Опасный танец втроем - Дарья Кожевникова

«Скорее. Ну, скорее! — мысленно молила Маша, обращаясь к мотоциклу и светя ему своим фонариком. — Увези нас подальше от этого места и поближе к моей даче, где Глеб наконец-то сможет расслабиться и отдохнуть!»

Дача! Только бы у Глеба хватило сил туда доехать! А если нет — придется все-таки Маше вызывать Антона. И как-то объяснять ему, куда именно он должен приехать. Маша была настолько поглощена своими мыслями и фонариком, что даже внимания не обратила на золотистую зарницу, полыхнувшую над горизонтом, у нее за спиной. Зато Глеб среагировал мгновенно: тут же свернул с дороги, устремившись через поле к лесополосе. Мотоцикл стал подпрыгивать чаще, заставляя Глеба напрягаться всем телом в попытке уберечь от сотрясений больное плечо. Маша оглянулась назад. Теперь над дорогой, там, откуда они приехали, золотилось словно северное сияние, и оно как бы шевелилось. Машина! Все-таки прав был Глеб, когда не захотел включать фары — вон как они заявляют о себе в темноте, даже издали. А еще хорошо, что дорога все-таки была когда-то асфальтирована: на такой мотоцикл не должен был оставить следов, и преследователи, если это они, вряд ли смогут заметить место, где он свернул на поле. Маша старательно высвечивала Глебу путь. Надо добраться до лесополосы как можно быстрее. Прежде, чем машина доедет до того места, где они свернули, иначе их могут заметить с дороги. Скорее! Скорее! Это слово у Маши стало в этот вечер заклинанием.

Лесополоса, к которой они так стремились, на проверку оказалась реденькой, состоящей в основном из молодняка вперемешку с погибающими деревьями. И ни те ни другие не могли стать хорошим укрытием, вздумай свирелевцы искать здесь беглецов. Достаточно было просто хорошо просветить эти заросли фарами, включив дальний свет.

— Машка, — проехав лесок насквозь, Глеб остановился и заглушил мотор. — Помнишь, что я тебе говорил?

— Ты мне много чего говорил. — Маша с тревогой смотрела через поле на дорогу. Свирелевцы, если это действительно были они, пока еще не появились. Хотя по времени пора бы уже им было доехать. Странно…

— Они наверняка нашли сарай, — понял ее удивление Глеб. — Если уже обыскали его, то увидели кровь, после чего больше не сомневаются в том, что я где-то рядом.

— Так что же не рванули сразу нам вслед?

— Потому что, если ты заметила, я выехал от сарая по своему старому следу, по которому приехал туда. Конечно, как уж мог, так что если они внимательно все осмотрят, то увидят, что кое-где этот след не совпадает. Но на это нужно время. А пока они, наверное, рыскают вокруг сарая, проверяя, где я мог затаиться.

— Так что же мы тогда тут время теряем? Поехали дальше! Или… Ты как вообще?

— Хреново. Постараюсь протянуть, сколько смогу. Но с моей скоростью передвижения быстро далеко не уедешь. А ребятки сейчас, обнаружив кровь, наверняка подмогу вызовут и пойдут прочесывать все тропинки подряд. Поэтому повторяю: если что, не вздумай оставаться возле меня. Ты должна убежать и спрятаться раньше, чем они тебя заметят. Поняла?

— Поняла. — Маша не стала тратить время на споры. — А пока что едем! — Она увидела, как позади снова заплясали полоски света: машина продолжила путь. Из нее могут заметить примятую мотоциклом стерню на поле. И даже если не заметят… Маша поняла, почему свирелевцы не слишком спешили, когда увидела еще один, пока далекий отблеск фар, но уже по эту сторону лесополосы: они были здесь не одни. Вторая машина ехала пока далеко, перпендикулярным курсом, но явно должна была свернуть в эту сторону, потому что, насколько Маша могла помнить из карты в телефоне, дальше путь ей должна была перегородить все та же лесополоса, бегущая почти до самого шоссе. Жаль, не такая густая, как длинная. Глеб тем временем выехал из последних зарослей и направил мотоцикл в прежнюю сторону. Вспомнив о своих обязанностях, Маша включила фонарь, но Глеб покачал головой, показывая, что лучше не надо. Здесь, по эту сторону лесополосы, тоже была дорога, почти параллельная той, с которой они свернули, и, выехав на нее, он повел мотоцикл так быстро, как только ему было сейчас по силам. Успеть отъехать как можно дальше, использовать все шансы, пока они еще есть, — что он мог еще сделать? Скоро вторая машина развернется, следуя повороту дороги, и поедет следом за ними. Заметит их, может, не сразу — все-таки они пока далеко и едут в темноте. Но, так как ведомый едва живым Глебом мотоцикл ехал медленнее, чем машина, то скоро она нагонит их настолько, что мотоцикл попадет в свет ее фар. И это будет конец. Сидя у Глеба за спиной, Маша спрашивала себя: а сможет ли она его бросить, когда он настанет, этот роковой момент? Соскочить и убежать, залечь где-нибудь прежде, чем свет из машины ударит ей в спину? И наблюдать оттуда за расправой, которую свирелевцы учинят над Глебом, не выдав себя при этом ни звуком, ни движением? Или все-таки окажется дурой, не способной на такой поступок? А впрочем, даже если она и убежит, то не найдут ли ее? Могут обнаружить даже случайно. Ведь спрятаться-то по большому счету здесь абсолютно негде. С одной стороны — чахлая лесополоса, а с другой — вообще скошенное поле. Безнадежность почти до самого горизонта. Или все-таки нет?

— Глеб, что там, слева? — спросила Маша, увидев впереди по курсу несколько тускло мерцающих огоньков.

Он услышал ее, так как снова завилял и был вынужден сбросить скорость, чтобы немного прийти в себя. И, немного отдышавшись, ответил:

— Деревенька в несколько домишек. Почти заброшенная.

— А пустые дома там есть? Ты ведь тут, похоже, знаешь все окрестности.

— Это те дома, которые будут обыскивать в первую очередь? — надо же, полуживой, он все еще не утратил способности иронизировать. — Есть, конечно!

— Едем туда! — постановила Маша. — Послушай меня, не спорь! Все равно, на дороге у нас еще меньше шансов. Они уже дышат нам в спину.

И действительно, если бы не небольшой пригорок, по которому пробегала дорога, то они наверняка бы уже видели фары едущей вслед за ними машины. Пока же она давала о себе знать лишь заревом над этим самым пригорком. Но сколько там оставалось, чтобы она показалась за ним? Пять минут? Десять?

— Глебушка, ну поднажми! — взмолилась Маша. — Пожалуйста!

Наверное, страх, прозвучавший в Машином голосе, придал ему силы. Решил, что в деревне ей будет легче найти укрытие? Мотоцикл рванулся вперед, навстречу тусклым огонькам. Всего нескольким в ряду возвышающихся черными силуэтами домов.

— Притормози, — попросила Маша, поравнявшись с первым из них. Соскочила, забежала во двор, еще более неухоженный, чем в Сосновке. Бегло осмотрела дом, подсвечивая себе телефоном. Окна в нем оказались заколочены, дверь заперта. Не утруждая себя калиткой, Маша проскочила в соседний двор через щербатый забор. Этот домина оказался совсем плох, даже крыша уже провалилась. Третий оказался как будто жилым, из которого хозяева просто на время уехали. А вот четвертый устроил Машу по всем статьям: и не сильно разрушенный, и не заколоченный. Щелястые ставни были закрыты, а вот дверь косо болталась на одной уцелевшей петле. Убедившись, что в доме никого, Маша выбежала к проему с развалившейся калиткой и замахала Глебу рукой: