На полпути к могиле - Джанин Фрост

— Ты с ума сошел? — Мой мозг действовалнедостаточно быстро, чтобы вычислить предлог для отказа. — Здесь все кишитмонстрами. Я не хочу стать закуской!

Он негромко рассмеялся:

— Доверься мне, Котенок. Видела, сколько нормальныхлюдей стоят в очереди на вход? Я же говорил, это особое место. В основном длявампиров и упырей, но есть и люди. В этом самая изюминка. Те люди, что сюдаприходят, ненормальные. Другие просто не знают этого клуба. Они и стремятсяпотусоваться с неумершими и даже не прочь, чтобы у них отсосали немного крови.Поверь мне, многие на этом и отъезжают. Как в «Дракуле», понимаешь? Но здесьустановлен строгий этикет. Абсолютно никакого насилия, все только по обоюдномусогласию. Многие ли человеческие ночные клубы могут этим похвастать?

С этими словами он замешался в толпу, не оставив мне иноговыбора, как усесться, где он велел, и дожидаться своей жертвы. И как прикажетездесь его ловить? Тут как будто совместная вечеринка «Ужас-шоу» со«Студией-54».

Бармен-вампир спросил, что мне угодно.

— Убраться отсюда, — рявкнула я — и сразу поняла,как это невежливо. — Ой, извините, гм… нет ли у вас джина с тоником?Знаете… для обычных людей?

Мне только не хватало винца под мясо или незабываемой«Кровавой Мэри» для полноты, впечатления!

Бармен рассмеялся, сверкнув зубами без малейшего намека наклыки.

— Вы здесь в первый раз, милая? Не волнуйтесь, у насвполне безопасно. Если вы не уйдете с кем-нибудь, разумеется. Тогда уж сами засебя отвечайте.

Какое утешение… Уверившись, что в выпивке не будет ничего,кроме обычного джина и тоника, — чтобы избавить меня от подозрений, ондаже показал бутылки, — я заглотнула ее, как волшебный эликсир, в надежде,что все вокруг растает без следа. Вкус был восхитительный, никогда такого непробовала. Бармен, которого звали Логан, в ответ на мои комплименты улыбнулся изаметил, что за сто лет неплохо изучил свое ремесло.

— Вы сто лет работаете барменом? — Я, вылупивглаза, сделала еще один здоровенный глоток. — Почему?

Он пожал плечами:

— Люблю эту работу. Знакомишься с новыми людьми,разговоров хватает, и думать не надо. Много ли таких работ?

Действительно, много ли? О моей этого точно не скажешь.

— А вы чем занимаетесь, барышня? — вежливо спросилон.

Убиваю вампиров…

— Э… я еще учусь. То есть в колледже.

Я заикалась от волнения. Вот попала — веду светскую беседу свампиром в клубе, битком набитом безбожными тварями! Что-то в моей жизни нетак.

— Эй, красотка!

Я невольно обернулась на голос и увидела, что мне дружескиулыбаются два молодых парня. По виду и по сердцебиению я узнала в них людей.Ух, какое облегчение!

— Тебя как зовут? Это Мартин, — кивнул парень набрюнета с мальчишеской улыбкой, — а я Ральфи.

— Я — Кэт. — Улыбка.

Я пожала обоим руки. Они с любопытством разглядывали мойстакан.

— Что ты пьешь?

— Джин-тоник.

Ральфи был примерно моего роста, пять футов семь дюймов, невысокдля мужчины, и улыбался мило.

— Еще один джин для дамы! — важно приказал онЛогану.

Тот кивнул и принес новый бокал.

— Спасибо за угощение, мальчики, но я… кое-когожду. — Как ни приятно было иметь рядом кого-то из своих, но работа естьработа, а они могли мне помешать.

Оба театрально застонали.

— Да ладно, хоть одну выпивку. Нам, кто из плоти икрови, здесь нелегко, нам надо держаться друг друга.

Его слова так точно отражали мои собственные мысли, что яопять не удержалась от улыбки.

— Одну выпивку — и все, договорились? А кстати, что вытут делаете? — Оба на вид были не старше меня и слишком уж невинновыглядели.

— А, нам здесь нравится. Забавно. — Мартинпо-птичьи дернул головой, глядя, как Ральфи требует у Логана налить по новой.

— Да уж, забавно до смерти! — предостерегла я.

Мартин, который копался в бумажнике, собираясь расплатитьсяза мой джин, уронил его. Я соскочила с табурета, чтобы помочь поднять. Онивыглядели такими доверчивыми. Ральфи, хихикнув, торжественно подал мне бокал:

— Вот. Скажешь, сама не понимаешь?

— Вам лучше не знать, зачем я здесь, —пробормотала я — скорее не им, а сама себе. И подняла бокал. — Спасибо завыпивку. Теперь вам лучше уйти.

— Ты даже не допьешь? — Ральфи обиделся, какмальчишка.

Я открыла рот для ответа, но знакомый голос опередил меня:

— Кыш отсюда, сопляки!

Кости угрожающе навис над ними, и оба, испуганнооглянувшись, тут же испарились. Кости, смахнув сидевшего рядом со мной, занялего место. Тот не пикнул, как будто так и надо.

— Ты что здесь делаешь? А если он сейчас войдет? —прошипела я, не глядя на него из опасения, что за нами наблюдают.

Он только рассмеялся своим невыносимым смешком и протянулруку:

— Мы незнакомы. Меня зовут Криспин.

Игнорируя протянутую руку, я уголком рта свирепо шепнула:

— Не смешно.

— Даже руку мне пожать не хочешь? Не очень-то этовежливо. Мама тебе не говорила?

— Ты прекратишь? — Я миновала точку кипения ивзорвалась: — Перестань дурачиться! У меня работа. Сейчас войдет настоящийКриспин, а ты со своими шуточками его спугнешь. Господи, совсем не соображаешь,что ли?

Он порой бывал нахален до безрассудства.

— Я не соврал, пушистик. Меня зовут Криспин. КриспинФилипп Артур Рассел Третий. Последнее — фантазия моей мамочки. Она наверняка незнала, кто мой папочка. И решила, что, поставив после фамилии порядковый номер,придаст мне чуточку величия. Бедняжка никогда не умела взглянуть в лицореальности.

Я с нарастающим беспокойством осознавала, что он не шутит.

— Ты Криспин? Ты? Но тебя зовут…

— Говорил же, — перебил он, — вампиры обычноменяют имена, когда перестают быть людьми. Криспином меня звали, пока я былчеловеком. Теперь я редко пользуюсь этим именем, ведь тот парень мертв. Джэн,когда превратил меня, похоронил на кладбище аборигенов — до времени, пока явстану. Они столетиями хоронили своих мертвецов на одном и том же месте — и неслишком глубоко. Впервые открыв глаза уже вампиром, я увидел вокруг себя одникости и с той самой ночи стал Кости.

Картина была жуткая, но я не отступалась.

— Так что за игру ты затеял? Хочешь, чтобы я попыталасьтебя убить — или как?

Он снисходительно хмыкнул: