Ласковый ветер Босфора - Ольга Покровская

После еды Катя с Небахат сидели на низком диване, пили чай из маленьких стеклянных стаканчиков и лакомились домашней пахлавой из расписной вазочки. Небахат рассказывала Кате об учебе брата на факультете изящных искусств в университете Мармара, о его педагоге по актерскому мастерству, впервые разглядевшем в нем большой талант. Эртан же с детьми расположился в некотором отдалении от них, на ковре, и увлеченно строил вместе с племянниками железную дорогу. До Кати доносились лишь обрывки их разговора, но даже отсюда, издалека, видно было, с каким искренним энтузиазмом Эртан играет с детьми. Он и сам казался ребенком, совсем мальчишкой с горящими глазами и встрепанными волосами, когда, прикусив губу от сосредоточенности, прилаживал к пластмассовому железнодорожному полотну основание станции.

– Когда-нибудь он станет прекрасным отцом… – с задумчивой улыбкой произнесла Небахат, наблюдая за ними.

Катя внутренне напряглась, не зная, как ответить на эту реплику. Ясно было, что Эртан действительно отлично ладит с детьми. Не усилием воли заставляет себя уделять им внимание, но по-настоящему получает удовольствие от проведенного вместе времени. Племянники явно любили его без памяти, возились с ним на ковре, как игривые щенята, задорно выкрикивали что-то, тащили Эртану все свои новые игрушки. И если судить только по этой сцене, можно было с уверенностью сказать, что отцом Эртан станет прекрасным. Однако же как это соотносилось с его личной жизнью, Катя не имела представления.

Так и не придумав подходящего ответа, она выдала какое-то нейтральное хмыканье. Небахат же продолжала:

– Эртан – прекрасный человек. Поверьте, я говорю это не потому, что он мой брат, я искренне…

– Так и есть, – поддержала Катя. – Мне хватило даже короткого знакомства с ним, чтобы понять, что человек он действительно замечательный – добрый, отзывчивый, внимательный и очень, очень талантливый.

Небахат тепло улыбнулась ей.

– Как я рада, что вы это поняли! Знаете, Кати, мы всей семьей очень желаем Эртану счастья и ужасно расстраиваемся, что ему не везет. Ему ведь тридцать пять, давно пора уже остепениться, завести детей… Я все понимаю, время другое, ритм жизни изменился. К тому же у него особая профессия… Но ведь есть и вечные ценности, вы со мной согласны? Дом, семья, дети, любовь…

Произнося все это, Небахат словно бы невзначай накрыла красивой ладонью с длинными пальцами руку Кати. Та смущенно откашлялась, расправила юбку на коленях, силясь понять, к чему это клонит сестра Эртана.

Мальчик, приподнявшись с пола, выкрикнул что-то по-турецки и помахал в воздухе крошечным металлическим вагончиком поезда. Небахат ответила ему с улыбкой и снова обернулась к Кате.

– Вы не представляете, как мы переживали, когда стало ясно, что у Эртана не сложилось с первой женой. Мама еще была жива, так плакала…

– С первой женой? – изумленно переспросила Катя. – Разве… Разве Эртан был женат?

– Был, – вздохнула Небахат. – Недолго, правда. Нам всем – маме, отцу, еще одной нашей сестре – так нравилась Идиль. Чудесная девушка, но… Что-то у них не задалось. Сами понимаете, бывает… К счастью, они остались в прекрасных отношениях. Дружат… У нее теперь уже другая семья – муж, дочка. Знаете, – доверительно добавила Небахат, склонившись к Кате, – она присылает мне иногда ее фотографии, а я смотрю и представляю себе, что это дочка Эртана. Глупо, да? – она смущенно рассмеялась.

Катя натянуто улыбнулась в ответ. Мысли путались в голове. Значит… значит, Эртан был женат? То есть получается, все, что она тогда себе вообразила, неправда? Она ошиблась, неверно рассудила, положившись на обширный опыт общения с людьми искусства… Но почему тогда?..

Рассказ Небахат вызвал у Кати такую бурю чувств, что она и сама толком не понимала, что именно сейчас испытывает. Была здесь и дурацкая, ничем не объяснимая ревность. Неужели Эртан жил с другой женщиной? Ложился с ней в постель, просыпался по утрам, может быть, даже готовил ей завтрак? Но в то же время ее охватила и радость от известия, что у Озтюрка, в принципе, были отношения с женщинами, а значит, у нее, у Кати, все же оставалась какая-то надежда… Но тут сразу же вставал вопрос – почему же, в таком случае, до сих пор Эртан никак себя не проявил по отношению к ней? Ведь Катя определенно нравилась ему, может быть, вызывала даже более глубокие чувства – тепло, уважение, привязанность… любовь?.. Однако же, несмотря на то как тесно они общались, несмотря на то что Катя уже несколько раз ночевала в его доме, между ними до сих пор не было ничего, кроме того первого смутившего Катин покой поцелуя на балу.

Кровь прилила к щекам. Катя испугалась, что Небахат почувствует, как подрагивают ее пальцы, и осторожно вытащила руку из-под ее ладони. Сама же все гадала, что ей было бы проще принять – то, что Эртана вообще не интересуют женщины, или то, что она сама интересует его лишь как друг?

– Я понимаю, он… непростой мальчик, – продолжала Небахат. – И в жизни у него бывали некоторые… сложные периоды. Но мне кажется, что, встретив подходящую женщину, Эртан смог бы стать прекрасным мужем. А каким отцом он будет, вы и сами видите…

Господи, да зачем же она все это ей рассказывает? Так расхваливает своего брата, как будто… как будто сватает их, – сообразила наконец Катя. Неужели?..

Небахат, кажется, все же заметила ее смятение, но истолковала его по-своему. Снова сжала Катину руку, заглянула ей в лицо и улыбнулась – тепло и заговорщически:

– В последние дни Эртан столько рассказывал о вас, Кати, что я уже заочно вас полюбила. Наверное, с моей стороны бестактно так говорить, но поверьте… – Небахат бросила быстрый взгляд в дальнюю часть комнаты и, убедившись, что ее брат все так же увлеченно играет с детьми, добавила вполголоса: – Если у вас с ним все сложится, счастливее меня не будет человека во всем Стамбуле. Если у вас есть какие-то сомнения – я понимаю, союз с иностранцем это непросто – вы не смущайтесь, обращайтесь ко мне, я помогу вам всем, чем смогу. – И тут же, словно устыдившись неожиданной откровенности, Небахат отвернулась, выпустила Катину руку, поднялась с дивана и звучным голосом окликнула детей. – Фахрие! Вурал! Вы совсем замучили своего дядю. Отпустите его к нам попить чаю.

Позже, когда Небахат, извинившись, пошла укладывать детей, Катя с Эртаном вышли в окружавший дом небольшой сад. Прошли по мощенной плиткой дорожке среди кустов магнолии, подернутых розовым облаком нежных соцветий. Катя присела на притаившиеся в укромном уголке сада детские качели. Эртан остановился рядом, облокотился на уходивший в землю высокий металлический столб – опору качелей. Уже стемнело, и в отливавшем фиолетовым небе повис тонкий серебристый серп месяца. И Катя, взглянув на Эртана, улыбнулась и проговорила вполголоса, по-русски:

– В небе вон луна такая молодая, что ее без спутников и выпускать рискованно.

– Это стихи? – тут же по ритму догадался Эртан.

– Да, – кивнула Катя. – Маяковский, – и перевела строчку на английский.

– Как бы мне хотелось проводить так каждый вечер, – неожиданно горячо сказал Эртан. – Чтобы ты читала мне стихи по-русски, потом объясняла их значение. А я повторял за тобой незнакомые строчки, безбожно коверкая слова…