Призрак Оперы - Гастон Леру

– Боже мой! – воскликнула, задыхаясь, добрая наивная стараядама. – Ты должна рассказать мне обо всем, Кристина! Почему ты пытаешьсяуспокоить меня? Какая опасность угрожает ей, мсье де Шаньи?

– Мошенник воспользовался ее верой!

– Ангел музыки – мошенник? Она же сама сказала, что Ангеламузыки нет! Что же тогда не так, во имя неба? Скажите мне, прежде чем я умру отнеизвестности!

– Что не так? Вокруг нас, вокруг вас, Кристина, естькакая-то земная тайна, которой надо бояться больше, чем всех привидений идухов, вместе взятых.

Мадам Валериус повернулась к Кристине с испуганнымвыражением. Кристина быстро подошла к ней и обняла ее.

– Не верьте ему, дорогая мама, не верьте! – Она пыталасьутешить ее ласками, потому что старая дама с трудом дышала.

– Тогда скажи, что никогда не покинешь меня! – про – ; силамадам Валериус.

Кристина молчала. Тогда заговорил Рауль:

– Вы должны обещать это, Кристина. Это единственное, чтоможет успокоить вашу приемную мать и меня. Мы согласны не задавать ни одноговопроса о прошлом, если вы обещаете оставаться с нами с сегодняшнего дня.

– Я не прошу такого согласия и не дам вам такого обещания, –сказала Кристина высокомерно. – Я вольна делать все, что хочу, мсье Шаньи. Выне имеете права следить за мной, и прошу вас прекратить это. Что касается того,что я делала прошедшие две недели, только один человек в мире имел бы правотребовать, чтобы я рассказала ему об этом: мой муж. Но у меня нет мужа, и яникогда не выйду замуж.

Говоря это с особым ударением, Кристина протянула впередруку, как будто хотела сделать эти слова еще более значимыми. Рауль побледнелне только от того, что услышал, но также потому, что увидел на ее пальцезолотое кольцо.

– У вас нет мужа, и все же вы носите обручальное кольцо.

Он пытался задержать ее руку, но Кристина быстро отдернулаее.

– Это подарок, – сказала она, опять краснея и тщетно пытаясьскрыть свое смущение.

– Кристина! Поскольку у вас нет мужа, то это кольцо можетбыть подарено вам только мужчиной, который надеется стать вашим мужем. Почемувы обманываете нас? За что вы мучаете меня? Это кольцо – обещание, и этообещание принято.

– Я тоже сказала ей это! – воскликнула старая дама.

– И что она ответила?

– Я ответила то, что хотела! – произнесла Кристина сраздражением. – Не думаете ли вы, что этот допрос продолжается слишком долго?Что касается меня… Смущенный и напуганный тем, что Кристина вот-вот объявит ополном разрыве между ними, Рауль прервал ее:

– Прошу вас, простите меня. Вы хорошо знаете о благородномчувстве, заставляющем меня вмешиваться вдела, которых я, вероятно, не имеюправа касаться. Но позвольте мне рассказать вам о том, что я видел, – а я виделбольше, чем вы думаете, – или, скорее, я думал, что видел, потому что каждый,переживший это, естественно, может и не поверить своим глазам.

– Что же вы видели или думаете, что видели?

– Я видел ваш восторг при звуке голоса, исходившего от стеныили из соседней артистической комнаты. Да, ваш восторг! И это то, чтозаставляет меня опасаться за вас. Вы находитесь под влиянием опасных чар! И всеже вы, кажется, сознаете обман, поскольку говорите теперь, что Ангела музыкинет. Но тогда почему вы опять последовали за ним? Почему вы встали с сияющим лицом,как будто действительно слышали ангела? Этот голос очень опасен, потому что ятоже впал в транс, слушая его, вы исчезли перед моими глазами, и я не знаю, каквам это удалось. Кристина! Кристина! Во имя неба, во имя вашего отца, которыйсейчас на небесах и который так любил вас и любил меня, скажите вашейблагодетельнице и мне, кому принадлежит этот голос! Мы спасем вас от самойсебя! Назовите это имя, Кристина. Назовите имя мужчины, который имел смелостьнадеть вам на палец золотое кольцо!

– Мсье де Шаньи, – сказала она холодно, – вы никогда неузнаете его имя.

Видя враждебность, с которой Кристина говорит с Раулем,мадам Валериус неожиданно приняла ее сторону.

– Если Кристина любит этого мужчину, виконт, – сказала онарезко, – то вас это не касается.

– К сожалению, мадам, – ответил он покорно, не в силахсдержать слезы, – я думаю, она любит его. Кажется, все подтверждает это. Но этоне единственная причина моего отчаяния. Я не уверен, что мужчина, которого оналюбит, достоин ее любви.

– Об этом судить мне одной, – резко сказала Кристина, глядяему прямо в глаза.

– Когда мужчина, – продолжал молодой человек, чувствуя, чтосилы покидают его, – использует такие романтические средства, чтобы соблазнитьдевушку…

– Тогда или мужчина негодяй, или девушка дура? Вы это имеетев виду?

– Кристина!

– Почему вы осуждаете человека, которого никогда не видели,человека, которого никто не знает, о котором вы ничего не знаете?

– Это не совсем так, Кристина. По крайней мере, я знаю имя,которое вы думали скрыть от меня навсегда. Вашего Ангела музыки зовут Эрик.

Кристина выдала себя немедленно. Она стала белой как полотнои заикаясь спросила:

– Кто… кто сказал вам?

– Вы!

– Каким образом?

– Вы жалели его. Когда вы вошли в артистическую комнату, выпроизнесли: «Бедный Эрик!» Хорошо, Кристина, что там был бедный Рауль, которыйвсе слышал.

– Уже второй раз вы подслушиваете за дверью! – Не за дверью.Я находился в вашей артистической, в будуаре, если быть более точным.

– О нет! – закричала Кристина, не скрывая своего страха. –Вы хотели, чтобы вас убили?

– Может быть.

Рауль произнес эти слова с такой любовью и отчаянием, чтоона не смогла сдержать рыдания. Взяв его за руки, Кристина посмотрела на него стакой нежностью, на которую только была способна, и под ее взглядом виконтпочувствовал, что его печаль испаряется.

– Рауль, – сказала она, – вы должны забыть «мужской голос» ине вспоминать имя, которое узнали. И никогда не должны пытаться проникнуть втайну этого голоса. Обещаете?

– Это действительно такая ужасная тайна?

– Более ужасной нет на земле! Молчание разделило двухмолодых людей. Рауль был переполнен чувствами.

– Поклянитесь, что не предпримете попытки узнать, –настаивала она. – И поклянитесь, что никогда больше не придете в моюартистическую комнату, если только я не позову вас.