Леди тьмы - Мелисса Рёрих

вернуться в поместье (откуда – сама уже не помнила), проклиная себя за то, что не надела плащ.

Заметив на улице королевскую карету, девушка, конечно же, сразу ее узнала. Если бы не необходимость скрываться, она немедленно запрыгнула бы внутрь. Вместо этого она повернулась к весело щебетавшей рядом Таве и затолкала ее в первую попавшуюся лавку.

В поле зрения Скарлетт появились обтянутые чулками ноги принца, которые остановились в нескольких дюймах от ее сапог. Она продолжала неотрывно смотреть в пол, а он не сделал попытки к ней прикоснуться.

– Почти каждый день я думал о том, что сказал бы тебе, если б представилась возможность. Гадал, что я такого сделал, что ты внезапно исчезла из моей жизни, оставив на прощание лишь записку на подушке. – Из груди Скарлетт вырвался всхлип, по щекам потекли слезы, капая на сапоги. Принц до сих пор не дотронулся до нее. – Снова и снова я прокручивал в голове, как потребую от тебя объяснений. – Она упорно хранила молчание. Повисшая между ними тишина стала одной из самых долгих минут в ее жизни. – Посмотри на меня, Скарлетт Монро, – потребовал он.

Его тон был твердым – истинный приказ принца – но она не могла этого сделать. Не могла поднять на него глаз.

Она почувствовала движение: он потянулся к ее перекинутой через плечо косе, дернул за шнурок и медленно распустил волосы, потому что ненавидел, когда она их убирала. Однажды он обмолвился, что с такой боевой прической она выглядит слишком серьезной, слишком деловой. А когда волосы распущены и струятся по плечам, она расслаблена, и для него большая честь быть тем, рядом с кем она отдыхает.

В действительности Скарлетт ни разу в жизни не чувствовала ничего подобного, находясь в его обществе. Она постоянно была начеку и прислушивалась, как бы не пришлось поспешно уходить. Даже когда спала рядом с принцем, девушка всегда держала кинжал наготове.

Каллан взял ее одной рукой за подбородок.

– Посмотри на меня, Скарлетт, – повторил он более мягким тоном. – Пожалуйста.

Она позволила ему приподнять свою голову, и его ореховые глаза так и впились в ее, ища хоть что-то, за что можно зацепиться.

– И вот я стою перед тобой, принц. Что ты хочешь мне сказать? – прошептала она.

– Сейчас? Сейчас я вообще боюсь с тобой заговаривать. Одно неверное слово – и ты превратишься в Призрака Тени, которого я лишился, – ответил он, запустив вторую руку в ее волосы.

Когда его пальцы переместились с ее подбородка на щеку, Скарлетт закрыла глаза и прильнула к его ладони, стараясь не думать о том, как сильно скучала по нему. Девушка не смела даже пошевелиться.

Каллан зашептал ей на ухо, обжигая кожу дыханием, заставляя пылать все тело:

– Прошу тебя, разоружись. Пожалуйста.

Она распахнула глаза, встретив его взгляд.

– Я здесь не для того, чтобы причинить тебе боль.

Принц грустно улыбнулся.

– Когда ты стоишь передо мной вот так, вооруженная до зубов, я, затаив дыхание, жду, что ты снова исчезнешь. А без оружия ты никуда не денешься. – Она ничего не ответила, и Каллан повторил: – Прошу тебя, Скарлетт. Сюда никто не войдет. Нам не помешают. Я велел часовому до конца ночи не подпускать к моей двери ни единой живой души.

Скарлетт медленно потянулась к пряжке, удерживающей меч за плечами. Не сводя глаз с принца, расстегнула ее и положила меч на стул рядом с плащом. После чего освободила предплечья от наручей. Каллан следил за каждым ее движением. Она расстегнула куртку и вынула спрятанные внутри кинжалы, сняла пояс с оружием и пристегнутый к бедру клинок, вытащила два кинжала из сапог.

– Боги, – вздохнул принц. – Я и забыл, насколько ты…

– Смертоносна? – подсказала она. – Ты забыл, насколько я опасна, но все же позволил стоять перед тобой, в твоих личных покоях, рядом с лежащим на полу кинжалом, который сам же и обронил.

– Нет, – хрипло возразил он и, проведя руками по ее плечам, стянул с нее куртку и отбросил прочь.

Прикосновения его пальцев воспламенили обнаженную кожу. Скарлетт осталась в черной тунике и брюках.

– Несмотря на то, как сильно мне хочется накричать на тебя и потребовать объяснений, несмотря на сумбур у меня в голове, я бы позволил себя убить за возможность прикоснуться к твоим волосам.

– Я здесь не ради этого, – прохрипела Скарлетт, кладя свою ладонь поверх его, которая до сих пор прижималась к ее щеке, и закрывая глаза.

Еще мгновение она наслаждалась прикосновением его пальцев к своей коже. Еще мгновение – и она снова разрушит его мир, рассказав истинную причину, приведшую ее сюда.

– Знаешь, чего мне не хватало больше всего, мой Призрак Тени? – прошептал он ей на ухо, щекоча дыханием щеку. Она чувствовала, как его губы касаются ее кожи, когда он говорил: – Мне не хватало общения с кем-то, кого не волнует, что я принц, кому нет дела до моего титула. Мне недоставало подруги, которая принимает меня таким, какой я есть, – как и я ее. – Скарлетт затаила дыхание, не доверяя самой себе. – Вот по чему я скучал больше всего. Но и по близости с тобой тоже.

Он поцеловал ее, медленно, глубоко, с любовью. Обхватив одной рукой за талию и притянув к себе, как будто ему была невыносима мысль о разделяющем их расстоянии, он прижался к ней. Скарлетт обняла его, а он осыпал поцелуями ее скулу, спустился вниз по шее и, скользнув вдоль ключиц, коснулся языком впадинки у основания горла. Выгнув спину дугой, девушка издала стон, на который принц ответил рыком.

– Я здесь не для этого, – прохрипела она, когда он взялся за подол ее туники, но все же подняла руки, чтобы помочь стянуть ее через голову.

– Мне все равно, – прошептал Каллан, покусывая ее нижнюю губу.

Сняв с себя рубашку, он мягко подтолкнул Скарлетт к кровати, придерживая руками за бедра, и она отступила на шаг, потом второй.

– Каллан.

Он снова ее поцеловал. Его руки блуждали по ее плечам, талии, ягодицам. Нащупав полоску ткани вокруг грудей, он потянул за нее и размотал. Всосав сосок, принялся ласкать его языком. Скарлетт со стоном уперлась в край кровати, и принц тут же уложил ее.

– Это ничего не изменит, Каллан, – с трудом вымолвила она.

– Мне все равно, – повторил он, стаскивая с нее сапоги и носки.

– Каллан, – предприняла она еще одну попытку, когда он потянулся к пуговицам на ее брюках.

Он замер, глядя на нее, полуобнаженную, разметавшуюся по постели в льющемся с ночного неба лунном свете.

– Хочешь,