Тайна Семи Циферблатов - Агата Кристи

– Коммерчески оно стоит миллионы, – сказалрусский, – а в международном смысле… ну, сами знаете довольно хорошоаппетиты наций.

Бандл показалось, что он неприятно ухмыльнулся под маской.

– Да, – продолжал он, – это золотая жила.

– Вполне стоящая нескольких жизней, – циничнодобавил номер пятый и рассмеялся.

– Но вы знаете, что такое изобретения, – сказаламериканец. – Иногда эти штучки ни черта не работают.

– Такой человек, как сэр Освальд Кут, неошибется, – сказал Мосгоровский.

– Как авиатор, я могу сказать, – заявил номерпятый, – что такое изобретение вполне вероятно. Оно обсуждалось годами, нонужен был гений Эберхарда, чтобы сделать его реальностью.

– Хорошо, – сказал Мосгоровский. – Больше нетнеобходимости это обсуждать. Все вы видели планы. Я не думаю, что нашапервоначальная схема может быть улучшена. Кстати, я слышал, что было найденописьмо Джеральда Уэйда, письмо, упоминающее о нашей организации. Кто нашел его?

– Дочь лорда Катерхэма – леди Эйлин Брент.

– Бауэр должен был заняться ею, – сказалМосгоровский. – Промедление неосторожно с его стороны. Кому былоадресовано письмо?

– Мне кажется, его сестре, – ответил номер третий.

– Плохо, – проговорил Мосгоровский. – Ноэтого уже не исправить. Предварительное расследование смерти Рональда Деврёназначено на завтра. Полагаю, к нему все готово?

– Мы распустили повсюду слухи, что местные парниупражнялись в стрельбе из винтовок, – ответил американец.

– Тогда все должно быть в порядке. Больше нечегообсуждать. Считаю, все мы должны поздравить нашу дорогую «один час» и пожелатьей удачи в той роли, которую ей предстоит сыграть!

– Ура! – закричал номер пятый. – Ура Анне!

Все руки взметнулись вверх в одном жесте, который Бандл ужевидела раньше.

– Ура Анне!

«Один час» ответила на приветствие типичным иностраннымсалютом. После она встала, и ее примеру последовали остальные. В первый разБандл мельком увидела номера третьего в тот момент, когда он подошел к Анне,чтобы накинуть на нее плащ, – это был высокий, крепкий мужчина.

Потом собрание по одному вышло через потайную дверь.Мосгоровский запер ее за ними. Он подождал некоторое время, потом Бандлуслышала, как он отворил другую дверь и, выключив свет, вышел в нее.

Не раньше чем спустя два часа бледный и встревоженныйАльфред пришел освободить Бандл. Она буквально упала ему на руки.

– Ничего, – сказала Бандл. – Просто ногизатекли. Дайте мне сесть.

– О боже, ваша светлость, это было ужасно!

– Чепуха, – сказала Бандл. – Все прошловеликолепно. Нечего переживать, когда все уже позади. Наша затея могла бы ипровалиться, конечно, но, слава богу, все обошлось.

– Да, слава богу, как вы сказали, ваша светлость. Менятрясло весь вечер. Это интересная компания, знаете ли.

– Чертовски интересная, – согласилась Бандл,растирая себе руки и ноги. – Знаете, это такая компания, которая, как ядумала до сегодняшнего вечера, существует только в книгах! В жизни, Альфред,никогда не поздно учиться!

Бандл вернулась домой около шести часов утра. К половинедесятого она встала, оделась и позвонила Джимми Тесайгеру.

Скорость, с которой он ответил, удивила ее, но он объяснил,что собирается присутствовать на расследовании.

– Я тоже, – сказала Бандл. – И у меня кучановостей для тебя.

– Тогда, может, я заеду за тобой и мы поговорим подороге? Как ты?

– Хорошо, но заезжай пораньше, потому что тебе придетсяотвезти меня в Чимниз. Начальник полиции заедет за мной туда.

– Зачем?

– Потому что он милый человек, – ответила Бандл.

– И я тоже, – сказал Джимми, – очень милый.

– О, ты… ты осел! – возразила Бандл. – Яслышала это кое от кого прошлой ночью.

– От кого?

– Ну, если быть точной, то от русского еврея. Нет, этобыл не он. Это был…

Но ее слова утонули в резком протесте.

– Я могу быть ослом! – кричал Джимми. – Можетбыть, я и есть осел, но я не позволю русским евреям говорить так! Чем тызанималась ночью, Бандл?

– Об этом-то я и собираюсь тебе рассказать, –ответила та. – Ну, пока!

И, заинтриговав приятно озадаченного Джимми, она повесилатрубку. Он относился к возможностям Бандл с глубочайшим уважением, хотя в егочувствах к ней не было и намека на сентиментальность.

«Она что-то разнюхала, – размышлял он, делая последнийпоспешный глоток кофе, – судя по всему, она что-то разнюхала!»

Через двадцать минут его маленький двухместный автомобильподъехал к дому на Брук-стрит, и Бандл, уже ожидавшая его, сбежала вниз поступенькам. Джимми обычно нельзя было назвать наблюдательным человеком, но и онзаметил темные круги у Бандл под глазами, и весь ее вид говорил о том, чтолегла она не слишком рано прошлой ночью.

– Итак, – произнес он, когда машина отправилась впуть по пригороду, – какими же темными делишками ты занималась?

– Расскажу, – сказала Бандл, – но неперебивай меня, пока я не закончу!

У нее получился довольно длинный рассказ, и Джимми пришлосьуделять немало внимания дороге, чтобы не попасть в аварию. Когда Бандлзакончила, он вздохнул, затем пристально посмотрел на нее:

– Бандл?

– Да?

– Слушай, ты меня не разыгрываешь?

– Что ты хочешь сказать?

– Прошу прощения, – извинился Джимми, – но уменя такое чувство, что все это я уже слышал, как будто во сне.

– Понимаю, – сказала Бандл с сочувствием.

– Нереально, – сказал Джимми, продолжая думать освоем. – Красивая иностранка – искательница приключений, международнаябанда, таинственный номер седьмой, которого никто никогда не видел, – ясотни раз читал обо всем этом!

– Конечно. И я тоже. Но почему бы этому не случиться вдействительности?

– В самом деле, – согласился Джимми.