Вальс ведьмы - Белен Мартинес

Все четверо посмотрели в мою сторону, но никто меня не увидел. Несмотря на мои слабые успехи в заклинаниях, кое-какие мне все же были по силам. Заклинание невидимости как раз входило в их число. Мне приходилось много раз использовать его в стенах Академии, особенно когда я собиралась пропустить урок.

Мистер Смит выгнул брови, наблюдая за тем, как тетя взмахнула рукой в воздухе, отчего засов щелкнул в дверях, запирая их, чтобы никто больше не мог войти.

– Ради Семи Адов, что происходит? – спросил он с легкой улыбкой на губах.

– Во-первых, позвольте представиться: я инспектор Лондонской столичной полиции, – сказал Эндрюс. Улыбка мистера Смита окончательно исчезла. – Прошу прощения за доставленные неудобства, но вы единственный родственник мистера Адама Смита, которого мы нашли.

В моей голове появилась мысль, и я прижалась к стене; рука все еще кровоточила, хотя никто не мог ее увидеть.

– Не говорите мне об этом… человеке. Я не имею к нему никакого отношения. День, когда его изгнали, был… – Мистер Смит закрыл рот, когда увидел встревоженный взгляд, который тетя бросила на дядю Горация. – Скажите прямо, что, черт возьми, произошло?

– С прискорбием сообщаю вам, сэр, что ваш брат был найден мертвым пару часов назад. – Пальцы инспектора теребили ткань шляпы в руках. – Мы считаем, что речь идет об убийстве.

10

Одним органом меньше

Вой банши казался колыбельной по сравнению с воем мистера Смита.

С тех пор как инспектор Эндрюс сообщил ему эту новость, он не прекращал плакать. Отчасти дело было в шоке, но и бокалы выпитого шампанского тоже сказались.

– Мой Адам был хорошим мальчиком, – говорил он, утирая слезы руками. – Своенравным, да… но он был таким забавным… он всегда мог рассмешить меня. Кто… кто мог желать ему вред?

– Дорогой, мистер Смит жил в непростом районе… – вмешалась тетя, пытаясь звучать утешительно, хотя она только усилила его вой.

– Бесспорно, Уайтчепел нельзя назвать безопасным местом для кого бы то ни было, – добавил инспектор с серьезностью.

Мистер Смит был не в состоянии ответить, он едва мог дышать из-за потока слез. Тетя Эстер протянула ему один из своих тонких кружевных носовых платков, в который он громко высморкался.

Дядя Гораций подошел к стене, к которой я прислонилась, и жестом показал инспектору Эндрюсу подойти ближе.

– Что происходит? – спросил он тихо, но достаточно близко ко мне, чтобы я услышала. Я оглянулась, но тетя была слишком занята тем, что открывала окна библиотеки, потому что мистеру Смиту, казалось, все больше не хватало воздуха. – Два убийства Изгнанников за одну неделю?

– Я знаю, – пробормотал инспектор, сжимая шляпу. – Я не веду это дело, но один из моих людей сообщил мне, что его нашли в канале. По всей видимости… они думают, что у него был удален орган.

– Что? – ахнул дядя, распахнув глаза от удивления.

Я поднесла руку к губам и крепко зажала рот. Хотя я не могла видеть раны, ощутился ее металлический привкус.

– Подозревают, что это была печень.

– Клянусь Семью Адами, – выплюнул дядя, недоверчиво качая головой.

– Данное предположение, разумеется, не разглашается, никто не хочет пугать население. Это нам совсем ни к чему, – со знанием дела добавил инспектор. – Я пытаюсь добиться, чтобы мне поручили расследование. Нынешний ответственный инспектор, мистер Эдмунд Рид, довольно… увлеченный молодой человек, но он не знает о существовании Черных кровей. И, учитывая обстоятельства, не знаю, сможет ли он хорошо справиться с этим делом.

– Черт возьми, похоже, мы вернулись в старые добрые времена Вейла.

– Или во времена Потрошителя.

Я сглотнула. Я училась в Академии в те несколько роковых месяцев тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года, когда мне было десять и я узнала, что какой-то безумец Красной крови удалял органы после своих убийств. Или вытворял с трупами что похуже. Однако не только сумасшедший использовал органы жертв для своих корыстных целей. В свое время Алистер Вейл не раз оставлял после себя трупы, лишив их какого-нибудь органа.

Помимо всего прочего, печень была не просто органом. Для Черных кровей она имела особое значение, поскольку напрямую относилась к незавершенной Теории Темперамента. Мы проходили ее на последних курсах Академии, но я так и не смогла хорошенько ее изучить, ведь она была незаконченной.

– Я могу общаться с Ковеном, но я знаю, что у вашей семьи хорошие отношения с некоторыми высокопоставленными членами, – продолжил инспектор Эндрюс, хотя дядя, казалось, был не в состоянии больше ничего слышать. – Даже если полиция проведет расследование, нам понадобится ваша помощь.

– Не сомневайтесь в этом. Моя жена – близкая подруга Фрэнсиса Йеля.

Инспектор Эндрюс кивнул, словно ему было прекрасно известно имя одного из Высших членов Ковена – самого могущественного представителя Черной крови во всей Британской империи и того, кто отвечает за наше правительство.

– Я сообщу вам новости. А пока рекомендую хранить молчание касательно извлечения органов. После того, что произошло много лет назад с Потрошителем… это может всколыхнуть всеобщее настроение.

Дядя кивнул, и инспектор Эндрюс попрощался с ним легким кивком головы. Когда он открыл двери библиотеки, до нас донеслась мелодия скрипок, на мгновение заглушившая рыдания мистера Смита.

Тетя Эстер на секунду оторвалась от него и подошла к дяде. Резкая морщина прорезала слабо накрашенную кожу ее лба.

– Ради Семи Адов, Гораций, что происходит?

– Нам нужно поговорить наедине, – ответил он. Он отвел взгляд в сторону открытых окон, в которые проникал октябрьский ночной ветер. – Я провожу мистера Смита до дома. Нехорошо выйдет, если он все еще будет здесь, когда полиция приедет официально сообщить ему об убийстве брата. Слишком много глаз.

– Я позабочусь о завершении вечера.

Они оба поспешно отошли от меня. Тетя выскользнула из библиотеки, в то время как дядя Гораций, как мог, помог мистеру Смиту подняться и втащил его через небольшую боковую дверь, скрытую между стеллажами, которой пользовался только обслуживающий персонал. Когда двое мужчин исчезли, я позволила себе сползти по стене, пока почти не села на пятки. Резким движением я прижала тыльную сторону ладони ко лбу и с силой потерла, стирая символ воздуха со своей кожи. Как только он исчез, я снова стала видимой.

Я вздохнула и попыталась стереть засохшую кровь с рук оборками юбки.

– Как интересно, – произнес вдруг высокий голос, который эхом раздался в каждом углу библиотеки. Я подняла взгляд и увидела Тринадцатого в раме открытого окна; он ловко спрыгнул на покрытый ковром пол. – Все равно что вернуться в прошлое. Давненько не слышал разговоров об органах и ритуальных убийствах.

Он сказал это