Разбитая наковальня - Данила Ромах

подарил мне совет! – почти в слезах возмутился мечник, готовый броситься собирать лакированные осколки.

– И давно на них демоново наречие висело?

– Это было благословение, пришедшее мне во сне! – Он ударил себя в грудь.

Прямой выход клинка вновь шёл Игне в горло, но гнева дрожь в руках Каруза лишь уклонение облегчило. «Пора ещё тебе травм наделать», – решила мастерица. Она вытянула перед собою руки и громко хлопнула. То, что меньше песчинки, скрывалось меж ладоней Игны: самая кроха пыли костяной, на линии судьбы в коже оставшаяся. Высвободилась сила так же быстро, как и растаяла: то яркая вспышка, что глаза застилает туманом. Ослеплённый Каруза вновь яростно замахал мечом пред собой, пытаясь задеть мастерицу. Игна, что уже стояла за глиняным воином, обхватила его за пояс руками, пальцы крепко сцепив. Недолго пробыл безумец в объятиях роковых: согнула ноги Игна и подала вперёд, на грудь свою взвалила ублюдка и пустила того через спину под собственный первобытный рёв. Так познакомился доспех тяжёлый с мощёной дорогой, и каждый грамм брони стал Каруза мгновенно в тягость. Сначала убились плечи, после загудела шея, а там и до головы дошли совместно боль и унижение. Звон плит керамики наполнил улицу безлюдную, и сквозь песню сломанной защиты кричал воин:

– Мерзкая девка!

Игна, что ударилась лишь выставленным плечом, спешила подняться на ноги. «Доспех на спине его – пыль, грудь – ошмётки, шлем – битая глина», – подумала она, как клин сверкнул подле лица. Едва успела выставить ладонь воительница, чтоб защититься.

Каруза тоже поднялся, но не на ноги: на членах своих стоял, спину выгибая, как ужас посредь больного сна. Ни человек, ни зверь так в жизни не ходили, как это чудище. Игна оттолкнулась и покатилась в сторону, чтоб расстояние выиграть, но безумец, не меняя позы, следовал на скрюченных конечностях за ней, мечом виляя, будто жалом.

– Во что ты себя превратил, умалишённый?! – воскликнула Игна. – Взгляни на себя: ты ползаешь, как тварь неведомая!

– Я есть лечение болезни, что с Севера пришла на Восток, – захлёбываясь слюною, ответило чудовище закинутой головой: шея его вновь сломана. – Я есть гибель пороков и изъянов душ человеческих.

Отбив удар, Игна вскочила. Мечом себя подтолкнув, вытянулся и Каруза. Что-то в воине навечно поменялось: как если б часть собственного яда его стравила, испортив работу мышц и смягчив кости. Дрожь больная шла от поднятых пяток до затылка, наполняя битые пластины доспеха скрежетом. Он сделал выпад: меч, крепко сжатый, был будто на самом конце хлыста – так неестественно и мерзко двигалась рука с орудием. Стали его атаки беспорядочнее и быстрее, сыпались градом, испытывая всё Игнино мастерство.

Когда Игна поспешила чуть отступить, чтоб раны новые перевязать, Каруза в манере дикой её преследовал: бежал он то на двух ногах, то помогал руками, придерживая меч в зубах, как зверь с добычей. Ужасный звук царил под битой маской, оскал безумный виднелся за глиняными губами. Игна удар кое-как парировала, затем дала ответ, потратив больше сил, чем следовало бы. Воин, хохоча, лишь подставил под кулак предплечье, где ещё была жива пластина, и как растворилась мощь, тут же порезал. Чёрным пятном сквозь стёганку кровь из раны неглубокой пошла.

– В стенах сей молодой крепости ты умрёшь, кузнец из-за пустыни, – шипел керамический доспех. – А как закончу здесь, так пойду в глубь родины моей. Вдруг, пока я тут время трачу, демонов легион захватил столицу?..

– Такому не бывать! – рявкнула Игна.

Копьё она молоту предпочла: отбив атаку, мастерица сама ударила в шею сомкнутыми пальцами. Пластины треснули, часть мощи растворив меж осколков, но воительнице удалось коснуться горла: этого было достаточно, чтоб прервать безумцу дыхание хоть ненадолго. Тот отмахнулся, за шею собственную схватился, кашляя пропащей кровью мертвеца. Решила Игна добить зверя: за спину она тому прыгнула, кулак сжала, всю силу собрала и путь наметила не в цель, а сквозь неё. «Встретятся две раны, и будет Каруза с дырой вместо груди», – себе она улыбнулась, замахнулась и…

С хрустом в старых костях повернулся к девушке безумный воин головой, руки в обратную сторону согнул, схватил за горло и больно сжал, будто из мести, и прошептал убито:

– Что делаешь? Чего желаешь? – Голова его на шее скрюченной ушла чуть вбок. – Потеряла скромность ты, Игна Стук, забыла аккуратность в действиях. Решила отдохнуть? Так отдыхай, а я пойду… Валой Дэна твой.

В глазах темнело, но другое Игну напугало: туман чёрный сгущался за Каруза, что намеревался во мрак ступить и исчезнуть до битвы следующей. «Он готов уйти! Сейчас! Нет!» – орала в мыслях мастерица. Ответным хватом она руку воину сломала, на себя потянула, пятками в землю вошла. Меч вновь сверкнул, но лишь ради защиты.

– Трус! – то был не голос, не крик, а рёв. – Стоять!

– Победа за тобой, кузнец из-за пустыни! – цедило чудище сквозь гнилые зубы. – Пусти меня, мне надо в столицу!

Чрез боль она к себе безумца тянула, каждой мышцей с силой тёмной спорила, от клина едва прикрывалась. Услышала она лишь краем уха, как кто-то пустил в движение тетиву: недалеко, совсем близко. Игна взгляд перевела за плечо Каруза и тут же заметила пятно живое, стоящее на крыше с луком в руках. Наконечник стрелы иглой воздух рассёк и в Каруза вонзился, остриём из чудовища показавшись. «Вот и насквозь пробита грудь твоя, ублюдок», – улыбнулась Игна и в последний раз на себя стащила воина, ударом снизу вверх запечатав тому широко раскрытый рот: встретились громко челюсти, зубы искрами полетели. «И вновь стрела чужая мне помощник», – вспомнила дочь Регола историю давнюю и к фигуре незнакомой пригляделась: не Бузула ли стоял на крыше, всё ещё лук сжимая?

Дым чёрный рассеялся мгновенно. Раненую Игну от себя оттолкнув, Каруза сначала головой обернулся на стрелка, затем и скрюченными руками, наконец порядок в теле вернув. Пальцем на незнакомца указав, он рявкнул:

– Как смеешь ты, демоническое ничтожество, вмешиваться в дела двух славных воинов?!

Это был тот самый беспризорник, что криками встречал явление зверя. С ужасом в глазах он приготовил стрелу и принялся было тетиву натягивать, но та лишь предательски соскочила с пальцев. Одно мгновение – Каруза уже стоял на крыше прямо перед лучником, схватил того за шкирку и спустил с собою вниз.

– И это твой союзник? – Он бросил сироту о землю так, что тот взвыл. – Это была последняя капля, Игна! Ты забыла честный бой и подлостью хотела меня одолеть! Втянула одержимое дитя! Я думал, что ты выше этого! – с искренним разочарованием признался воин.

– Что