкого.

– Ты же с города?

– И что?

Пацаны удивлялись, почему у Женька ни копейки денег.

– Как ты там без денег живешь? – спросил Колька, после того как причмокнул от серии шумных глотков.

Женя поморгал на ребят и пожал плечами:

– Родители в школу дают деньги на обед и на день рождения могут подарить. А еще за хорошие оценки в четверти, но… я их уже потратил.

– На форму твоего… как там его?

– «Реала», – подсказал Митя, – да?

– Ага. То есть – нет. Не хватило, на форму копить надо. – Женька крутил в руках полную кружку, ребристое стекло было прохладным и влажным. – Потратил на шоколадки, фишки и наклейки в журнал футбольных сборных.

Рыж рассмеялся:

– Ну ты даешь! – и толкнул Митьку локтем. Тот подносил кружку ко рту, дернулся и немного пролил на носки.

– Эй, блин!.. А у меня на шоколад аллергия с детства, – поделился он, потряхивая ногой. – Так папа говорит, он врач.

– Шоколадки, – усмехнулся Колька. – Я вот на велик коплю. А Дэн на CD-диски ненашинские, а до этого он уже накопил на CD-плеер и мне, между прочим, отдал свой старый, кассетный, прикинь! И вообще, как раз он-то со мной и делится мелочью, бывает, и бумажные дает.

– Плеер это классно, – согласился Женек, хотя усмешка его задела. – У меня у сестры старшей тоже есть. Кассетный.

– А я у мамы в карманах собираю: когда мелочи много, не заметно, если возьму несколько, – признался с дерзкой ухмылкой Митя, но кончики ушей уже на последнем слове предательски запылали.

– И ты что, совсем не ешь шоколад? Давно? – не верил Женька.

– Наверно, лет с пяти.

– А сейчас тебе сколько?

– Через месяц будет тринадцать, – обрадовался Митька, будто неожиданно вспомнил об этом. – Ну, вообще, я ем иногда конфетки там, мама угощает такими типа, от которых аллергии не будет.

– Чего ты с ней танцуешь, – вставил вдруг Коля и кивнул на кружку в руках Женька. – Пей давай.

Женя глупо хихикнул и хлебнул кваса. Холодная струйка побежала вдоль позвоночника, а во рту потекли слюньки.

– Пей квасик на заре, пей квасик перед сном, – завел Рыж, и дальше они с Митей пропели вместе: – Пей квасик на траве, пей квасик за столом.

– Пей пиво! – прозвучало от Коли.

– Ешь мясо! – пробасил Митька.

Они рассмеялись.

– Дискотека Авария, любимая группа Дэна, – пояснил первый. – И моя тоже.

Он двинул полупустую кружку к центру, и ребята, ответив, чокнулись.

Не успели они отойти от магазина и на десять шагов, как Митю окликнул какой-то мужчина. Не окликнул будто бы, а потребовал строго и нетерпеливо. Развернулся и направился к ним. Выйдя они на секунд пять позже, они, похоже, разминулись бы: мужчина шагал так резво и широко, что на счет пять был бы уже, наверно, в конце улицы.

– Пошли домой, – бросил он еще на подходе, словно останавливаться не собирался. Очки в толстой оправе отвлекали от выдающихся ушей, надежно держащих их дужки.

– Но я же у мамы сегодня… И завтра, – скорее, удивился, чем запротестовал Митька.

– Пошли, говорю. У мамы другие планы, ей сегодня не до тебя.

Ему все-таки пришлось притормозить.

– Как? – помрачнел Митя.

– Ну, сынок, как? Как обычно, у кого-нибудь юбилей из толпы ее подруг. Идем.

– Здравствуйте, Марат Юрьевич, – протянул руку Коля.

Мужчина рассеяно кивнул, но свою ладонь положил на плечо сыну и подтолкнул. Печально вздохнув, тот сдвинулся с места.

– А что мы будем делать?

– Сварганим что-нибудь на ужин и телевизор посмотрим, – ответил отец заметно мягче.

– Вместе?

– Конечно. Ну, наверно, если меня не вызовут.

– Ну да, – кивнул Митя, затем обернулся: – Пока, пацаны, Уж уполз.

– Пока, – улыбнулся Женек.

– Ешь мясо, – бросил Рыж и махнул рукой.

Вдвоем они постояли еще с минуту, провожая друга, пока тот не скрылся за поворотом улицы.

– Что, по домам? – спросил Коля, и не понятно было, хочет он того или это его огорчает. Сказал бодро, улыбнулся неуверенно.

Женька привычно пожал плечами. Стемнеет нескоро, а после кваса, казалось, и голод поутих. Но внезапно он вспомнил про футбол. 1/8 финала!

– А время сколько?

– Время? Да еще полно, – заключил Рыж, глянув на солнце. А затем, крутанувшись на месте, почти крикнул старичку, вышедшему из магазина: – Дед Лексей, сколько на ваших часиках?

От старости у деда была лишь седина в волосах и бороде, сам он выглядел подтянутым, статным, хоть и невысоким. Он нырнул рукой в потрепанную барсетку на поясе и достал часы – не наручные и даже не карманные, а натурально настольные. Большие, с ладонь, толстые, которые заводят ключиком со спины, когда ставят будильник.

– Полчетвертого, балбес, а ты шатаешься без дела.

– Спасибо, дед Лексей. Чешите дальше.

Старик отмахнулся. Промазав в первый раз, со второго вернул часы в поясную сумочку и зашагал своей дорогой.

– Черт! – вырвалось у Женька. – Матч начался!

– Да?

– Одна восьмая. И, кажется… – он уже не мог стоять на месте. – Играют бразильцы.

Они кинулись по проулку на их улицу. На перекрестке Женя свернул направо, а Колька притормозил:

– Ты тогда беги, а я к себе…

Женька хотел было рвануть дальше, однако Рыж почему-то в свою сторону даже не смотрел, не то что бежать.

– Я это… к себе пока не пойду… Нель… не хочется.

– Давай к нам! – позвал Женя. Не задумываясь, так естественно, что не ощутил ни стеснения, ни волнения. – Я же у тебя был.

Коля поглазел по сторонам, решаясь. Вздохнул, отпустив что-то с воздухом в небо, или нет – скорее, сбросив на землю, и улыбнулся:

– Ну, бразильцев надо видеть, конечно.

Женек оказался прав: играли бразильцы. Хотя с удивительными бельгийцами (а ведь на их месте могли быть наши) желто-синим было не до игр. Не ошибся и Коля – такое, действительно, стоило увидеть. До середины второго тайма ни у кого бы язык не повернулся сказать, что Роналдо и компания стопудово выиграют. И чем дальше, тем сильнее рос в Жене болельщик сборной Бельгии. Сумели бы наши парни так потрепать мировых чемпионов?

Колька же преданно гнал вперед бразильцев, сохраняя при этом спокойствие. То ли стеснялся в гостях, то ли не желал показаться впечатлительным мальчишкой в глазах Катюхи, со скучающим видом шаставшей из комнаты в комнату.

И пускай чуда не случилось, волшебство все же состоялось: чеканя мяч, слету и с разворота, в окружении защитников и из-за пределов штрафной Ривалдо пробил так, что, казалось,