Истоки неприятностей - Екатерина Шашкова

Только прошипела сквозь зубы:

— Серѐжку надень, придурок. Заметят же.

Ракун послушно полез в карман за камнем, вернул на законное место… и едва удержался, чтоб не грохнуться на землю, потому что в глазах потемнело, и ноги как-то сразу перестали держать. Вслепую дотянулся до машины, опѐрся на неѐ, но в итоге всѐ равно осел в грязь, прислонившись к колесу.

— Господин Эллерт, вы в порядке? — наконец-то подал голос водитель, но магос только отмахнулся, пытаясь удержаться в сознании.

Вырубиться сейчас было бы совсем не к месту.

Зашуршала ткань, и Нина, не особо заботясь о чистоте платья, опустилась рядом, но не прижалась к плечу, как обычно, а так и осталась сидеть на некотором расстоянии. И после небольшой паузы сообщила:

— У нас тормоза отказали.

— Я понял.

Зрение понемногу возвращалось, но до нормы было ещѐ очень далеко, перед глазами, скрадывая очертания предметов, плавала густая белая пелена, да и слабость никуда не делась. В груди горело, в горле першило и очень хотелось пить. По растрескавшимся губам текло что-то жидкое и солоноватое.

Этого только не хватало!

с У тебя лицо в крови.

с Я понял, — повторил Ракун. С трудом поднял руку и, ощупав рассечѐнную щѐку, наугад вытащил из ранки несколько колючек. Зарастили склон какой-то гадостью, нормальным людям не пройти!

С другой стороны, намного приятнее знать, что ты всего лишь напоролся на ветку, чем бояться, что от напряжения полопались какие-нибудь жизненно-важные сосуды. В тех же глазах, например.

Нина ещѐ немного помолчала, собираясь с духом, и в итоге всѐ-таки произнесла то, чего магос ожидал с самого начала:

с Нам надо поговорить. Потом, когда доберѐмся до дома.

с И это я тоже понял. — Ракун всѐ-таки рискнул, нащупал ладонь Нины и легонько сжал, гадая, отдѐрнет она руку или нет. Не отдѐрнула, и этого оказалось достаточно, чтоб жизнь перестала казаться совсем уж отвратительной штукой. — Сильно испугалась?

В ответ раздался с трудом сдерживаемый всхлип. Судя по всему это означало да.

* * *

Через два часа блуждания по улицам Алина всѐ же признала, что заблудилась. Точный адрес Лисара она не помнила, а прохожие по описанию Ну такой большой серый дом где-то в центре только пожимали плечами и шли по своим делам. Да и мало их было, прохожих-то. И с каждой минутой становилось всѐ меньше и меньше.

После заката Викена не то, чтоб всерьѐз вымирала, но делалась намного более безлюдной, чем днѐм: магазины, кафе, библиотеки и другие приличные места закрывались, оставались разве что бары с сомнительной репутацией (куда Алина ни за что не сунулась бы в одиночку) и закрытые клубы (куда еѐ никто не приглашал).

Поэтому девушка уныло брела по тѐмному городу и думала, что лучше: ещѐ немного попытать счастья на улицах или вернуться в порт и проторчать там до утреннего парома. И никуда на нѐм не уехать, потому что денег нет, а закладывать больше нечего. Не душу же продавать.

Хотя если бы сейчас появился кто-нибудь, готовый решить все проблемы в обмен на душу, Алина бы серьѐзно задумалась над этим предложением. Слишком уж много лишнего она успела натворить. Надо было слушаться Долана и смирно сидеть в школе, тогда не пришлось бы шляться по темноте без еды и крыши над головой. Но это, конечно, не самое страшное. Вот когда взрослые узнают, что она уехала в другой мир по чужому пропуску, да ещѐ и браслет ради этого отдала — вот тогда наступит апокалипсис. А они непременно узнают!

Алину никогда не били за проступки. Нина много раз грозилась всыпать неугомонной племяннице по первое число, но от слов к делу не перешла ни разу. Да и сердиться долго не умела, уже на следующий день забывала все обиды, чем еѐ подопечная нагло пользовалась. Но сейчас девушка была твѐрдо уверена — это конец. Конец доверительных отношений, дружеского общения, семейной любви. Шаг на паром оказался тем самым рубежом, после которого пути назад нет.

Вперѐд, как выяснилось, тоже. Потому что толку от этой безумной вылазки не было никакого. Обожжѐнного хмыря Алина больше не видела. Она не нашла его ни на пароме, ни в Викенском порту. Исчез — словно в тумане растворился.

продолжение всех неприятностей, начал накрапывать дождь. С водонепроницаемостью у куртки было примерно так же, как с отводом глаз: вроде и защищает, но не всегда и не от всего. Когда холодные струи потекли за шиворот, Алина решила, что пора возвращаться в порт — там хоть крыша есть. Решила, но так никуда и не пошла. Покрутилась немного, выбирая дорогу, сунулась в один проулок, потом в другой -

— в итоге призналась себе, что понятия не имеет, где оказалась и как отсюда выбраться.

Вокруг темнели уже не дома, а какие-то складские помещения, и пахло как в погребе — старой подгнившей картошкой. Земля под ногами быстро превращалась в липкую грязь, фонари на столбах не горели, а затянутое тучами небо не давало даже по звѐздам сориентироваться. Не то, чтоб Алина была таким уж знатоком звѐздного неба, но уж Полярную (а вместе с ней и север) найти смогла бы. Найти — и идти туда. Или оттуда?

Порт вообще где?!

— Да, если голова дырявая — компас не поможет, — пробормотала девушка. Вслух, чтоб хоть как-то разбавить нахлынувшее чувство острого одиночества. И немножко — застарелый страх.

В прошлый раз, когда она так вот гуляла ночью по незнакомым улицам, еѐ первый же встречный чуть не ограбил. Повезло ещѐ, что так вовремя проснулась наследственная сила и…

Ага. Сила.

— Если голова дырявая… — повторила Алина, стягивая с пальца кольцо.

с Истоке она запрещала себе даже думать об этом, но всѐ равно, конечно, думала. Сила манила, тянула, уговаривала к ней прикоснуться. Хотя бы чуточку, на мгновение — просто чтоб почувствовать себя сильной и всемогущей.

Чтоб почувствовать себя собой.

Главное не переборщить: какой смысл от найденной дороги, если сразу после этого ты грохнешься без сознания в ближайшую лужу и не сможешь никуда пойти? Поэтому Алина постаралась выпустить силу очень аккуратно, дозированно. Представила себе путеводный клубочек, из которого тянется тонкая ниточка — и та немедленно появилась перед внутренним взором, готовая вести в нужном направлении.

Осталось понять, куда идти: обратно в порт (и что там делать?), к Лисару (сначала накормят, потом прибьют за самоуправство) или просто куда-нибудь, где есть крыша и никто не будут отчитывать за глупые поступки (уже сама себя отчитала и наказала, достаточно)…

Магии не было дела до сумбурных мыслей, она уверенно тянула вперѐд, прямо в узкий просвет между складами. Алина не стала сопротивляться и послушно двинулась в указанном направлении, надеясь, что в итоге не наткнѐтся на тупик, сторожевых собак, застарелый труп или ещѐ какое-нибудь приключение.