Летняя гроза - Пэлем Грэнвил Вудхауз

К одному он не был готов – увидеть мисс Браун, а потому подпрыгнул на три дюйма и чуть не сломал запонку, прикреплявшую воротничок.

– Ук! – сказал он.

– Простите? – спросил лорд Эмсворт, боявшийся упустить то, что скажет тренированный ум.

Он тоже увидел Сью и могучим усилием памяти отверг одну за другой фамилии Скофилд, Мейбери, Кулиджи, Спунер.

– Мистер Пилбем, мисс Скунмейкер, – сказал он. – Галахад, это мистер Пилбем.

– Пилбем?

– Здравствуйте.

– Пилбем?..

– Это мой брат Галахад, – завершил процедуру лорд Эмсворт.

– Пилбем?! – сказал Галахад, глядя на него все пристальней. – Вы, часом, не были связаны с газетой «Светские сплетни»?

Правила правилами, понял сыщик, а младших сотрудников газеты можно и подкупить. Он нервно глотнул и по привычке чуть не ответил «Да».

– Нет, – сказал он. – Что вы! Ничего общего!

– Ее издавал Пилбем. Редкая фамилия.

– Дальний родственник, наверное.

– Что ж, очень жаль. Я бы хотел его встретить. Он написал про меня жуткую статью.

Лорд Эмсворт, не слушавший разговоров, где не было ничего о свиньях, внес некоторое облегчение.

– Наверное, – сказал он, – вам хочется посмотреть фотографии?

Пилбем удивился, но что-то промычал.

– Я покажу, – сказал граф. – Увидите, какая она красивая. Вы… – он поискал слово, – вдохновитесь. Сейчас возьму в библиотеке.

Галахад успокоился.

– Что вы делаете после обеда? – обратился он к Сью.

– Мистер Бакстер, – ответила она, – предлагал поиграть в карты.

– Не надо. Лучше я вам почитаю. Я больше никому не стал бы их читать, а вот вам – непременно. Как-то я показал странички две моей сестре Констанс, и она меня не поняла. Нельзя писать, когда тебя не понимают. Вот что, я вам их просто дам. Где вас поселили?

– Моя комната выходит прямо в сад.

– А! Прекрасно. Я их туда занесу.

Он ушел. Все помолчали. Потом Сью повернулась к Пилбему.

– Ну? – сказала она, вызывающе подняв подбородок.

Перси Пилбем облегченно вздохнул. Он было подумал, что с ним что-то не в порядке. Теперь он знал точно: это Сью Браун, и никто иной.

– Что вы здесь делаете? – спросил он.

– Не важно.

– Зачем вы так сердитесь?

– Не важно.

– Ну, хоть объясните, почему вы приехали?

– Чтобы помириться с Ронни после того вечера.

Они помолчали.

– Как этот граф вас назвал?

– Мисс Скунмейкер.

– Почему?

– Он так думает.

– Зачем вы выбрали такую фамилию?

– Сколько можно спрашивать?

– Спрашивать? А что же мне еще делать? Я уж решил, что мне мерещится. Значит, вы тут под чужим именем?

– Да.

– Ну, знаете! И со всеми поладили?

– Да.

– Только не со мной.

– С какой стати мне с вами ладить? Вы разбили мне жизнь.

– Я?

– Ах, надоело!

Они опять помолчали.

– Этот Галахад в вас души не чает, – сказал наконец Пилбем.

– Мы подружились.

– И даст эти мемуары.

– Да.

– Вот тут мы и поладим.

– В каком смысле?

– Хотите заработать?

– Нет, – ответила Сью.

– Ну-ну! Все хотят. Слушайте. Вам понятно, почему я здесь?

– Где вас только нет. Куда ни пойдешь, вы тут как тут.

Она решила уйти. В конце концов, на террасе мог появиться Ронни. Если он увидит ее наедине с этим слизняком, что он подумает?

– Куда вы?

– Туда, в комнаты.

– Вернитесь!

– Не хочу.

– Я вам скажу что-то важное.

– Да?

Она остановилась.

– Вот это другой разговор, – одобрил он. – Ну, слушайте. Вы понимаете, что я могу испортить вашу игру?

– И что же?

– Но не стану. Если вы не упретесь.

– Не упрусь?

Пилбем благоразумно окинул взглядом террасу.

– Если вы мне поможете. Знаете, почему я здесь? Старик думает, из-за его свиньи. Нет. Из-за этих мемуаров.

– Что?!

– Так я и знал, что вы удивитесь. Да, из-за мемуаров. Тут недалеко живет один человек. Он боится, что там про него много написано. И он мне пообещал… м-м-м… сто фунтов, если я украду рукопись. Вы дружите с этим Галахадом. Значит, дело в шляпе.

– Вы так думаете?

– Конечно. Особенно теперь, когда он их вам даст. Передайте мне, и пятьдесят фунтов ваши.

Глаза ее сверкнули. Он этого ждал. Какая-никакая, а сумма.

– Вот как? – сказала Сью.

– Пятьдесят фунтов. Пополам.

– А если я не украду, вы им откроете, кто я?

– Точно, – отвечал Пилбем, радуясь ее понятливости.

– Что ж, открывайте.

– Что?!

– Хотите выдать, выдавайте.

– И выдам.

– Пожалуйста. А я скажу мистеру Трипвуду, что вы написали статью.

Перси Пилбем покачнулся, как саженец под ветром. Слов он не нашел.

– Скажу, скажу.

Пилбем искал слова, но надобность в них миновала. На террасу вышла Миллисент.

– Добрый вечер, – простонала она.

– Добрый вечер, – ответила Сью.

В библиотечном окне показался лорд Эмсворт.

– Мой дорогой, – позвал он, – можете идти. Я их нашел.

Миллисент проводила сыщика любопытным и неласковым взглядом.

– Кто это?

– Некий Пилбем.

Миллисент оперлась о перила и смотрела в парк так, словно ее раздражали все парки, этот – в особенности.

– Вы читали Шопенгауэра? – спросила она.

– Нет.

– Прочитайте.

Она замолчала, куда-то глядя. Где-то в сумерках корова издала душераздирающий звук, как бы обобщив всеобщую печаль.

– Он говорит, страдание – не случайно. Жизнь – это смесь страдания и скуки. Или то, или другое. Вам очень понравится. Ну, я пошла. А вы?