Обратный отсчет: Равнина - Токацин

15 день Камня, месяц Мысли. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген

Дождь ночью пару раз начинался — Гедимин слышал шум падающих капель и стекающих ручьёв — но к утру окончательно утих. Мокрый гравий блестел в красном свете фонарей. В лагере было тихо, только на окраине копошились аборигены. Гедимин оглянулся на отсыревший полог шатра и недовольно сощурился. Воздух над холмом не двигался — после позавчерашнего урагана и вчерашнего ливня настал штиль. «Слишком много воды. И материалов, подверженных гниению. Вся эта ксеноорганика…» Он замерил температуру воздуха — она держалась чуть выше «земного» нуля. «Холод должен сдерживать микроорганизмы. Хотя — кто их знает тут, на Равнине…»

В задумчивости он зацепил ногой выступ на привычно гладкой поверхности и зашипел от досады — одно из вчерашних растений опять попалось на дороге. От пинка оно откатилось на полметра; когда Гедимин его поднял, он не нашёл повреждений — и плотный ком корневой системы, и верхняя чашка со ступенчатыми наплывами были целы, даже не надломились. Сармат сунул растение в оставшуюся от него ямку и еле слышно хмыкнул. «Кажется, о них часто спотыкаются. Если бы я его не подобрал, оно и на новом месте прижилось бы.»

Для проверки гипотезы он аккуратно пнул другое растение. Откатившись на метр, оно легло на бок — наклонно, корнями приблизительно вниз. Сармат воткнул рядом с ним вешку из яркого фрила. «Пронаблюдать… Защитным полем, что ли, прикрыть, чтобы не трогали?»

Он вспомнил о другом растении — вчерашнем образце, принесённом в шатёр. Оно и сейчас сидело в глубоком контейнере, нетронутое, со своим комком субстрата — и даже чего-то наконденсировало за ночь из воздуха внутри шатра. «Вот так на нём и буду экспериментировать. На живом,» — решил сармат. «Для полноты картины. Пока темно, всё равно больше делать нечего.»

Когда Гедимин вышел к душевой, из-за прикрытой двери уже доносились плеск, бульканье и хитиновый треск. Вепуат поднялся затемно и теперь «выгуливал» тройку «трилобитов» по ангару. Дверь в предбанник была предусмотрительно закрыта. Гедимин боком протиснулся мимо белья, вывешенного на просушку, мимоходом тронул пальцем чью-то рубаху, — ткань ещё была влажной, несмотря на сквозняк, местами переходящий в ветер. «Осушитель справляется, но на пределе,» — заключил сармат. «Если влажность будет расти, добавлю вторую пластину для тяги.»

Дверная створка затрещала — кто-то из «трилобитов» не успел вовремя притормозить и хлестнул по ней бронированным хвостом. Гедимин, покачав головой, завернулся в защитное поле — всё-таки оно было мягче скафандра, и у хитинового покрова были шансы уцелеть…

— Уран и торий! — Вепуат с радостной ухмылкой помахал Гедимину и щёлкнул языком, заставив летящего «трилобита» резко сменить направление. — Надо всё-таки куда-нибудь убрать бочку. И пресс. Особенно пресс!

Гедимин посмотрел на подвес — в него недавно кто-то врезался, а потом неловко пытался поставить все крепления, как было. Вепуат, проследив за его взглядом, развёл руками.

— Тесно! Я боюсь, полёты придётся свернуть. Пока тут все не побились…

Он подставил руку, и ближайший «трилобит» спикировал на неё, на лету меняя угол наклона крыльев и изгиб хвоста. Вепуат сунул ему микроскопический клочок мяса и шумно вздохнул.

— Кочевники из долины ушли. Видимо, тоже из-за холодов. Стражи говорят — тепло ещё будет, но холода больше.

Вода в скафандр Гедимина уже набралась и теперь бурлила, отделяя комбинезон от кожи и омывая сармата со всех сторон. Пока насосы работали, Гедимин неспешно прошёл вдоль стены, рассматривая узлы трубопровода. Их примитивной конструкцией он был недоволен, и с каждым днём недовольство усиливалось. Заглянув в технический отсек, он проверил уровень воды в двух цистернах. Дасьен вчера обещал проследить, чтобы они обе наполнились, и своё слово сдержал. Гедимин направил луч сканера вниз, на водяную линзу между пластами осадочной породы, и еле слышно хмыкнул. Вода вчерашнего ливня нашла путь в «водохранилище» — и уровень в нём повышался миллиметр за миллиметром. «Ага, запасы пополняются,» — думал сармат, разглядывая тонкие «капилляры»-протоки в толще камня. «Теперь всё зависит от частоты таких ливней. Хватит на постоянное восполнение, или придётся в конце концов бурить новую скважину…»

Вдалеке раздался громкий лязг — в бараке филков кто-то объявил побудку. Гедимин слил воду из-под брони и, широко расставив руки, встал на просушку. Вепуат, досадливо хмыкнув, полез за мясом — пора было усаживать «трилобитов» на плечи, пристёгивать их и освобождать купальню. Существа недовольно щёлкали спинными щитками, беспокойно вертелись, выпуская крылья, и порывались взлететь.

— Стой! — Вепуат неожиданно крепко ухватил одного из них за панцирь и повернул к себе другим боком. — А… нет, показалось. Но когда-нибудь они побьются всерьёз. Тут тесно. Да ещё эта бочка…

— И пресс, — буркнул Гедимин, угрюмо щурясь. «Прачечную перенести можно. Более того — придётся. Она сюда уже с трудом влезает. Но зверинец тоже надо куда-то деть. Здесь ему определённо не место.»

…На обратном пути Гедимин подобрал пригоршню гравия — и в шатре высыпал его растению в кювету. Пока сармат купался, с «грибом» не произошло ровно ничего — он всё так же сидел на видном месте, понемногу растворяя ком субстрата и осаждая водяной пар на стенках «чашки». Вепуат, увидев его, выразительно хмыкнул.

— Тоже стало интересно? Местные их называют туманниками.

Гедимин подсыпал в кювету гравия, взял пустую ёмкость и потянулся к штативу с чёрными пробирками.

— Хочу проверить на химическую устойчивость. Как-то оно должно переживать кислотные дожди.

— Не-не-не, — Вепуат проворно отобрал у него кювету с растением и передвинул на свой край стола. — С живыми организмами работаю я. Что за дрянь в пробирке?..

…Раствор «тающего песка» Гедимин готовил сам — подогревал воду, поставив над ней два фонаря, добавлял реактив и следил, как он клокочет. «Держать на свету…» — повторил он себе, выливая бурлящую жидкость в чашу «гриба». Предыдущий состав из неё вылил Вепуат. На дне осталось полсантиметра слизи — едва первая капля щёлочи упала на дно, «гриб» начал сочиться чем-то серым, и за полчаса тихого шипения оно переработало гидроксид ксенолития на связанный ксенолитий и воду. Вепуат хотел проследить, что потом происходит с содержимым чаши; Гедимин решил сначала закончить свои опыты и собрать образцы, а потом отдать