Призрак Оперы - Гастон Леру

– А если он в самом деле был там, Кристина?

– Нет, этого не может быть. Он закрылся… Он работает, – О,действительно? Он работает?

– Да. Он не может работать и открывать и закрывать люки водно и то же время. Нам нет повода беспокоиться. Она вздрогнула, когда сказалаэто.

– Над чем же он работает? – спросил Рауль.

– Над чем-то ужасным! Вот почему я говорю, что нет поводабеспокоиться. Когда он работает, он ничего не видит, не ест и не пьет, он едвадышит. И так продолжается целыми днями и ночами. Он живой мертвец, и у него нетвремени заниматься люками.

Кристина опять вздрогнула и склонилась над люком,прислушиваясь. Рауль ничего не сказал. Он боялся теперь, что звук его голосаможет остановить ее и заставит думать, положив конец ее все еще временномужеланию доверять ему.

Она не покинула его. Все еще держа его за руку, онавздохнула и на этот раз сказала:

– А что если это действительно был он?

– Вы боитесь его? – спросил Рауль робко.

– Нет, конечно, нет!

Непреднамеренно Рауль занял позицию сочувствия к ней, онотнесся к ней, как относятся к впечатлительным личностям, все еще находящимся втисках кошмара. Казалось, он говорил: «Не бойтесь! Я здесь!» Почтинепроизвольно Рауль сделал угрожающий жест какому-то невидимому врагу. Кристинавзглянула на него с удивлением, будто он был чудом смелости и добродетели и онаоценивала достоинства его смелого и тщетного рыцарства. Она поцеловала его, каксестра, вознаградившая любимого брата этим проявлением привязанности, за то,что тот сжал свой маленький братский кулачок, чтобы защитить ее от опасности.

Рауль все понял и покраснел от стыда. Он почувствовал себятаким же слабым, как и она. «Она утверждает, что не боится, – подумал он, – ноона трепещет и хочет, чтобы мы отошли от люка».

Это была правда. Все последующие дни они проводили почти навершине здания, далеко от люков. Волнение Кристины росло по мере того как шловремя. Однажды она пришла на встречу с опозданием, ее лицо было таким бледным,а глаза покраснели от слез, что Рауль решился на крайние меры. Едва увидев ее,он сказал, что не поедет в экспедицию на Северный полюс, пока она не раскроетему секрет мужского голоса.

– Тихо, – прошептала она. – Вы не должны говорить это. Аесли он услышит вас, бедный Рауль! – И она посмотрела вокруг дикими глазами.

– Я освобожу вас от его власти, клянусь! И вы перестанетедумать о нем. Вы должны.

– Это возможно?

Кристина выразила это сомнение, в котором он почувствовалободрение, когда вела его на верхние этажи здания, где они были вдалеке отлюков. – Я спрячу вас в неизвестной части мира, – продолжал Рауль, – где он несможет разыскать вас. Вы будете спасены, и тогда я уеду, поскольку вы поклялисьникогда не выходить замуж.

Кристина взяла его руки и сжала их в сильном душевномволнении. Тревожное состояние вновь вернулось к ней. Отвернувшись от него и сословами «Выше, еще выше!», Кристина повлекла его за собой.

Он с трудом поспевал за ней. Вскоре они были уже под крышейв лабиринте деревянных стоек. Они пролезали между стойками, стропилами ираспорками, бегали от балки к балке, как будто были в лесу.

Каждые несколько секунд Кристина оглядывалась назад, но онане замечала тени, – следовавшей за Ней, как будто это была ее собственная тень,останавливаясь вместе с ней, возобновляя движение и не создавая никакого шума,как и подобает тени. Рауль тоже ничего не видел, так как рядом с Кристиной еговообще не интересовало ничего.

Итак, они достигли крыши. Кристина порхала по ней, легкая,словно ласточка. Она взволнованно дышала, глядя на панораму Парижа, котораяпростиралась перед ними. Кристина позвала Рауля к себе, и они прогуливалисьрядом, высоко над землей, по цинковым улицам и железным проспектам. Ихсдвоенное очертание отражалось в больших открытых баках неподвижной воды, вкоторых в летние месяцы мальчишки из балета ныряли и учились плавать.

Тень появилась сзади и продолжала следовать за ними,распластавшись на крыше, вытягиваясь вместе с движениями черных крыльев наперекрестках металлических улиц, безмолвно передвигаясь между баков и куполов,но двое несчастных не подозревали о ее присутствии. Наконец они сели,беззаботные, под покровительством Аполлона, который бронзовым жестом простиралсвою волшебную лиру в сердце ярко горящего неба. Их окружал лучезарный вечер.Медленно плыли облака, волоча за собой золотые и малиновые мантии – дарзаходящего солнца.

– Скоро мы пойдем дальше и быстрее этих облаков к концумира, – сказала Кристина, – а затем вы оставите меня, Рауль. Но если я откажусьпоехать с вами, когда вы захотите забрать меня, вы должны будете заставить меняуехать.

Тесно прижимаясь к нему, она произнесла эти слова так,словно пыталась сама себя убедить в чем-то. Его поразил тон любимой.

– Вы боитесь, что можете изменить свое решение, Кристина?

– Не знаю, – ответила она, покачав головой. – Он демон! –Кристина вся дрожала и трепетала в объятиях Рауля. – Я боюсь возвращаться ижить с ним под землей.

– Почему вы должны возвращаться?

– Если я не вернусь, может произойти ужасное. Но я не могубольше выносить этого. Знаю: мы должны сочувствовать людям, живущим под землей,но он ужасен. У меня остается всего один день, и, если я не приду к нему, онсам придет ко мне со своим голосом. Я должна буду спуститься в его подземныйдом. Он встанет передо мной на колени со своей головой мертвеца. И он скажет,что любит меня! И будет плакать! О, эти слезы, Рауль! Эти слезы в двух черныхотверстиях головы мертвеца! Я не могу видеть, как льются эти слезы!

Кристина в муках заломила руки, а Рауль, поддавшись ееотчаянию, прижимал возлюбленную к своему сердцу.

– Нет, нет, вы никогда больше не услышите, как он говоритвам о любви! Никогда больше не увидите его слезы! Мы убежим, Кристина! Сейчасже! Пойдемте!

Рауль пытался увести Кристину, но она остановила его.

– Нет. – Она печально покачала головой. – Не сейчас. Этослишком жестоко… Пусть он услышит меня завтра вечером в последний раз, и затеммы уйдем. В полночь вы придете за мной в артистическую комнату – ровно вполночь. Он будет ждать меня в это время в доме у озера. Мы будем свободны, ивы заберете меня, даже если я откажусь. Обещайте мне это, Рауль, я чувствую,что если вернусь к нему на этот раз, то уже никогда не смогу уйти. – И онадобавила: – Вы можете понять?