Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Где я здесь возьму нейтроны⁈ — сармат досадливо дёрнул плечом. Он пристраивал у стены поршневую машину и искал, чем её подпереть, чтобы не запрыгала от тряски. «Или к полу присверливать, или утяжелители… Ага, нашёл. Вот так. Теперь смонтировать привод…»

Вепуат, на время забыв о нейтронной дезинфекции, затыкал патрубки, вынимал из стенной ниши горшок с зелёными кристаллами и складывал в бочку «образцы» нестиранных подстилок.

— Не знаешь, какая вода тут нужна? — он оглянулся на подогретую цистерну — нагреватель в неё положили недавно, но и воды в ней оставалось немного. — Ещё подержать, или хватит?

— Тут нужен минимум кипяток, — отозвался Гедимин, проверяя ход механических колотушек. — Но взять негде… Запускай, как есть.

Он выждал пять минут, глядя на мутно-зелёную воду под колотушками — уже через несколько секунд мути стало так много, что замоченные тряпки пропали из виду. «Местные определённо их не стирают,» — думал сармат и брезгливо морщился. «Так… Мало мытья скафандра, придётся его ещё и прожаривать. И всю эту дрянь в шатре — тоже. А я-то на ней лежал…»

Песты опустились в бочку. Вода брызнула, попав и на приводы, и на Гедимина. Вепуат шарахнулся от фонтана, приглушённо ругаясь, Гедимин рухнул на пол, ближе к клапанам, настраивая ход. Брызги из бочки сыпаться перестали.

— Ты тут всё-таки осторожнее, — попросил Вепуат, недовольно щурясь. — Это же тряпьё, а не металл.

Гедимин выждал пару минут — колотушки поднимались и опускались, машина не прыгала, бочка не разваливалась. Перекрыв клапаны, он вынул обе кости из «цистерны» и заглянул внутрь. Там клубилась тёмно-зелёная муть.

— Они там не растворились? — Вепуат, перегнувшись через край, потыкал в воду «щупами» анализатора. — А, нет, плавают. Сливаем?

Зелёная муть выплеснулась из патрубков. Гедимин, вспомнив, как филк выкидывал вещи из бочки и прополаскивал их, снова сунул в «цистерну» шланг. Вода из патрубков потекла обильнее; Вепуат костяным шестом поворошил вещи на дне, и она снова помутнела.

— Ну, в целом, лишнее вымылось, — неуверенно сказал он через пару минут, глядя на посветлевшую воду. — Что, попробуем отжать?

Гедимин возился с подвесным прессом и ответил не сразу. «По-моему, рычаг удобный, и ход лёгкий,» — думал он, сдвигая по направляющим подвешенный груз. «Но надо бы проверить на филке.»

— Давай, — согласился он. — Веди эту штуку к бочке, заноси и цепляй вот это вот сюда. А это я отсоединю…

Он поставил к стене мокрые колотушки. На кожаную оплётку налипли клочья шерсти. Гедимин озадаченно смотрел на волокна, гадая, откуда они могли насыпаться в его шатре. «Нхельви, что ли, полиняли? М-да-а, хорошо местные прибираются в шатрах. Надо было взять робота!»

Камень на шесте опустился до упора. Бочка затрещала. Из патрубков брызнула мутноватая вода с мелкими волокнами. Гедимин приподнял пресс и опустил его снова; второй отток был уже слабее. Сармат подождал, пока из патрубков перестанет капать, опять поднял камень и опустил его. На пол упало несколько капель.

— Кривоватый какой-то подвес, — хмыкнул Вепуат, глядя на сдвижные крепления пресса. — Не перекосит его?

Гедимин пожал плечами.

— Месяц отработает, а там — деформация выровняет… Ну что, вытаскивать?

За тряпками полез Вепуат. Гедимин застопорил все механизмы, отсоединил приводы и теперь смотрел, как разведчик поднимает ком сырых подстилок и роняет его на пол. Ком, упав, расплющился — вернулся к форме, которую принял под прессом — но на куски не развалился. Вепуат, не без усилия выдернув одну подстилку, растянул её в руках и недоумённо хмыкнул.

— Э-э-э… Мы тут, похоже, перестарались.

Гедимин растерянно мигнул. В руках у разведчика был кусок войлока — материал ещё опознавался — и даже довольно чистый кусок… но съёжившийся вдвое, комковатый и местами расслоившийся. Вепуат выдернул из общего комка ещё несколько предметов — одни из них от деформации порвались, другие разлохматились, и все сильно сжались.

— И хорошо так перестарались, — разведчик подобрал обрывки войлока. — Всё-таки ты не рассчитал силу удара!

Гедимин недовольно сощурился. Что перестарались, он и сам видел… но на каком этапе?

— Натуральные материалы, sa has— sulu, — еле слышно пробормотал он, разглядывая съёжившийся войлок. — Вечно с ними какая-то… Погоди. Вот это — температурная деформация. А вот это — механическая… Да это не материал, а просто комок волокон. Естественно, он ведёт себя, как вздумается. У филков в одежде нет ничего войлочного. Надо проверять на ткани!

Вепуат медленно развернулся к предбаннику.

— На ткани? Ну, если не порвётся, то к вечеру высохнет… Одолжим у филков носки. Но ты перенастрой колотушки! Удар слишком сильный, сделай мягче. И пресс. Можно же сделать так, чтобы он не грохал со всей дури?

Гедимин поморщился.

— Иди за носками, — буркнул он, подходя к прессу. «Сделать движение плавнее, чтобы нажимать, а не бить… Ну, может, и имеет смысл.»

Из предбанника донёсся громкий вздох Вепуата.

— Вот чем только ни займёшься, когда ракеты не запускаются!

…Каждый носок из кучи на дне бочки был осмотрен со всех сторон, ощупан и едва ли не просканирован. Гедимин молча ждал, когда Вепуату надоест возиться с тряпьём. Он и так видел, что новых отверстий в носках не появилось, и в объёме они не ужались — хотя помялись ещё сильнее.

— Ага, — сказал Вепуат, сгребая носки в кучу и прижимая к груди. — Правильно мы снизили температуру. Ну что, всё на просушку — и зовём филков?

Гедимин угрюмо сузил глаза.

— Поставь над тряпками защитное поле. Я облучу бочку — а потом пройду по предбаннику. От этого полоскания ни одна бактерия не сдохла. Может, омикрон-луч их возьмёт.

…За филками отправился Вепуат. Гедимин возился с дозиметрией — он облучил всё здание душевой и очень надеялся, что не прохлопал какие-нибудь легкозаражаемые вкрапления. Что на дозиметрии лучше было оставить Вепуата, он понял, только когда на пороге появился Кенен Гварза.

— Гедимин, ты здесь?