Час в копилке - Фёдор Михайлович Шилов

на парте в стопку. Отбросив сомнения, он вращал в руках мятые комочки, успевал разглядеть торчащие уголки и дёрнуть за них, чтобы мало-помалу из неровных шариков комки превращались снова в двойные расправленные листы.

— На двойных листочках можно не только контроши писать, — раздался выкрик. Все одноклассники столпились вокруг Максима и снимали на телефон.

Когда все листы были расправлены и уложены на парте в стопку, класс зааплодировал.

Учительница изумлённо покачала головой.

— Я такого прежде не видела. Молодец! — Она тоже захлопала, а Максим зарделся от удовольствия и смущения. Он шёл к своей парте, одноклассники тянули ему руки, хлопали по плечам и хвалили наперебой.

— Всё, всё, всё! Тишина! — Людмила Павловна призвала класс к порядку. — Переходим к теме урока…

В сторону Максовой парты прилетел ещё один скомканный листок.

— Аврора! Жонглирование окончено! Если тебе что-то срочно понадобилось сказать Таланову, подняла бы руку, я бы передала твою записку.

— Спасибо, Людмила Павловна. Извините. — Аврора смутилась, а после снова приняла деловой сосредоточенный вид. — Это не повторится.

Учительница улыбнулась и словно хотела сказать: конечно же, это повторится и ещё не раз. Но промолчала.

Макс развернул послание от Авроры. За ним пришлось залезть под парту и пошарить под ногами у сидящего впереди одноклассника.

— Теперь подождём, пока Таланов изучит корреспонденцию.

— Извините. Это не повторится, — в тон Авроре ответил Макс.

«Вечером иду в театральную студию. Ты со мной.»

После второго предложения стояла точка. Это был не вопрос.

Но всё равно Макс обернулся к Авроре и кивнул.

* * *

Мастера курса театральной студии «Путник» Максим внешне помнил с того злосчастного вступительного испытания. Мужчина в клетчатой рубашке. Имя его Максим забыл, но Аврора подсказала — Леонид Викторович.

Сегодня он был одет в джинсы и тёмно-синюю рубашку на кнопках. Седые волосы, как и раньше, зачёсаны назад, клинышек бороды заострён, словно педагог его проворачивает в точилке для карандашей.

Леонид Викторович протянул Максиму руку.

— Ну-с, молодой человек, Аврора уже не первый раз просит за вас! Ваше выступление в прошлый раз было…

— Дурацким, — встрял Макс.

— Я бы сказал эксцентричным и эмоциональным.

— На самом деле я готовил другие отрывки…

— А сегодня Максим нам покажет фокусы, — Аврора раскраснелась, глаза её горели, речь ускорилась. Она становилась совсем другой на этих своих курсах.

— Фокусы? Снова будете жонглировать монетками? — в тоне мастера не было и тени насмешки. — Я был абсолютно уверен, что вы сумеете освоить этот навык и ещё удивите нас!

По залу прохаживались мальчишки и девчонки в чёрных штанах и разноцветных футболках. Одни делали упражнения на растяжку, другие гримасничали у зеркала, выполняя артикуляционную гимнастику, некоторые повторяли текст роли — то глядя в распечатки, то пряча руки с листами за спину и проговаривая на память… До Макса сейчас никому не было дела.

— Могу и монетками, — усмехнулся Максим, — а могу и актёрами… Вот, например, хотите, Аврору на ладони подниму?

— Что? Нет, Таланов, ты этого не сделаешь! — Аврора спряталась за Леонида Викторовича. Максим присел на четвереньки и подставил раскрытую ладонь, будто подманивая белочку в парке.

— Доверься мне. Просто встань.

— Нет.

— Просто встань, — повторил Максим.

— Сказала же — нет! Что непонятно?

— Хочешь, я встану? — предложил мастер.

— Окей, — согласился Макс.

— Ты серьёзно? — Леонид Викторович оглянулся на Аврору и, кажется, готов был включить «заднюю».

— Серьёзно. Шагайте, а то ноги уже затекают!

— Ну, смотри, Аврорка, если я свалюсь, всю жизнь тебя потом Аварией звать буду! — шутливо пригрозил мастер. Видно было, что ему не по себе.

— Не свалитесь, — заверил Макс, мысленно умоляющий все силы, ставшие к нему благосклонными в последнее время, не оставить его именно сейчас.

— Не свалитесь, точно говорю! — прощебетала Аврора, но на всякий случай отошла.

«Леонид Викторович окажется лёгким, как пушинка, я смогу поднять его на ладони и выполню всё, что понадобится для придуманного мной трюка», — повторял про себя Максим.

— Ботинки снять?

— Не надо.

И Леонид Викторович шагнул Максу на ладонь.

В очередной раз вокруг Максима стала собираться толпа любопытных. Юные артисты отвлеклись от своих занятий, сомкнулись в круг, перешёптывались, достали телефоны.

— Не больно? У тебя там что-то хрустнуло, — сообщил мастер.

— Не бойтесь, не кости. Полетели!

И он аккуратно стал подниматься с четверенек, увлекая вверх стоящего одной ногой на ладони Леонида Викторовича. Мастер покачнулся, раздались возгласы. Казалось, преподаватель сейчас упадёт, но он устоял.

— Ласточка! — скомандовал Макс.

Леонид Викторович послушно расставил руки, чуть нагнулся и отвёл одну ногу назад. На лице его держалась натренированная актёрская улыбка, хотя желание прекратить участие в небезопасном аттракционе по-прежнему не отпускало.

— Ласточка, лети! — воскликнул Макс и подбросил Леонида Викторовича на ладони. Среди юных актёров снова раздались возгласы испуга и удивления. Максим подставил вторую руку, и носок ботинка мастера опустился точно в центр ладони.

— Оп! — весело воскликнул Максим и перебросил мастера обратно, — А теперь — повисите!

Он подбросил Леонида Викторовича почти под самый потолок, а сам сделал колесо, вернулся в исходное положение и снова поймал мастера на ладонь.

— Пожалуй, достаточно! — Максим присел, давая возможность преподавателю спуститься с ладони на пол.

— Ну, ты даёшь! — Леонид заправил выбившуюся из джинсов рубашку и крепко пожал Максу руку. Зрители аплодировали. — Аврорка, ты молодец! Такого уникума к нам привела! Мы с ним столько трюков придумаем для новой постановки!

— А что ж ты на вступительных с жонглированием не справился? — раздался голос. Какой-то рыжий пацан. Наверное, был в тот день в зале. Макс его не помнил.

— Честно говоря, я тогда не очень верил в себя…

— А что помогло поверить?

— Вискарь…

Среди тех, кто постарше, в зале раздался смех.

И только сейчас он вдруг вспомнил про тетрадь. Увлёкся успехами и забыл, что внёс имя в суицидальный список… Такая важная глупость выпала у него из головы!

— Простите… Мне нужно идти, — пробормотал он, — очень срочное дело… Мама просила…

— Но ты ведь ещё придёшь? — спросил Леонид Викторович. — Занятия у нас обычно по вторникам и пятницам. Сегодня внеплановое.

— Приду, — пообещал Максим. Ему очень хотелось прийти. Но вдруг этот, с размытым лицом, из бара, уже всё оплатил? И скоро свершится то, о чём, честно говоря, Максим не очень-то и помышлял!

Мастер снова пожал ему руку.

— До новых встреч!

Макс бежал по улице, на ходу застёгивая куртку.

Нет, это бредятина! Ерундовина! Чушь-чушницкая! Не бывает на свете добрых дяденек, которые готовы подарить на Новый год подростку самоубийство! Да и злых таких дяденек быть не должно!

Всё привиделось. Померещилось. Напридумывалось под действием алкоголя.

А если всё правда, то надо просто добежать