Вердикт - Джон Гришэм

— Будем совершенно откровенны, Лонни. Мы видимдля вас перспективу в нашей компании.

— А это гораздо более солидная компания, чемта, на которую вы работаете сейчас, — добавил Бен. Фирма работала слаженно. — Унас более высокое жалованье, больше льгот, возможность стать акционером,перспективы.

— Лонни, нам с Беном стыдно признаться, что средисотрудников руководящего звена нашей компании нет ни одного афроамериканца. Мы,так же как наши хозяева, хотели бы изменить это положение немедленно. Вы моглибы нам помочь.

Лонни внимательно вглядывался в их лица и едвасдерживался, чтобы не задать множество распиравших его вопросов В мгновение окаот пропасти маячащей впереди безработицы он перескочил к подножию сияющейвершины процветания.

— Но у меня нет диплома. Существуютограничения для...

— Никаких ограничений, — возразил Кен. — Выотучились в колледже два года и при необходимости можете закончить образование.Наша компания оплатит ваше обучение.

Лонни невольно улыбнулся, и от облегчения, иот привалившей удачи. Однако решил проявить осторожность, ведь он имел дело снезнакомцами.

— Я слушаю вас, — сказал он.

У Кена были заготовлены ответы на все вопросы.

— Мы познакомились с персоналом “Хэдлибразерз” и должны сказать, что большинству сотрудников высшего и среднегоуправленческого звена вскоре придется искать работу в другом месте. Мы отобралилишь вас и еще одного молодого управляющего из Мобайла. Нам хотелось бы, чтобывы оба как можно скорее приехали на несколько дней в Шарлотту, познакомились снашим персоналом, с компанией, и мы бы обговорили перспективы. Должен вамзаметить, что, если вы хотите сделать карьеру, не следует оставаться в Билоксинавсегда. Нужно быть мобильнее.

— Я к этому стремлюсь.

— Мы так и думали. Когда вы сможете прилететь?

Перед мысленным взором Лонни вспыхнул суровыйобраз Лу Дэлл, захлопывающей дверь за присяжными. Он глубоко вздохнул и согорчением произнес:

— К сожалению, сейчас я привязан к суду: я —присяжный. Полагаю, Трой вам сказал.

Казалось, это озадачило Бена и Кена.

— Но это же продлится всего пару дней, не такли?

— Нет. Процесс рассчитан на месяц, и сейчасидет лишь вторая неделя.

— Месяц?! — Бен подхватил реплику, какпрофессиональный актер. — А что это за процесс?

— Вдова умершего курильщика судится с табачнойкомпанией.

Их реакция была одинаковой и не оставляланикаких сомнений в том, как они относятся к подобным процессам.

— Я пытался увильнуть, — сказал Лонни,стараясь смягчить ситуацию.

— Иск об ответственности за произведеннуюпродукцию?

— Что-то в этом роде.

— И это будет продолжаться еще три недели? —переспросил Бен.

— Так они говорят. Угораздило же менявлипнуть, — пробормотал Лонни.

Наступила долгая пауза, во время которой Бенраспечатал пачку сигарет “Бристолз” и закурил.

— Ох уж эти иски, — с горечью произнес он. —Чуть ли не каждую неделю какой-нибудь олух, который оступился и упал, винит вэтом пролитый уксус или раздавленный виноград и подает на нас в суд. В прошломмесяце в Роки Маунтин на какой-то вечеринке лопнула бутылка газировки.Догадайтесь, где они ее купили? И кому предъявили иск на десять миллионов? Нами бутылке. Ответственность за произведенную продукцию. — Бен глубоко затянулся,потом, выпустив дым, начал грызть ноготь.

Он кипел. — Или та семидесятилетняя старуха вАфинах, которая подала на нас в суд за то, что якобы вывихнула позвоночник,потянувшись за банкой полироли, которая стояла в магазине на верхней полке. Ееадвокат заявил, что ей причитается за это пара миллионов.

Кен выразительно смотрел на Бена, словно хотелостановить его, но тот, видимо, был неуправляем, когда речь заходила о стольживотрепещущем предмете.

— Вонючие адвокатишки, — сказал он, выпускаядым через ноздри. — В прошлом году мы заплатили больше трех миллионов по этимчертовым искам — деньги, выброшенные на ветер из-за алчных, рыщущих повсюдуадвокатов.

— Ну хватит, — сказал Кен.

— Прошу прощения.

— Может быть, можно приехать в выходные? — снадеждой спросил Лонни. — Со второй половины пятницы до позднего вечеравоскресенья я свободен.

— Я как раз об этом подумал. Вот что мысделаем. В субботу утром мы пришлем за вами один из своих самолетов, заберемвас с женой в Шарлотту, устроим вам большой тур по управлению и познакомим сбоссами. Большинство из них работают и по субботам. Можете приехать в ближайшиевыходные?

— Конечно.

— Заметано. Я организую самолет.

— Вы уверены, что у вас не будет неприятностейв суде? — спросил Бен.

— Насколько я могу предвидеть — нет.

Более недели процесс размеренно продвигалсявперед, а в среду вдруг произошел сбой. Защита ходатайствовала перед судом озапрете выступления свидетеля доктора Хайло Килвана, представленного какэксперт в области статистики онкологических легочных заболеваний из Монреаля. Всвязи с этим ходатайством разыгралось небольшое сражение. Уэндела Рора и егокоманду бесила тактика защиты, которая пыталась отвести каждого эксперта,приглашенного обвинением. Защита и впрямь весьма преуспела за минувшие четырегода в проволочках и попытках блокировать все, что предпринималось от имениистицы. Pop утверждал, что Кейбл и его клиент снова создают искусственныепрепятствия, и обратился к судье Харкину с требованием применить за это санкциипротив защиты. Взаимные требования санкций и крупных денежных штрафов непрекращались с самого первого дня после возбуждения дела. Как обычно бывает вовремя рассмотрения крупных гражданских дел, “война санкций” занимала столько жевремени, сколько и работа по существу.

Pop топал ногами и метал громы и молнии передпустой ложей присяжных, напоминая, что это уже семьдесят первая попытка защиты— “я сосчитал их!” — изъять доказательства из рассмотрения.