На полпути к могиле - Джанин Фрост

— Нет, ну что ты. На самом деле ты сама виновата.

— Я виновата? Какое я имею отношение… — яоглянулась по сторонам и не нашла подходящих слов, — к этому?

— Ты вчера сказала, что ни разу не выбиралась в клубпросто развлечься и потанцевать. Ну вот, пушистик. Сегодня мы с тобой и пьем, итанцуем — и никаких убийств. Считай, у тебя выходной. Ты будешь Кэт, а яКриспин, и ты отправишь меня восвояси голодным и с горящими яйцами, словно мы ине встречались никогда.

— Так ты что, все это выдумал, чтобы заманить меня насвидание?

Я мрачно допивала свой джин — угощение от человеческихмальчишек, которые сбежали в голубые дали от одного грозного взгляда.

Его глаза вспыхнули темным светом, на губах появилась знакомаяхитрая усмешка.

— Но я же не заставил тебя снимать трусики, верно? Тыдаже не способна оценить моей маленькой любезности. Ладно, милая, допивай ипойдем потанцуем. Обещаю, что буду настоящим джентльменом. Если ты непотребуешь обратного.

Я поставила бокал на стойку:

— Извини, Криспин, я не танцую. Негде было научиться.Знаешь, недостаток общения и все такое…

Брови у него взлетели под самые волосы.

— Ты никогда не танцевала? Этот твой совратитель дажене покрутил тебя ни разу? Мерзавец.

Воспоминание о Дэнни все еще саднило.

— Нет. Я не танцую.

Он хладнокровно глядел на меня:

— Теперь танцуешь.

Он чуть ли не силой стащил меня с табурета, не обращаявнимания на протесты и попытки высвободиться. Оказавшись в гуще кружащихсялюдей и нелюдей, он развернул меня к себе спиной, одной рукой обнял за талию,другой сжал мою ладонь. Он всем телом прижимался ко мне, бедра интимно касалисьменя сзади.

— Клянусь, только попробуй что-нибудь… — Моя грозаутонула в ритме музыки и шуме голосов.

— Расслабься, я тебя не укушу. — Смеясь надсобственной шуткой, он начал покачиваться в такт барабану, терся плечами ибедрами о мои. — Ну же, это так просто. Двигайся, как я, для началапомедленней.

Не стоять же мне было как дуре? Я стала покачиваться,подражая его движениям. Пульсирующий ритм дергал меня за нервные окончания, какмарионетку за невидимые нити, и вскоре я уже сама прижималась к нему. Он былправ, танцевать легко. И дьявольски сексуально. Теперь я понимала, чточувствует змея, когда заклинатель играет на флейте, а она покорно извивается втакт музыке. Кости развернул меня к себе лицом, но руки так и не выпустил,будто опасался, что я ударюсь в бегство.

Напрасные опасения. Я до странности наслаждалась танцем.Свет и звук как будто сливались воедино. Наши тела прикасались друг к другу, иих общая энергия опьянила меня. Было что-то здоровое в том, чтобы позволитьтелу двигаться, как ему вздумается, повинуясь только ритму — и ничему другому.Я вскинула руки, откинула голову, покорившись этому чувству. Руки Костискользнули к моей талии, легко обхватили, и мне вдруг захотелось созорничать.Он меня шантажировал, поколотил, заставил выбиваться из сил на тренировках.Самое время для заслуженной расплаты.

Я обхватила его торс, увидела, как округлились его глаза, ипритянула к себе вплотную, прижавшись грудью. А потом медленно повела бедрами,как на моих глазах делали другие танцующие.

Его руки сжались крепче, притянули так, что мы слились,воедино. Одна рука скользнула вверх, легла на затылок, и я самоуверенно улыбнуласьему в лицо.

— Ты прав, это просто. А я способная ученица.

Я еще прижималась к нему всем телом, дразня его. Совсемнепохоже на меня, но почему-то казалось, что так и надо. Все прежние заботыстали далеким ненужным воспоминанием. На его впалых щеках лежали глубокие тени,отчего еще резче выдавались скулы. Глаза пылали так, что мне бы вырваться иубежать, но этот жар только подзадоривал меня.

— Играешь с огнем, Котенок?

Он касался губами моей щеки, говорил прямо в ухо, чтобы яуслышала сквозь гром музыки. Губы были прохладными, но не холодными. Голова уменя кружилась, все чувства поплыли, и я в ответ на прикосновение влажнопровела языком по его шее.

Кости вздрогнул всем телом, прижался до боли, ухватив вгорсть волосы, запрокинул мне голову, и наши взгляды сомкнулись. То, чтоначалось как игра, стало открытым вызовом и прямой угрозой. Еще чуть-чуть — ирезультат неизбежен, ясно сказали его глаза, и мне стало горячо от их взгляда.Мне следовало бы испугаться, но я уже утратила способность мыслить здраво. Онвампир, он наемный убийца, он чуть не убил меня… и все это значило меньше, чемего прикосновение. Я облизнула губы и не отпрянула, а ему больше и не нужнобыло.

Его губы охватили мои и с усилием скользнули в сторону,когда я застонала от первого прикосновения. Так давно, так давно я ни с кем нецеловалась по-настоящему. Последний раз был с Дэнни, но слабое желание, котороея испытала тогда, и в сравнение не шло с этой — опаляющей вспышкой жара. Егоязык нежно погладил мне губы, потом проник в них и с беспощадной чувственностьюпустился на поиски глубин. Сердце у меня бешено колотилось, я знала, что ончувствует губами его биение, и отвечала, прижимая его к себе, вцепляясь ногтямиему в спину. Кости впился губами в мой рот, он уже сосал мой язык. Все во мне билосьжаждой. Я отозвалась на поцелуй, с силой, с эротической алчностью втягивая всебя его язык. Я отчетливо ощущала твердое там, где он терся о меня бедрами, иниз моего живота потянуло сладкой болью.

Он оторвался только затем, чтобы отпихнуть налетевшего нанас танцора. Нас толкали со всех сторон, потому что мы застряли на месте в гущетанцующих. Тогда мне удалось глотнуть воздух. Ноги подгибались, как резиновые,перед глазами плясали пятна света. Кости пробрался со мной к дальней стене,вытолкнул с танцплощадки так быстро, что мне волосы упали на лицо от резкогодвижения. Он отбросил их, чтобы снова поцеловать меня, и новый поцелуйполучился еще лучше прежнего. Чудилось, что все его тело перелилось в ищущиегубы. Наконец он оторвался от меня, но не ушел далеко.

— Котенок, тебе решать. Либо мы остаемся здесь и ведемсебя прилично, либо уходим сейчас же, и я обещаю… — Он понизил голос, ислова тяжело упали мне в лицо: — Если мы уйдем, я себя прилично вести не стану.

Его губы сомкнулись на моих, умело вызывая ответ. Моесамообладание еще не вернулось с каникул, поэтому руки обнимали его за шею,потому что мне хотелось еще. Он прижимался спиной к стене и одной рукой гладилмне волосы, а другая спустилась низко, рискованно низко по спине. Пальцы сквозьтонкую ткань платья мяли кожу, каждое его движение ласкало меня. Еще несколькоголовокружительных минут, и он, прервав поцелуй, прерывисто зашептал в ухо:

— Решай скорей, милая, а то я долго не выдержу — решусам и унесу тебя отсюда на руках.

Все кругом расплывалось, огни меркли, а шум отдавался вголове словно издалека. Все равно все это было неважно — все, кроме Кости. Телоего, твердое и жилистое, как у скаковой лошади, и губы на моих губах — и мнехотелось кричать от страсти. Я вся, до последней клеточки, хотела быть с ним итолько с ним.