Парасомния - Д. В. Ковальски

от которого утих звон. С опаской Джо открыл сперва один глаз, а когда увидел, где находится, открыл и второй. Перед ним был Баро, который коснулся пальцем его головы. Джо посмотрел на кобуру – револьвер был на месте. Помимо них, в комнате больше никого не было.

– Погляди, Джереми, мне не нужен чай для моих фокусов, – Баро улыбался.

– Что это было?

– Всего лишь игра твоего воображения, – Баро усмехнулся. – Выпьешь чай?

2

Последовав совету Нормана, Август шел по главной улице. Дождь моросил, но особого дискомфорта не доставлял. В отличие от размытых дорог и глубоких луж. В одну из таких Август угодил по колено, так что правая нога при каждом шаге стала чвакать. Пройдя квартал, он утопил и левую ногу, после чего смирился и уже вышагивал, не замечая воды.

Город выглядел брошенным, за весь путь до церкви Август не встретил ни одного человека. Но ощущения безлюдности не было, то и дело он чувствовал на себе взгляды из окон, однако стоило ему повернуться, и никого уже в окне не было. С каждым шагом Август чувствовал себя лучше – то ли воздух и дождь действовали, то ли растущее расстояние от особняка.

После поворота у церкви, пройдя еще немного на север, Август стал замечать жизнь. Сперва он встретил зрелого мужчину, загружающего повозку, следом двух женщин, сидящих под крыльцом. Стоило ему появиться, как они замолкли и уставились на него. На их лицах было заметно удивление. Чтобы как-то разрядить обстановку, Август поздоровался, но дамы ответили ему лишь неуверенным кивком. Как будто они сомневались в реальности увиденного.

В целом место не производило никакого впечатления. Если около особняка еще были дома в два и три этажа, то здесь сплошь обшарпанные халупы. Однако, в отличие от первых, в них присутствовала жизнь. Эти люди не имели возможности оставить место и лишь ждали исхода, надеясь на то, что хворь обойдет их стороной. Опустение основной части города ужасно сказалась и на этом месте. В былые времена отсюда шла торговля любым сырьем. Люди со всего города ехали сюда за свежей рыбой, продуктами и мясом, дешевой рабочей силой. Сейчас это никому нужно не было, поэтому прилавки пусты, как и глаза местных людей, сидящих вдоль дороги. Только одно место все еще выполняло свой долг. Бар «У Йорика» работал, как в прежние времена.

Внутри пахло сыростью и дешевым скисшим вином. Света практически не было, лишь небольшие островки от горящих масляных ламп, которых хватало только сидящим за столами. Из-за теней лиц было не разобрать, да и что толку, для Августа тут знакомых не было. В баре сидели только мужчины, они вяло беседовали, выпивали, где-то в углу мычали песню, в целом обстановка была спокойной. Когда Август появился в баре, никто на него даже не обернулся, постояльцы выглядели как часть декорации этого заведения. Снаружи бар выглядел небольшим, однако внутри, возможно, благодаря игре света, оказался достаточно просторным. Август подождал, пока с него сбежит вода, стряхнул остатки капель с плаща и подошел к бару.

– Что будешь? – за баром работал старик.

– Вы подаете чай?

– Пить чай ты будешь на своей лужайке…

– Тогда бокал красного…

– Послушай, ты, видимо, не понимаешь, куда тебя занесло, – старик откашлялся, – если хочешь двинуть к утру, тогда я налью тебе красного, а если хочешь жить, я налью тебе эль.

Особого желания пить у Августа не было, однако пинта эля после того, как он промок, поможет избежать ему простуды.

– Тогда давайте эль.

– Не прогадаешь, парень, – старик откашлялся и поправил кадык. – Старуха хватки не потеряла.

Старик поставил деревянную кружку, полную до краев напитка. Август аккуратно ее взял, чтобы ничего не расплескать, однако у него не вышло, ручка болталась, отчего часть эля вылилась на бар. Старик, не сводя с него глаз, протер лужицу рукой и вытер ее о фартук. Август сделал глоток, на секунду его лицо перекосило. Было непонятно, что он почувствовал раньше, – горечь или кислоту.

– Настоящий живой эль, – старик одобрительно кивал, – а не то, что пьют сейчас везде.

Старик в очередной раз откашлялся так, что мокрота вылетела на бар, что заметил только Август. Держа кружку в руке, он отвернулся. Глаза привыкли к темноте, отчего бар выглядел светлее и непроглядных участков не осталось. Людей в баре было больше, чем показалось на первый взгляд. Казалось, болезнь города их не тревожила, они жили в своем собственном мире, который ограничивался местными стенами.

– Скажите, – Август повернулся к старику, – здесь у кого-нибудь есть проблемы со сном?

– Ха, чертова немилость, посмотри на них, – старик рассмеялся, – насчет сна, не знаю, домой их не провожаю, а проблем им хватало всю жизнь, так что свыклись они. Еще эля?

– Спасибо, у меня еще есть. – Август поставил кружку на бар, содержимое не уменьшилось даже на треть.

Старик глянул в кружку, затем на него и неодобрительно покачал головой.

– Старикам сон не нужен, вон посмотри за стол в углу, – старик показал рукой, – там сидит Марек, лет ему уже, наверное, двести. Каждое утро приводит его сюда бабка, а вечером забирает. Сам он не видит ни зги. Я ему иногда наливаю, а так он просто сидит и таращится белесыми глазами.

В углу сидел старец с обвисшим как у мастифа лицом. Сидел он неподвижно за исключением того, что периодически вертел головой из стороны в сторону. Словно выискивал кого-то. Большой острый нос крючком делал его похожим на старого филина. Для полноты картины ему не хватало лишь ухать при каждом повороте головы.

– Бабка привела Марека два дня назад и больше не возвращалась за ним, – старик кашлянул и надавил кулаком на кадык, – видимо, почила либо привела его сюда умирать. Не будешь свой эль – отдай ему да поспрашивай его, знает он всякое…

С одной стороны, все нутро было за то, чтобы покинуть этот бар и отправиться обратно в особняк, на сегодня прогулки хватило. С другой стороны, любопытство толкало на это странное знакомство. Тем более он мог что-то знать.

Когда Август подошел к столу, любопытство начало отступать. В нос ударил едкий запах долго присутствия человека на одном месте. Затхлость помещения казалось дорогим парфюмом по сравнению с этим ароматом. Но больше запаха Августа пугал сам старец. Вблизи стали видны его глаза – белые и мертвые. Кожа вокруг них почернела и потрескалась, как земля при долгом отсутствии дождя. Помимо свисающих морщин,