Исчезновение Стефани Мейлер - Жоэль Диккер

Наслушавшись попреков Гулливера, я поехала патрулировать город: у меня не было ни малейшего желания отвечать на приставания сослуживцев. Машину я поставила за большим дорожным щитом на 17-м шоссе – с момента переезда в Орфеа я пряталась там всякий раз, когда нужно было подумать в тишине и покое.

Поглядывая одним глазом на редкие в этот утренний час машины, я ответила на сообщение Лорен: она подыскала мне идеального мужчину и жаждала устроить ужин, дабы мне его представить. Я отказалась, и она опять завела свою шарманку: “Анна, если так будет продолжаться, ты состаришься в одиночестве”. Мы обменялись еще парой сообщений. Я пожаловалась на Гулливера, Лорен предложила мне вернуться в Нью-Йорк. Но туда мне не хотелось совсем. Если не считать рабочих неприятностей, мне очень нравилось в Хэмптонах. Хорошо было жить в Орфеа – мирном, уютном городке на берегу океана, в окружении дикой природы. Бесконечные песчаные пляжи, дремучие леса, усыпанные кувшинками пруды, извилистые морские заливы с их изобилием фауны – каких только волшебных уголков не было в окрестностях города! Летом здесь было чудесно и жарко; зимой – морозно, но солнечно.

Я знала, что здесь смогу наконец найти свое счастье.

Понедельник, 7 июля 2014 года

19 дней до открытия фестиваля

Первая полоса “Орфеа кроникл” от понедельника, 7 июля 2014 года:

Анна провела все воскресенье, пытаясь отыскать следы Кирка Харви. Ей удалось найти его отца, Корнелиуса Харви: тот жил в доме престарелых в Покипси, в трех часах пути от Орфеа. Она связалась с директором учреждения, он нас ожидал.

– Ты вчера работала, Анна? – удивился я. Мы с ней ехали в дом престарелых. – Я думал, ты на выходных у родителей.

Она пожала плечами:

– Празднества прошли по сокращенной программе. Слава богу, можно было отвлечься работой. А где Дерек?

– Сидит в окружном отделении, изучает досье 1994 года. Не дает ему покоя мысль, что мы, возможно, что-то упустили.

– Что между вами тогда произошло, Джесси? Судя по твоим рассказам, выходит, что вы были лучшими друзьями, не разлей вода.

– Мы и сейчас лучшие друзья, – заверил я.

– Но в том году что-то между вами сломалось…

– Да. Не уверен, что готов об этом говорить.

Она молча кивнула и сменила тему:

– А ты что делал на праздниках, Джесси?

– Дома сидел.

– Один?

– Один. Делал себе гамбургеры с Наташиным соусом, – ответил я и сам улыбнулся ненужному уточнению.

– Кто такая Наташа?

– Моя невеста.

– Ты помолвлен?

– Это давняя история. Теперь я служака-холостяк.

Она рассмеялась:

– Я тоже. С тех пор как развелась, подружки предсказывают, что я так и помру в одиночестве.

– Это плохо! – посочувствовал я.

– Да, ничего хорошего. Надеюсь, кого-нибудь найду. А у вас с Наташей почему не сложилось?

– Жизнь иногда выкидывает странные штуки, Анна.

В глазах Анны я увидел понимание. Она ничего не сказала, только молча кивнула.

Дом престарелых “Дубы” располагался на окраине Покипси, в небольшом здании с цветниками на балконах. В холле посетителей встречала кучка стариков в инвалидных колясках.

– Гости! Гости! – закричал при виде нас один из них, с шахматной доской на коленях.

– Вы к нам в гости приехали? – спросил беззубый старичок, похожий на черепаху.

– Мы приехали к Корнелиусу Харви, – вежливо ответила Анна.

– А почему не ко мне? – спросила дрожащим голосом худая как щепка пожилая дама.

– А ко мне дети уже два месяца не приезжают, – добавил шахматист.

Мы представились в регистратуре, и через несколько минут к нам вышел директор заведения, маленький толстячок в насквозь пропотевшем костюме. С любопытством взглянув на Анну в форме, он обменялся с нами крепким рукопожатием. Рука у него была мокрая и липкая.

– Что вам нужно от Корнелиуса Харви? – спросил он.

– Мы разыскиваем его сына в рамках уголовного дела.

– Сынуля что-то натворил?

– Нам просто надо с ним поговорить.

Директор провел нас по коридорам в гостиную, где сидели несколько пансионеров. Кто играл в карты, кто читал, а кто просто смотрел в одну точку.

– Корнелиус, к вам пришли, – позвал директор.

Высокий худой старик со встрепанной седой шевелюрой, облаченный в толстый халат, поднялся с кресла и с любопытством уставился на нас.

– Полиция Орфеа? – удивленно спросил он, подходя к нам и разглядывая черную униформу Анны. – Что случилось?

– Мистер Харви, нам очень надо связаться с вашим сыном Кирком, – ответила Анна.

– С Кирки? Зачем он вам?

– Пойдемте присядем, мистер Харви, – предложила Анна.

Мы расположились вчетвером в углу, где стоял диван и два кресла. Вокруг сгрудились любопытные старики.

– Что вы хотите от моего Кирки? – с тревогой спросил Корнелиус.

По тому, как он это сказал, стало ясно, что одно наше сомнение отпадает: Кирк Харви жив и здоров.

– Мы заново расследуем одно дело, – объяснила Анна. – В 1994 году ваш сын занимался расследованием убийства четырех человек, случившегося в Орфеа. У нас есть все основания полагать, что тот же убийца несколько дней назад напал на одну молодую женщину. Нам непременно нужно поговорить с Кирком, чтобы распутать это дело. Вы с ним общаетесь?

– Да, конечно. Мы часто созваниваемся.

– Он приезжает сюда?

– О нет! Он живет слишком далеко.

– Где он живет?

– В Калифорнии. Работает над пьесой, она будет иметь огромный успех! Знаете, он великий режиссер. Он прославится. Он будет знаменит! Когда наконец его пьесу сыграют, я надену великолепный костюм и пойду ему рукоплескать. Хотите взглянуть на костюм? Он у меня в комнате.

– Нет, большое спасибо, – ответила Анна. – Скажите, мистер Харви, как мы можем связаться с вашим сыном?

– Я могу вам дать его телефон. Надо оставить сообщение, и он вам перезвонит.