Час в копилке - Фёдор Михайлович Шилов

«Остался верен привычкам», — подумала Марина.

— А Варданов — умница, золотые руки.

— А сегодня оба на работе? Кабинеты у них, надеюсь, не рядом? Чтобы я снова не ошиблась…

— Сегодня редкий случай, когда Султанов на месте. Но не ошибётесь. Султанов сидит в ординаторской третьей хирургии, это сразу возле лифтов. А у Варданова свой кабинет на шестом этаже.

— Спасибо, — Марина обрадовалась, что не зря пришла. Уж до кабинета Варданова, вероятно, сердобольный охранник провожать её не станет.

Марина вышла из лифта. Больничный запах здесь был сильнее, чем в рекреации. Мимо проходили больные, некоторые держали в руках мешки, заполненные различными жидкостями, другие опирались на трости и ходунки. Бодро прошагал мускулистый молодой парень с чуть подкрашенной кровью повязкой на животе.

Марина пошла по коридору вдоль больничных палат. Дошла до окна с широким подоконником, на котором лежали много раз читанные книги в потёртых обложках. В основном детективы и дамские романы.

Ряд палат закончился дверью в сестринскую. Напротив — санитарная комната. Ординаторской нет. Вероятно, Марина пошла не в том направлении.

— Извините, — она постучала в комнату отдыха медсестёр, — я, кажется, заблудилась. Как мне найти доктора Султанова?

Девушка в розовом халате сидела за столом и резала на тарелке солёный огурец.

— Единственный способ — чипировать и отслеживать с помощью какой-нибудь компьютерной программы, — засмеялась медсестра. — В ординаторской искали? Сегодня он, кажется, на работе. А если там нет, наверняка с урологами кофе пьёт, это его излюбленное занятие.

— Я не нашла ординаторскую.

— Сейчас покажу дорогу, — девушка отложила нож и вышла в коридор. — Вы от лифта налево повернули, а надо было направо. Видите стеклянные двери? Выходите за них, проходите мимо всех трёх лифтов, следующая дверь — туалет, потом — эта, как её, инвентарная… А потом — ординаторская третьей хирургии.

— Спасибо большое!

— Можно? — Марина заглянула за дверь с надписью «Ординаторская».

Помещение оказалось небольшим. Даже меньше виденной только что сестринской. И тем не менее, в нём уместилось четыре письменных стола с компьютерами, четыре офисных кресла — по одному у каждого стола, два дивана, тумбочка с телевизором, ещё одна — с кофемашиной, и шкаф.

В ординаторской сейчас было только два врача. Один — молодой — вынимал из принтера листы со свежераспечатанным текстом и сразу же ставил на них подписи. Другой — постарше — дремал на диване, закинув скрещенные ноги в ботинках на один из подлокотников. Руки его по-наполеоновски были сложены на груди.

— Вам кого?

— Султанова, — прошептала Марина, хотя молодой доктор свой вопрос задал громко.

Врач указал на спящего очередным вынутым из принтера листом.

— Его можно разбудить?

— Попробуйте, — пожал плечами врач. Он поднялся из кресла, постучал документами о стол, чтобы выровнять стопку, положил бумаги в прозрачный файлик и вышел из ординаторской.

Марина потормошила спящего Султанова. Тот всхрапнул, приоткрыл глаза, посмотрел мимо Марины и снова заснул.

— Олег Николаевич, проснитесь, мне нужно с вами поговорить!

— Без коагулограммы я вас не допущу до операции, — пробормотал Султанов, — в коагулограмме вся соль и витамины…

Привычка болтать во сне была для коллег Султанова одной из тем для насмешек. Собираясь в курилке или в ординаторской — когда Олега Николаевича не было рядом — они зачитывали друг другу произнесённые Султановым «сонные перлы». Конечно, Марине об этом знать было неоткуда, поэтому она про «соль и витамины в коагулограмме» записать не догадалась.

Марина села в одно из офисных кресел. Олег Николаевич спал глубоко, периодически бормотал что-то медицинское. Марина терпеливо ждала. Она провела здесь уже двадцать минут, за это время заскочил только один врач:

— Привет. Сосновский умер, эти разгильдяи его всё-таки проморгали… Ты же наш новый ординатор? — Всё это врач выпалил практически на бегу, хлебнул чего-то из кружки на столе, и снова убежал.

А ещё заглянула медсестра.

— Сергей Юрьевич не здесь?

Марина неопределённо покачала головой.

— А куда пошёл, не знаете?

— В светлый путь он храбро вышел, меч неся наперевес… — изрёк спящий Султанов.

— Ха, Султанов в своём репертуаре… Там Сосновский умер… Хотите посмотреть? Вы же к нам в ординатуру, да?

— Я не врач, — призналась Марина.

— Ой, вам тогда нельзя знать про Сосновского. Забудьте, ладно? Может, Султанова разбудить?.. Посмертный эпикриз кто-то из врачей написать должен… Хотя какой из Султанова врач…

Она хлопнула дверью. Звук разбудил Олега Николаевича. Он открыл глаза и сел. Выглядел он при этом так, будто и не спал вовсе. Под халатом виднелась светлая рубашка с тёмно-синим галстуком, повязанным каким-то мудрёным узлом. На ногах — лакированные ботинки и брюки со стрелками, лишь слегка измявшиеся в месте, где нога лежала на ноге. Да и халат казался довольно свежим. Только лицо — несколько оплывшее и сонное — выдавало Султанова.

— Новая гинекологиня? — спросил он.

— Я не врач. Мне надо с вами поговорить.

— Только недолго! — Олег Николаевич нажал на кнопку кофемашины. Раздался звук, похожий на недавний храп Султанова. Запахло молотым кофе. Через десяток секунд в чашку полилась бурая жидкость.

— Вы помните Анастасию Горшенину?

— Работали вместе в «Ореста Крестовского». Толковая девка была, хорошая медсестра. Померла, что ли? На похороны собираешь?

— Нет. То есть, она умерла, да… Но давно. Я хотела поговорить о вашем увольнении.

— Я никуда не собираюсь! — взвился Султанов.

— О вашем увольнении из больницы Ореста Крестовского. Понимаю, вам неприятно…

— А что там неприятного? Написал заявление и уволился…

Ни по дороге, ни за минуты ожидания в ординаторской Марина не смогла придумать, как лучше построить диалог. О чём бы она ни заговорила, всё прозвучит немыслимой чушью. Сплошная мистика и магия. Султанов просто пошлёт её куда подальше — и будет прав.

— Скажите, Олег Николаевич, вы не замечали за собой странностей?

Брови Султанова подскочили поверх чашки, но именно в этот момент он сделал глоток кофе, а Марина успела исправиться.

— Умения творить чудеса, я хотела сказать.

— О, моя дорогая, — самодовольно ухмыльнулся Султанов, — я хирург. Чудеса — это моя работа. Каждый хирург немного волшебник.

— Я не стану ходить вокруг да около. Знаю, что у вас есть сверхспособности. Пять минут в месяц вы можете загадывать любые желания, и они обязательно сбудутся.

Марина говорила быстро, опасаясь, что в любой момент Султанов её остановит. Он смотрел с интересом и чуть насмешливо.

— Я хирург, детка, а не психиатр. Вы ошиблись отделением!

— Вспомните, пожалуйста, — взмолилась Марина, — наверняка было такое: скажете вы, что хотите в отпуск, например, на полгода, да ещё и оплачиваемый, и вам таковой тут же предлагают? Было? — От волнения Марина поднялась из кресла и подошла почти вплотную