Элеонора Августа - Борис Вячеславович Конофальский

возницы еще и телегу с конем забрал, хотя и коней, и телег после захвата обоза наемников было у него вдоволь. Все равно забрал, так как все еще был зол на глупого еретика, который висел теперь на дереве у самой воды.

Глава 20

Павших товарищей упокоили на рассвете и бодро пошли назад. От перевала к Висликофену идти было, конечно, легче: все вниз и вниз. В частях настроение было отличное. Солдаты уже и впрямь уверовали в счастливую звезду своего господина. К тому же у большинства из них не за горами был конец контракта. Это их радовало, за две кампании, против мужиков и против горцев, они кое-чем обзавелись и с нетерпением ждали время, когда награбленное, которое пока не отдавал генерал, можно будет получить и предаться приятной праздности. А вот генерал не был уверен, что за оставшийся месяц или чуть более закончит все дела с горцами. Посему спешил, спешил и спешил. Хоть обоз его заметно увеличился за счет захваченных у наемников телег, уже через два дня к ночи он подошел к городу.

Очень он волновался, что горожане поднимут мятеж против его гарнизона, но полковник Эберст сообщил, что в городе день назад приключилось уныние и началась суета. Людишки стали собираться на базарах и о чем-то говорить, после чего в их церквах зазвонили колокола. Эберст даже испугался, не набат ли к мятежу, стал закрывать все ворота, поднял солдат. Но напрасно. Оказалось, что местные людишки пошли молиться за упокой. Выяснилось, что приехавший купчишка рассказал, что при Бёльденгене Эшбахт разбил райслауферов и полковника Майфельда. И что сам полковник был в той битве тяжко ранен. Эберсту тут полегчало, а солдаты так и вовсе стали радоваться слишком, покупали себе вино. Пришлось их приструнить, иначе стычек в городе было бы не избежать. А в Висликофене городской совет объявил день траура.

Что ж, это радовало. Генерал разбил лагерь возле города, на южной дороге. Роха и Пруфф посчитали и сказали, что пороха у них еще на один такой бой, как при Бёльденгене. Волков велел вывезти весь порох из города, но этот порох оказался плох, ни Пруффу, ни Рохе он не нравился. Это был старый порох, каким люди Волкова уже не пользовались. Горцы совсем не спешили за новинками, по старинке уповая на силу своей пехоты. И ему пришлось на следующий день отправить крепкий отряд в лагерь к реке за порохом: там хорошего пороха имелось в достатке.

А пока было у него два свободных дня, генерал собирался решить, что делать дальше. Волков после завтрака звал к себе офицеров. Дорфус на столе, меж стаканов с вином, разложил уже изрядно потрепанную карту.

– Господа, – начал генерал, – надобно решить, что делать дальше. Перед нами две цели. Арвен, тут он, на юго-востоке, – Волков ткнул пальцем, – два дня пути вместе с обозом. Оттуда один день пути на юг – и будет столица земли Брегген Шаффхаузен. Там заседает совет земли, там сидит и ландаман, их первый консул, там и казна земли. А это, – генерал ткнул в другую точку, – первый по богатству город этой земли Мюлибах. Он в одном дне пути отсюда, ровно на юг. Возьмем Арвен, затем Шаффхаузен, может, захватим ландамана, – так и закончим войну, а возьмем Мюлибах – будет большая добыча. Отдам его вам и солдатам.

Волков хотел хоть чуть-чуть заинтересовать солдат и офицеров, потому что те уже, как ему казалось, все больше думали о конце войны. Поэтому и предлагал им богатый город.

Офицеры всматривались в карту, переглядывались, задумчиво хмурились, тут капитан Пруфф и говорит:

– Так возьмем Мюлибах.

Ну, с ним-то все ясно, он вообще был жадноват, но его поддерживает и Эберст:

– Всего день пути отсюда, это хорошо: близко и есть куда быстро отступить в случае неудачи. Да, идти лучше на Мюлибах.

– А он и вправду так богат, как говорят? – поинтересовался Роха, глядя на капитана Дорфуса.

Ни Кленк, ни фон Реддернауф оказались не против похода на Мюлибах, это кавалера удивило, он-то думал, что офицеры, как и солдаты, хотят побыстрее закончить кампанию. Даже Карлу Брюнхвальду – и тому идея с Мюлибахом понравилась, полковник только поинтересовался подробностями:

– А каковы там стены? Башни? Гарнизон? Возьмем ли город? Есть ли пушки?

Дорфус вновь заговорил о том, что города тут беспечны, гарнизоны были бы хороши, но сотню лет у своих стен врагов не видели. Пушек раньше, месяц назад, не было. Если и привезли, то только что. Также капитан рассказывал, что горожане, как и все горцы, сами воинственны, но многие из них ушли воевать за короля – тот предлагал им большие деньги. Так что на улицах придется биться с горожанами, а не с постоянными и обученными гарнизонами. А хоть и хороши горожане будут в бою, но это уже не деревенское крепкое мужичье, которое вовсе поражений не знает. Горожане есть горожане, они изнеженные.

В общем, к удивлению кавалера, все до единого офицеры предпочли добычу окончанию войны. Они все верили в победу, они не боялись продолжения войны. После их ухода он остался за столом в одиночестве. Генерал думал о том, что офицеры зачастую являются проводниками воли солдат, они лучше него знают, что происходит в ротах. Поэтому Волков не понимал: неужели и солдаты захотят пойти на Мюлибах грабить, вместо того чтобы закончить войну. Впрочем, такое было возможно, так как от Мюлибаха до реки, до мирного берега, всего два дня пути, не то что от Арвена. Может, они просто не хотели уходить далеко от реки.

Все-таки, может быть, солдаты волновались? А вот сам генерал был почти спокоен. Да, волнение, что мучило его перед кампанией, давно растаяло. Он, кажется, нашел то, что нужно в войне с горцами, кровавыми ошибками и тяжким собственным опытом нащупал тот брод, по которому можно пройти эту войну. И этому его спокойствию были причины, это не было спокойствием самодовольства. Он стал видеть, в чем превосходит противника. Фон Реддернауф говорил генералу, что не встречает конных разъездов врага, – значит, он о горцах знает больше, чем они о нем. Горцы собираются и ходят со своими обозами медленно, так, выходит, он должен ходить быстро, всюду опережая врагов, ловя врага мелкие отряды и без потерь уничтожая их. Они сильны в пехотном строю, так не связывайся с ними, не бодайся с быком, бей их пушками и мушкетами. И всюду будь в численном превосходстве. Да, генерал нашел средство против