Все оттенки ночи. Страшные и мистические истории из переулков - Анна Александровна Сешт

вратами был на месте, как и камин. Девушка указала на стену, противоположную порталу:

– Смотри. Тут не было кухни и стола.

Он развернулся и взглянул туда.

– Я… не помню. Кажется, я просто туда не смотрел. Или не запомнил.

– Там, где был кабинет, я видела заброшенную старую кухонную мебель, а в гостиной было пусто. Теперь кухня здесь, и хоть и старинная, но выглядит не такой потрепанной. Почти как новая. Мне даже нравится. Ты понимаешь, что это значит?

– Что? – растерянно спросил он.

– Какой же ты… глупый, – вздохнула она. – Дом предполагает, что мы тут будем жить. Долго. Он меняется так, чтобы нам было удобнее.

– Включая детские комнаты? – растерянно спросил он.

– Включая детские комнаты, – кивнула она.

Он нервно взъерошил волосы. Она улыбнулась – после этого жеста он стал похож на растрепанного воробья.

– Не… ну я не готов тут всю жизнь провести. Это как-то… слишком.

– Я настолько тебе не нравлюсь? – нахмурилась она.

– Да нет! Дело не в тебе. Ты прикольная. Ну… мне нравится с тобой общаться. Я просто не готов жить тут безвылазно.

– Угу, – мрачно кивнула она, – спешишь к своей невесте. Думаешь: как она там без тебя? Скучает? А вдруг нет?

– Ну да. И это тоже. У меня же есть… ну… родственники. Невеста, да. Я же не могу просто вот так исчезнуть.

– Да, – она гордо вскинула подбородок, – я тоже хочу вернуться к мужу. Провести тут с тобой даже не жизнь, а хотя бы неделю, в мои планы вообще не входит! Ты слышишь, дом? – крикнула она, оглядевшись по сторонам. – Я не хочу тут жить!

Кончай меняться и открывай двери! Ты нас не соблазнишь!

Естественно, ей никто не ответил.

В воздухе повисла напряженная пауза.

– А как давно ты замужем? – спросил он.

– А что? – в ее голосе звучал вызов.

– Ну… просто интересно. Ты выглядишь… молодой. Сейчас редкость, когда так рано женятся.

– Я просто хорошо за собой ухаживаю. Мне больше, чем кажется.

– Все-таки ты иногда возвращаешь меня к мысли, что ты – вампир, – усмехнулся он.

– Ну не настолько больше, – засмеялась она. – Просто я… вполне взрослая.

– Как и я, – почему-то сказал он.

– Как и ты, – кивнула она.

Опять повисла пауза.

– А давно у тебя невеста?

– Давно. Она ждала меня из армии и дождалась.

Понимаешь, какая верность?

– А ты и в армии побывал?

– А как же! Как любой нормальный мужик, – уверенно заявил он.

– Мозгов в универ не хватило поступить, да? – сочувственно спросила она.

– Почему же? Я отучился.

– А как в армию загремел?

– Ну… после того, как уже диплом получил.

– А где вы с ней познакомились?

– А там и встретились. В универе. На старших курсах.

– Романтично. Но банально, – усмехнулась она.

– Может и банально. Но в любви сложности не нужны. Там все просто. Любишь, заботишься, ждешь… или нет. А все остальное – красивые истории встречи, признания в любви на крыше небоскреба, предложение на колене с бриллиантом в три карата на пляже в Дубае – все это шелуха. Приятно, если она есть, но если нет, то не страшно. Главное, чтобы любовь была, я так считаю.

– Главное, чтобы она тоже так считала, – ехидно улыбнулась девушка.

– Ты на что намекаешь? – нахмурился он.

– Так… ни на что, – загадочно и нарочито невинно ответила она.

– А вы… с мужем как познакомились? – спросил он после некоторой паузы.

– А он меня спас. У меня свело ногу в холодной воде, и я стала тонуть. А он заметил, бросился в море и вынес меня на руках. Кстати, в том самом Дубае.

– Холодная вода? В Дубае? – скептически нахмурился он.

– А что? Думаешь, там всегда лето и жара?

Он неопределенно пожал плечами и промолчал. Девушка продолжила:

– Потом был конфетно-букетный период. Только он дарил не конфеты. Однажды машину с бантиком к моему дому привез, представляешь? Большой такой красный бант на крыше! Ну как тут устоять? И медовый месяц на Мальдивах.

Он слушал и кивал с таким выражением лица, что девушка напряглась:

– Что? Твоя рожа прямо кричит о том, как тебя это все возмущает.

– Нет. Вовсе нет. Ты прекрасно иллюстрируешь мою мысль.

– В смысле?

– Ты еще ни разу не сказала, что его любишь.

– Люблю. Конечно, люблю!

– А что ему даешь ты?

– Ты о чем?

– Ну он тебе машины, Мальдивы, прочую шелуху. Это понятно, недостаток в виде неумения выражать чувства и проявлять заботу компенсирует тривиальными штампованными подарками. А ты-то ему в ответ что?

Она задохнулась от возмущения:

– Умеет он выражать чувства! Просто у тебя взгляд на все как у нищеброда. Если не можешь позволить себе такие подарки, то автоматически начинаешь принижать тех, кто на это способен!

– Возможно. Но ты так и не ответила, – спокойно возразил он.

– Я ему дарю свою любовь. И ему этого достаточно! – возмущенно фыркнула она.

– Ясно, понятно, – кивнул он.

– Что? Ты опять киваешь с таким лицом!

– Каким?

– Как будто считаешь меня дурой.

– Нет. Вовсе нет. Скажи, а что ты в нем ценишь?

– В смысле?

– Ну… вот это вот все: подарки, поездки, или что-то еще? Чем он тебе нравится?

– Глупый вопрос. Конечно, я ценю его душу и богатый внутренний мир. Ты сейчас придираешься. Просто у восточных мужчин столько темперамента, что они его выплескивают везде. И в виде постоянных подарков тоже.

– Восточных?

– Да! Он дальний потомок турецкого султана, между прочим. В нем эта порода сразу видна.

– Ты же говорила, что он голубоглазый блондин.

– Ну… я тогда соврала, – девушка от неожиданности заметно растерялась.

– Тогда или сейчас? Или вообще все это время? Хоть одно слово правды-то прозвучало?

Она судорожно вздохнула, ее губы задрожали.

– Гад! – заявила она и снова убежала по лестнице наверх.

На сей раз он не стал ждать, а сразу пошел следом.

Она хлопнула дверью, пока он еще поднимался, поэтому он подошел к ее комнате, сел на пол, прислонившись спиной к дверному косяку и громко заговорил:

– Я тоже не лучше. Я тебя обманул не меньше. Нет у меня никакой невесты. Сочинил все. Можно сказать, в отместку. Меня так возмутил твой муж, что решил придумать себе тоже что-то такое, чтобы не выглядеть лохом.

– Почему? – раздался голос из-за двери.

– Что почему?

– Почему он тебя возмутил?

Он замялся.

– Ну… не знаю. Мне стало неприятно.

Дверь комнаты открылась. Девушка стояла на пороге. Он взглянул на нее и вздрогнул: ее внешность менялась на глазах. Волосы посветлели на тон и стали каштановыми и доставали теперь только до плеч. Глаза оказались вовсе не темными, а зелеными.