Красавица и чудовище - Оливия Дрейк

– Я говорю не о том случае, – сказал Хасани, игнорируя ее вопрос. – Я, скорее, имею в виду их соперничество, вспыхнувшее гораздо раньше. Видите ли, мистер Банбери-Дэвис очень хотел быть членом экспедиции четвертого герцога в Египет. Но вместо него герцог выбрал себе в партнеры сэра Сеймура.

Белла так резко остановилась, что капля горячего воска упала с подсвечника ей на запястье. Она рассеянно смахнула ее, вглядываясь в бесстрастное лицо Хасани.

– Это, бесспорно, могло бы объяснить, почему мистер Банбери-Дэвис сердится на моего отца.

– Верно. Мистер Банбери-Дэвис осматривал достопримечательности в Египте, когда герцог был убит. Поэтому он и смог предложить свои услуги в отсутствие вашего отца.

– Понятно. – Они продолжили путь по дому. Белла пыталась осмыслить эту новость. Что все это значило? Почему папа никогда не говорил об этом? Может, он оставил какой-то знак, который она не разглядела? – Мне придется распаковать его дневники, чтобы проверить, не пропустила ли я чего.

– Его дневники? – переспросил Хасани.

Белла поняла, что высказала свои мысли вслух. Как это глупо с ее стороны, ведь она едва знает этого человека.

– Папа вел подробные записи о своих путешествиях, вот и все. Я, правда, не видела дневника о пребывании в Египте, но, может, я не заметила его. Мне бы очень хотелось понять, какую роль он сыграл в развитии тех событий.

Пристально глядя на Беллу, Хасани сделал ей знак подниматься по лестнице.

– Вы привезли эти дневники сюда, в Эйлуин-Хаус? – спросил он.

– О нет, их слишком много. Я положила их… на хранение. – Не желая упоминать дом в Оксфорде, она сменила тему разговора: – А вы можете мне рассказать о той ночи, когда герцог был убит?

Они поднимались по мраморным ступеням, и их шаги звучали глухо, словно они были призраками. Тень от света лампы наполовину скрывала лицо египтянина, поэтому разглядеть его выражение стало невозможно.

– Не мне рассказывать об этой трагедии, – медленно произнес он. – Вам следует расспросить его светлость. Но, возможно…

– Да?

– Возможно, он не стал бы возражать против того, чтобы я рассказал вам вот это. Расхитители гробниц, убившие его отца, в ту же ночь напали на наш лагерь. Они подожгли палатки, и юный Майлз спас вас от смерти в огне.

Белла остановилась посреди лестницы. Вместо полутемного лестничного пролета она увидела желто-оранжевые языки пламени, пляшущие на фоне черного неба, услышала дикие вопли со всех сторон, почувствовала, как кто-то сжимает ее руками и тащит из палатки…

Картина прошлого погасла так же быстро, как появилась. Пораженная, Белла посмотрела на Хасани округлившимися глазами.

– Я думаю… Кажется, я это помню. Там был огонь, крики, и меня кто-то потащил оттуда. Вы уверены, что это был Майлз?

– Да, я ведь тоже там был. Ваш отец схватил ружье, чтобы застрелить нападавших, а ваша мать задыхалась от дыма, пытаясь до вас добраться. В этом хаосе Майлз бросился в горящую палатку, чтобы вытащить вас из постели и унести в безопасное место.

Белла содрогнулась при мысли о том, что ее не было бы уже на свете, если бы не героический поступок Майлза. Но это делало еще более предосудительным поступок ее отца, оставившего Майлза. Если все так и было.

– А почему бандиты напали на лагерь? – спросила она. – Им было мало того, что они убили его светлость?

– Они были злы и жаждали мести, – ответил Хасани, когда они оба продолжили подниматься по лестнице. – Видите ли, они пытались ограбить гробницу, но нашли в ней только каменные статуи, керамику да скарабеев – это такие артефакты, которые очень распространены в Египте. Там не было ни намека на сокровищницу.

Во рту у Беллы пересохло. Она надеялась, что Хасани не заметил, что у нее перехватило дыхание.

– Сокровищницу?

Камердинер наклонил голову в знак согласия.

– Четвертый герцог приехал в Долину Царей в надежде обнаружить склеп фараона Тутанхамона и множество золотых артефактов, которые, по слухам, были захоронены вместе с ним. Занимаясь поисками, его светлость обнаружил давным-давно запечатанную гробницу не такого известного фараона. Боюсь, раскрытие этой гробницы предопределило его смерть.

– Почему вы так считаете? – поинтересовалась Белла, когда они оказались на верхней ступени.

– Существовало проклятие, наложенное на это место, когда мумия фараона была положена в склеп на вечный покой. Тот, кто сломает печать на гробнице, был обречен умереть насильственной смертью.

Это прозвучало столь мелодраматично, что Белла рассмеялась.

– Вы не можете верить в такое проклятие! – воскликнула она.

Рот Хасани сжался в жесткую линию.

– Не стоит над этим насмехаться, мисс Джонс. Жрецы в Древнем Египте практиковали мощную магию. Ее следует уважать, а не смеяться над ней.

Осознав, что обидела Хасани, Белла поспешно сказала:

– Прошу вас простить меня. У меня и в мыслях не было выразить неуважение к вашей культуре или верованиям. Я просто удивилась, вот и все.

Он кивнул, принимая ее извинение.

– Мы дошли до вашего этажа, и здесь мы должны расстаться.

Комната Беллы находилась в дальнем конце темного коридора. Ей хотелось заскрежетать зубами, ведь она вернулась к тому, с чего начала. В отчаянии она решила спровоцировать Хасани, чтобы узнать его дальнейшие планы.

– Вы пойдете сейчас в кухню? – невинным тоном полюбопытствовала она. – Я была бы вам благодарна, если бы вы попросили Нэн разбудить меня завтра чуть раньше обычного.

– Я действительно иду вниз, потому что мне нужно погладить эти галстуки для его светлости. – Он кивнул на охапку скомканных вещей в своей руке. – Доброй ночи, мисс Джонс.

С этими словами Хасани поклонился, а Белла едва скрыла охвативший ее восторг. Он не собирался возвращаться в западное крыло! Всего через несколько мгновений путь будет свободным!

Но когда Хасани повернулся, чтобы спуститься вниз, Белла мельком заметила татуировку в виде глаза на его затылке. По ее коже пробежал холодок. Вопреки всякой логике у нее появилось стойкое ощущение, что глаз наблюдал за ней.

* * *

Герцог Эйлуин наслаждался ощущениями после бурного секса.

В состоянии полного насыщения он лежал, растянувшись между двумя упругими бедрами и положив щеку на мягкую грудь. Каждая порция воздуха, которую он втягивал в изголодавшиеся легкие, была полна женским ароматом и землистым мускусным запахом их близости. Каждая клеточка его тела стонала от блаженства после разрядки.

Золотисто-каштановые волосы его партнерши растрепались и рассыпались по подушкам. Он чувствовал, как неистовое биение ее сердца начинает успокаиваться – вслед за биением его сердца. Она наслаждалась их соитием так же, как и он.