Тайник абвера - Александр Александрович Тамоников

и свои же блатные конкуренты, а мог и погибнуть. Мог, конечно, лечь на дно, а мог и из Ленинграда выбраться. А кличка у него появилась давно, еще до войны, когда он был больше пижоном с криминальными наклонностями, а не обычным вором и подонком. Любил он позировать с сигарой за столом при дружках и особенно при бабах. Достать из нагрудного кармана сигару, демонстративно ее понюхать, закурить и выпустить струю дыма. Где он их брал, не могу сказать точно, видимо, выменивал на что-то у иностранных моряков, имел доступ к контрабанде.

– Хорошо, Семен Григорьевич, – Шелестов подвинул к себе настольный календарь капитана. – Теперь давайте определимся, когда из Ленинграда исчез Пашка Синицын.

– По моим данным, он перестал появляться в июле этого года. В уголовной среде именно в это время его потеряли из вида, как мне доносила моя агентура. Не исключаю, что он еще был в городе, но просто лег на дно, как говорится. А покинул город, соответственно, позже. Опять же, если он живой.

– Хорошо, – кивнул Шелестов. – Пусть в июле. Он фигура в своей среде приметная, я бы на его месте не стал медлить и прятаться. Я бы подготовил свой побег и скрылся бы сразу и неожиданно. Так надежнее. Тем более если он уходил от своих определенных обязательств перед кем-то в блатном мире. Или просто хотел скрыться с награбленным. Но это дело второе. А первое – это когда исчез Косорезов. Январь этого года. Допустим, он воспользовался тем, что дом разрушен и можно прикинуться погибшим, пропавшим без вести. Мог Косорезов покинуть Ленинград в январе этого года? Я думаю, что мог. Мог и ксиву изготовить или купить, мог и легальным способом уехать. Вариантов много, с соответствующими документами можно и по железной дороге, по берегу можно ледовой трассой, можно автомобильной, которая появилась вдоль железной дороги. А можно и просто выйти из города пешком и подготовленным путем, заплатив кому надо, выбраться на юг. Когда проходили зимние наступательные операции, он мог уже запросто добраться до Луги, до Новгорода.

– Да, вы правы, Максим Андреевич, – согласился Шитов. – Я продолжу розыск Пашки Синицына. Нужно удостовериться, что он либо еще в Ленинграде и скрывается ото всех, либо его уже нет в городе или даже нет в живых. Его «пальчики», кстати, в картотеке есть. Фотографии отпечатков Синицына и Косорезова я вам подготовлю.

Сосновский появился вечером. Уставший и голодный, он накинулся на пирожки с капустой и рыбой, которые ему оставил Шелестов, дожидаясь в номере ведомственной гостиницы. Сосновский пытался жевать и говорить, при этом еще и прихлебывал теплый сладкий чай. Но когда он немного насытился и откинулся на кровати, вытирая руки полотенцем, его речь стала более внятной и конкретной.

– Подозрений насчет предательства и попыток хищения секретной документации у руководства и оперчасти не было. О подозрениях милиции в плане причастности Косорезова к грабежам и хранению награбленного в институте не знали. И это оправдано – Шитов до поры до времени не стал раскрывать свои оперативные сведения и подозрения насчет инженера. Но доступ у Косорезова к секретным материалам, естественно, был. Институт и, в частности, его Сектор работали над модификацией ракетного топлива для реактивных снарядов «катюш».

– И успешно работали? – попытался уточнить Шелестов.

– Я думаю, что и официальный ответ на наш официальный запрос не будет более конкретным, чем доверительная беседа. Одним словом, институт хорошо продвинулся в этом направлении. Развивалась идея о несколько ином ракетном оружии на основе этого нового вида топлива. Ты знаешь, Максим, что такое баллистическая ракета?

– Просвети, – с усмешкой предложил Шелестов. – Не можешь без театральности?

– Так тут такие горизонты раскрываются, что – ух! – восхищенно заявил Сосновский. – У меня самого, когда слушал, аж дух захватило. Ты только представь, летит самолет по прямой, пусть даже очень быстрый самолет, и несет определенную бомбовую нагрузку. Так вот его сбить просто. Относительно просто, я имею в виду. Именно средствами ПВО. А баллистическая ракета летит вверх, в стратосферу, на этих высотах выходит на цель, а потом резко падает вниз, в нужную точку. На таких углах атаки и на таких скоростях перехватить ее практически невозможно. Современная техника этого еще не может. А их топливо, к разработке которого они подошли очень близко на стадии компонентности, позволяет выводить снаряд на баллистическую кривую. Вот в чем тут фокус. И Косорезов был допущен к этой разработке.

– И эти секреты он может передать немцам? – опешил Шелестов.

– Я примерно так же их спрашивал, – вздохнул Сосновский и с сомнением посмотрел на чайник, прикидывая, выпить еще чашку или на сегодня хватит.

– И? – напомнил о своем вопросе Шелестов.

– Они толком не могли ответить. Понимаешь, пропажи документации не было, копировать чертежи можно, но в виде чертежей там ничего особо ценного не было. Формулы, химические соединения, синтез, компоненты на уровне теоретического обоснования и предположений. Ну, с этим бежать к немцам глупо. Ценность их работы только тогда видна, когда она собрана воедино, когда соединены вместе все результаты опытов, экспериментов, теоретических обоснований. А так, по кускам надергать и передать кому-то… Они заявили, что немцы, занимаясь своим проектом ФАУ, тоже на эту тему думают и тоже до чего-то додумались. Но баллистических снарядов у немцев нет, а ФАУ имеют такую точность, что смех, да и только. При обстреле Лондона большая часть ракет падает в море, а остальные падают на сушу, как бог на душу положит. Так что ценность его сведений для немцев, как говорится, пятьдесят на пятьдесят.

– Тогда что же получается, – задумчиво заговорил Шелестов. – Военных секретов он с собой мог не нести, но все равно скрылся и оказался у немцев в Пскове. Не в Берлине, не в Пенемюнде, а именно в Пскове. Значит, его цель была – не сбежать к немцам, чтобы им помочь, а скрыться, чтобы не сесть в тюрьму за причастность к грабежам? И там его использовали по другой линии, просто как инженера, который мог в чем-то помочь, в подготовке диверсии например. А позже из Ленинграда исчез и его подельник Пашка Синицын по кличке Сигара. И где-то с ними там еще и краденые драгоценности.

Можно было возвращаться в Псков. Новые сведения, которые появятся у капитана Шитова, он перешлет незамедлительно, но на них рассчитывать не стоило. Наверняка ничего важного и интересного больше по Ленинграду не будет.

Интересное появилось в тот же вечер, но не по Ленинграду, а по Пскову. Около десяти вечера прибежала дежурная и позвала к телефону подполковника Шелестова. Его ждал