Америка-мать зовёт? - Оксана Лесли

своих объектов – бензозаправки и магазинчика. Марина распечатала анкету, которую требовалось заполнить по ходу инспекции. Ей надо было выполнить задание – купить бензин и что-то из еды. Заказчик частично оплачивал бензин и стоимость покупки.

Итак, Марина приехала на объект. Припарковалась, залила в бак бензин, помыла окно машины. На любой американской бензозаправке обязательно должны быть мусорные баки, ручные дворники, вода с чистящим средством для машинных стекол, бумажные полотенца. Если чего-то нет, надо отметить это в рапорте. Оглядывая территорию бензозаправки, Марина должна была обратить внимание, замусорена ли площадь, припаркованы ли на ней частные машины со знаком «продается», есть ли на парковке около магазина ямы, которые необходимо заасфальтировать.

Затем Марина проводила проверку внутри. Чистота пола, стекол, холодильников, освещение – всё нужно увидеть и запомнить. Все ли товары с ценниками? Если взгляд падал на мороженое, соки и она не замечала ценники, то запоминала названия товаров. В туалете она доставала свою анкету-рапорт, записывала наблюдения. Отмечала, чистая ли уборная, есть ли там жидкое мыло и тулетная бумага, какого цвета стены и полы. Затем наливала себе кофе, добавляла ароматизированные сливки, расплачивалась. От нее требовалось запомнить, как одета кассирша, если это женщина. Марина дома успевала ознакомиться с инструкциями и точно знала, какая должна быть рабочая форма у кассиров именно этой бензозаправки. Нужно было убедиться в том, что все совпадает. Кассир не поприветствовала – минус в рапорт. Чек, выданный кассиром, следовало отсканировать и сохранить в памяти компьютера, а потом послать приложением в электронном письме супервайзеру (которого Марина в глаза никогда не видела).

В течение 24 часов после инспекции Марина заполняла рапорт о своих наблюдениях на определенном сайте нанявшей ее компании и обязательно упоминала имя кассирши, если к ее форме был приклеплен значок с именем. За всю эту работу ей платили десять долларов, плюс кофе. Марина решила для себя, что теперь будет жить по принципу «Лучше что-то, чем ничего». Разумеется, ребенка она таскала с собой или ездила с инспекцией в поздние вечерние часы, когда он уже спал дома при папе!

Сперва Марина «обслуживала» своими инспекциями только бензозаправки-магазинчики всего района, два-три раза в неделю, чтоб получше освоиться в новой местности. Более выгодными были проверки автошопов. Она приезжала, притворялась покупателем, запоминала, кто и как прыгает вокруг нее на задних лапках, как пытаются продать машину. Марина делала тест-драйв, задавала определенные вопросы, обязательно посещала туалет автошопа. Причем в рапорте обязательно описывала дизайн уборной: цвет кафеля и стен, какие икебаны в помещении, а не просто доносила о наличии или отсутствии туалетной бумаги или мыла. Сорок пять долларов за инспекцию автошопов на дороге не валялись.

Пиццерии тоже «заказывали» услуги «тайного покупателя»! Марина покупала именно ту пиццу, какую ее просили. Засекала, сколько времени уходило у пиццерии на приготовление заказа и доставку. Платила, фотографировала, съедали всей семьей. Потом рапорт составляла. Через месяц ей приходил чек, в котором деньги за пиццу возвращали. Так Марина выкраивала для семьи бесплатный ужин.

«Тайные покупатели» нужны для проверки и банковских услуг, и ресторанов, и спортивных центров. Рестораны возмещали ей деньги за ужин и рапорт об их сервисе, у них была возможность улучшить качество своих услуг и еды. Правда, хотелось иметь постоянную работу, а не разбрасываться на всякие мелочи, но для развития кругозора и пополнения словарного запаса пойдет!

Марина свежим и беспристрастным взглядом неподкупного критика была в состоянии увидеть и описать пробелы и проблемы какого-либо бизнеса. Взятку неизвестному инспектору не всучишь, «очковтирательство» в данном случае не имеет места. Ей очень нравилась работа тайного инспектора, она ощущала себя русским шпионом в американской системе. Молодец, Мариночка!

Глава двадцать седьмая

Марина – сутенер

В пенсильванской глубинке, в трех часах езды от таких крупных мегаполисов, как Питсбург и Филадельфия, в школах и колледжах не требовались учителя русского языка. Филологическое образование продолжало оставаться незадействованным как мышеловка в доме, где нет мышей. Марина с иронией думала о девушках с образованием учителя, журналиста, филолога, которые ехали в Америку с целью преподавать великий и могучий русский язык американским школьникам. Какая она была наивная! После терактов в Нью-Йорке 2001 года популярными стали арабский и другие языки, на которых говорят террористы, и то в университетах. А в школах все учили испанский – второй язык США. Все-таки первыми на эту землю ступили испанские конкистадоры. Марина помнила стихотворения о них Николая Гумилева. Иногда ей казалось, что она героиня стихотворения «Я конкистадор в панцире железном!» Только панцирь – это розовые очки, которые давно пора сбросить. Идти будет легче по жизни без такого панциря!

Роб опять сидел без работы. Трехмесячный контракт с одной фирмой закончился, ему предложили его продлить, но он предпочитал сидеть дома, вместо того чтобы содержать семью. Робу казалось, что его недооценивают и он заслуживает другой должности, забывая, что на новом месте нужно не один месяц всем доказывать, что ты не верблюд и не мудак с большой буквы, тем более когда нет корочки, подтверждающей высшее образование.

Роб боролся с инопланетянами дни и ночи напролет. В такие периоды ухода его от реальности у Марины возникало ощущение, что она вышла замуж за подростка. Она лично знала сильных духом как русских, так и американцев, которые, борясь с онкологией, истерзанные химиотерапией, находили силы взять себя за шкирку и действовать, двигаться, гулять, вкалывать, любить! Марина не понимала причин такой странной апатии, отрешенности, иначе говоря, безответственности и лености. Как будто шнур, которым все люди подключены в розетку реальности, у Роба перегорел или работал периодами. Мог же он, в конце концов, иногда и букет цветов купить ей на День Святого Валентина, и обсудить с ней интересную книгу или фильм, и работать днями и ночами напролет, если ему нравился проект.

Роб называл жену своим «сутенером», когда по вечерам она копалась в Интернете и искала на популярных виртуальных биржах труда вакансии для программистов его специальности в Балтиморе, Атланте, Аризоне, Пенсильвании. Она была готова снова переехать в другой штат! Но всем требовались программисты не просто «с опытом», а «с высшим образованием и стабильной историей работы». А у Роба не было этой стабильности. Он скакал из одной компании в другую, временами то больной, то безработный, так что у всех уважающих себя работодателей возникали подозрения: а надежен ли этот человек? Почему он скачет как блоха с собаки на ковер и обратно? Не умеет уживаться с людьми или гоняется за длинным долларом?

Весной 2003