Армяне в Турции. Общество, политика и история после геноцида - Талин Суджян

пенсию. Кипер якобы заявлял, что, пока он остается на своем посту, закон о богоугодных заведениях не будет изменен[518]. Marmara выступает за его уход, считая, что это даст ход изменениям. Согласно Шамлыяну, Кипер лично решает, пропустить или отклонить изменения закона. В июле 1947 г., когда Кипер уходит с поста, Шамлыян публикует (под псевдонимом «проф. Наргизян» [Nargizyan]) четыре статьи, где описываются первые пресс-конференции в Анкаре (в которых он участвовал) и противоречивое поведение Управления богоугодных заведений во время этих конференций[519]. Из этих статей видно, что в Анкаре все было не так радушно, как Шамлыян рассказывал раньше. Тогда он не мог рассказать о переговорах между правительством и Управлением богоугодных заведений, а теперь, по его мнению, главная проблема – в Кипере, который препятствует указаниям Сарачоглу[520]. Есть и другие саботажники. Шамлыян утверждает, что любая критика или сомнения насчет находящейся у власти администрации, которые появляются в армянских газетах, дают Киперу повод к выступлениям против реформ внутри Генерального управления богоугодных заведений. По мнению Шамлыяна, другие армянские газеты, в первую очередь Nor Lur[521] и, возможно, также Nor Or, виновны в той же мере, что и Кипер, представитель государства[522]. Эти признаки разногласия и конфликтов внутри общины были замечены государством, которое не преминуло использовать их в свою пользу. В статьях Шамлыяна можно найти интересные детали. Например, он описывает, как разговаривал с ним Кипер:

Нас принял руководитель Генерального управления богоугодных заведений, с которым у нас было несколько встреч. Он выражал особую симпатию к армянам, говорил, что у него есть соседи и друзья – армяне. Он признал, что закон о мусульманских учреждениях неприменим к немусульманским организациям, и уверил нас, что изменения будут предприняты согласно указаниям премьер-министра[523].

Шамлыян здесь воспроизводит занятую государством полицию отрицания, которая выражается в том, что система единоличного руководства изображается как нечто тривиальное и мелкое. В той же статье Шамлыян пишет, что Сарачоглу строго спросил армянских журналистов, почему же они раньше не подняли эту тему Премьер-министр якобы ничего не знал о проблемах, вызванных действием системы[524]. Во второй части своей серии статей[525] Шамлыян публикует обращение к Генеральному управлению богоугодных заведений, составленное адвокатом Кеворком Чобангилом (Kevork Qobangil) 5 марта 1945 г., где обсуждается проблема взаимодействия управления с армянскими общинными учреждениями, перечисляются недостатки системы и, в частности, упоминается конфискация отеля Sanasaryan Han и другого имущества общинных организаций. Далее я подробно рассматриваю этот важный документ, из которого видно, как было построено общение между государственными органами и видными людьми в общине. Редко можно встретить источники, которые раскрывают как личные, так и официальные взаимоотношения между автором и адресатом. Это делает их особенно ценными.

В обращении Чобангила говорится, что в декабре 1945 г. он посетил Фари Кипера. Как можно заключить из его описания, встреча была неофициальной.

С присущим Вам чувством такта Вы ознакомились с проблемами, которые испытывает армянская община и ее учреждения, и выразили желание выслушать мои предложения по их решению. <…> Поскольку я был неподготовлен, я попросил представить мои соображения по этому вопросу в письменной форме. Ободренный Вашим согласием и несмотря на то, что эта работа заняла несколько больше времени, чем я рассчитывал, я позволяю себе написать Вам сегодня, чтобы представить мои рассуждения [по этому вопросу][526].

Видно, что Кипер не ожидал письма или иного сообщения – это была личная инициатива Чобангила, предпринятая, скорее всего, потому что за три или четыре месяца после встречи в системе единоличного руководства ничего не изменилось. Чобангил пишет, что он был финансовым инспектором (Maliye Müfettifi) при Фари Кипере, когда тот бы членом Гражданского инспекторского комитета (Mülkiye Heyet-i Teftifiyes). Чобангил выражает благодарность за возможность занимать эту должность и за известность, которую она ему принесла[527]. Как он пишет:

Каждый раз, когда мы испытывали трудности с деньгами… и не могли уплатить пятипроцентного налога, оно (Генеральное управление. – Т С.) не относилось к нам строго; [напротив], оно вело себя с нами как благосклонный отец. Наша община никогда не забудет Вашу помощь, благодаря которой наша больница получила 15 000 [лир] от щедрого нашего правительства. Ваше имя никогда не сотрется из наших сердец. Но, несмотря на все это, произошли некоторые не совсем приятные случаи[528].

После этого долгого введения Чобангил переходит к сути письма: закон о богоугодных заведениях совершенно не соответствует потребностям общины. В третьей статье из серии Чобангил говорит о конфискации отеля Sanasaryan Han, которая, по его мнению, была противозаконной. Кроме того, он напоминает, что доходы от этого отеля нужны были общине, чтобы содержать бесприютных детей[529]. Затем он говорит о захвате церкви «Сурп Лусаворич» (Surp Lusaworich‘) на Таксиме (Taksim) и упоминает в связи с этим также о конфискации кладбища в Пангалты (Pangalti)[530]. Чобангил также пишет о подоходном налоге, сумма которого для церкви «Сурп Ерортутюн» (Surp Errortuf iwn) была определена в 159 000 лир. Согласно ş 40 закона о богоугодных заведениях, Генеральное управление богоугодных заведений должно осуществлять поддержку так называемых исключенных учреждений (Mülhak Vakiflar) в судебных делах или в случае каких-то несоответствий[531]. Чобангил утверждает, что список имущества этих учреждений был предоставлен по требованию Генерального управления уже в 1912 г.[532]

Налоги с этих участков уплачивались больницами и соответствующими церквями. Проблема состояла в том, что участки и здания, принадлежащие учреждениям, были зарегистрированы на имена святых. Чобангил подчёркивает, что Генеральное управление знало об этом, но, поскольку налоги уплачивались своевременно, ситуация оставалась без изменений. Однако со временем кое-что поменялось. По словам Чобангила:

Итак, Генеральное управление богоугодных заведений знало о наличии этих участков и зданий, а также о том, что они принадлежали больнице и церквям. Вместо того чтобы поддержать учреждения в решении этой проблемы, Генеральное управление подало на них в суд, пытаясь доказать, что оно является настоящим владельцем. К счастью, суды и апелляционные инстанции разобрались в ситуации и вынесли справедливые решения[533].

Дальше Чобангил обращается к еще одной проблеме, связанной с системой единоличного руководства. Речь идет о руководителях церкви «Сурп Пргич» (Surp P‘rgich‘) в Галате (Galata), Оханнесе Шахинкая (Ohannes Şahinkaya), и церкви «Сурп Еррортутюн» (Errortufiwn) в Бейоглу (Beyoglu), Тавите Йылмазе (Tavit Yilmaz). Как пишет Чобангил, эти руководители создали систему террора и ограбили общину на тысячи лир: «К сожалению, Генеральное управление богоугодных заведений ни разу ни провело проверку