Рай на земле - Яна Темиз

В этот самый миг твердая и сильная рука ухватила его за предплечье, и вкрадчивый противный голос произнес прямо в ухо:

– А не кажется ли тебе, детка, что с такими новостями идут в полицию, а не к дяде Мурату?

20

– Вот видишь, Лидуся, а ты меня ругала, что я торчу в том отеле! А иначе ты не попала бы на экскурсию! Аспендос надо обязательно посмотреть, я же тебе рассказывал. Как в Греции побываешь! К тому же на пляж тебе дня два лучше не выходить.

Лидия Дмитриевна не отвечала и разглядывала начинающую облезать кожу на плечах.

Муж был прав.

Съездить посмотреть что-нибудь интересное ей хотелось: глянцевая роскошь отеля уже начинала наводить скуку. А если вдобавок к морю нельзя…

Море Лидия Дмитриевна обожала, первые несколько дней практически все время проводила на пляже, разумно держась поближе к тентам или прячась от хваленого местного солнца.

Она изо всех сил старалась получить все местные удовольствия, и это ей почти удавалось. Купальник, как ни странно, оказался впору, и она купила себе еще один, тоже черный и закрытый, а к нему яркую купальную шапочку, всю в розовых цветах; она отключила мобильный телефон и не вслушивалась в ежеутренние и ежевечерние разговоры, которые вел Олег со своей вездесущей маменькой; она наслаждалась морем и ароматным воздухом, словно пропитанным запахами солнца, соли и тех необыкновенных растений, которые так и притягивали взгляд. Чего здесь только не было! Лидия Дмитриевна была не сильна в ботанике, от которой в голове осталась лишь путаница латинских названий, и не могла определить, что растет на клумбах, взбирается по стенам, чинно вытягивается вдоль дорожек. Пальмы, розы, что-то вроде плюща с таким количеством ярких цветов, что они затмевали листья, и он казался то лиловым, то розовым, то оранжевым. Кусты и деревья, все в крупных пахучих цветах, сама зелень, всех, самых невероятных оттенков, а вдали еще и горы, и море, и белые стены с черепичными крышами!

Как же давно она не была на юге! К тому же, то был совсем другой юг, тоже, конечно, казавшийся когда-то волшебным. Сидя на пляже, она вспоминала Анапу и Одессу, куда возила сына, стайки светлячков, которым она так радовалась в Сухуми, какие-то горные дороги в Крыму – и все это пахло теми же цветами, тем же солнцем, той же сухой травой и отпускной беззаботностью.

Вокруг пахло югом, а юг пах и лучился счастьем.

Она непременно поедет на эту экскурсию, непременно! Иначе она будет обречена на скуку отеля и на совсем не южные и не счастливые мысли.

Черт ее дернул вчера расслабиться и проплавать чуть ли не час! Плавать было так приятно, что она не подумала о плечах, которые весь этот час торчали из воды и предательски не давали о себе знать почти до вечера, а всю ночь мстительно болели, не давая пошевелиться.

– Я, разумеется, поеду, Олег, я только не понимаю, почему бы тебе не поехать со мной?! Не могу сказать, что мы здесь вместе отдыхаем! Ты постоянно где-то ходишь…

– Ну, Ли-и-и-да, – привычно растянул муж. – Ну что ты говоришь?! Я в этом Аспендосе был уже три раза, ну мне там просто скучно будет! Я на пляж схожу, в бильярд поиграю… это же всего полдня! Ты приедешь, мы вместе поужинаем, потом в бар можно сходить в какой-нибудь.

– В соседний отель? – не удержалась она от колкости. – Там, как я понимаю, все лучше – особенно общество, правильно?

– Ли-и-да, перестань! О чем ты? Тот отель действительно лучше, я уже жалею, что согласился на этот, но это совсем не то, что ты имеешь в виду. Все эти беспокоящие тебя девушки – это все пустое! Ты же прекрасно понимаешь, что мне никто не нужен…

Что тебе никто не нужен, кроме твоей драгоценной мамочки.

О чем ты мне не постеснялся заявить за три дня до свадьбы! Обида захлестнула Лидию Дмитриевну, как будто все это происходило не много лет, а несколько минут назад. Даже слезы подступили.

Надо что-то делать с нервами и гормонами, подумала она уже в ванной, плеская в лицо холодную воду. Вот ведь как бывает: и образование специальное, и всю жизнь в медицине – а сама себе помочь не можешь. Она была уверена, что переживет климакс не так, как обыкновенные, далекие от медицины женщины: она-то все знает, а значит, у нее и проблем не возникнет.

Не тут-то было – вот они, симптомы, все до единого! Как это говорится? «Врачу, излечися сам!»

Вода была не холодной, и это тоже раздражало. По большому счету она была уверена, что «девушки» ее мужа действительно не интересуют. Они, как правило, сами интересовались им, а воспользовался ли он хоть раз этим интересом, она не знала.

И знать не хотела.

У нее была одна соперница – и с этим ничего нельзя было поделать.

«Знаешь, – как-то особенно проникновенно сказал ей Олег, когда до свадьбы оставалось три дня и они сидели обнявшись в его детской и в который раз примеряли кольца, – у меня в жизни самый дорогой человек мама… а после нее теперь – ты!»

Видимо, это было самое большее, на что он был способен.

Лиду тогда возмутило и само признание, и тот задушевный тон, которым оно было сделано: похоже, он считает, что это комплимент и огромный подарок, что он говорит мне приятное, что оказаться на втором месте после его мамаши – большая честь.

Но возмущение промелькнуло и унеслось: он все это переоценит, он все поймет, дайте только срок – самоуверенно думала юная Лида, разглядывая заветное колечко и прислушиваясь к еще не заметным, но желанным шевелениям своего первенца. Все будет хорошо, не может не быть, я еще напомню ему, что он мне говорил, когда все будет по-другому, и мы вместе посмеемся, дайте только срок!

Срок оказался непомерно большим. Вся жизнь прошла, вот и климакс уже, и нервы ни к черту, и полнота, и морщины… а все по-прежнему.

Нет, Олег по-своему любит ее, она уверена, они прекрасно ладили, можно бы уже и смириться, и пусть все идет как идет. По-своему так по-своему – наверное, по-другому он не умеет.

Вот и говорите после этого, что дядюшка Фрейд устарел! Ничего он не устарел: сейчас старуха опять позвонит, и он будет ей рапортовать, что случилось за день.

Наверняка сидит и звонка дожидается. Лидия Дмитриевна давно уже не скрывала от себя самой, как счастлива будет в тот роковой день, когда ее муж не дождется этого звонка.

Если я до этого доживу, вдруг пришло ей в голову. Она ведь может меня пережить… мало ли что случается! Вон утонула же какая-то туристка – отдыхать, называется, приехала!

– Олег, а что теперь, интересно, с той утонувшей женщиной будет? – высунувшись из ванной, спросила она первое, что пришло в голову.

Муж сидел в кресле у окна, а на столике рядом с ним лежал мобильный телефон. Даже не знаешь, радоваться, что оказалась права, или огорчаться!

– В каком смысле – что будет? Ничего уже… как ты понимаешь.

– Нет, я имею в виду формальности всякие. Она ведь отдыхать приехала – как все эти похороны и все такое? Кто этим будет заниматься?