Бенди и чернильная машина. Кошмары оживают - Адрианна Кресс

– А что с ней? – спросил я.

– Что-то работает неправильно. Я слышала, как он кричал на Тома.

– Он кричит на всех, – заметил я.

– Верно, но просто поверь мне на слово: что-то не так. И мы же хотим получить ответы? Тогда нам нужно отыскать эту машину, – заключила девушка.

Я не мог сказать ей, что сейчас меня не очень интересовало наше дальнейшее расследование. Существо в медпункте не раззадорило моё любопытство. Скорее наоборот – мне теперь хотелось держаться от всего этого подальше. После похода в магазин костюмов возникло желание лишь рисовать и продемонстрировать мистеру Дрю все свои навыки.

Я просто хотел работать.

Но затем Сэмми пропал.

Официально.

Главу музыкального отдела не видели больше недели. Мы поняли, что дело куда серьёзнее внепланового отпуска, когда пришли люди из полиции и начали проводить расследование.

Вопросы полицейских звучали конкретно. «Когда вы в последний раз видели его?» После этого вопроса я вспомнил, что последний раз видел Сэмми, когда тот ворвался к нам в художественный отдел в поисках чернил. От этого мне стало сильно не по себе.

Затем дело приняло неожиданный поворот.

Я помню, как пришёл на работу и обнаружил: здание было взято полицейскими в оцепление. Ричи сообщил мне, что кто-то проник в студию и перевернул всё вверх дном. Полиция не исключала возможности кражи со взломом, поэтому опечатала студию. Помню, как мистер Дрю вылетел из своей машины и кричал в лицо детективу что-то про саботаж. Видеть мистера Дрю таким было хуже, чем теряющего самообладание мистера Шварца. Ещё хуже, чем наблюдать за срывом Сэмми. Контраст разгневанного мистера Дрю с его обычной расслабленной весёлостью казался слишком резким и пугающим.

Я помню, как нашёл во всей этой суматохе Дот. Или, может быть, это она меня нашла.

– Думаешь, это была кража, Бадди? – спросила она.

– Конечно нет, – ответил я с уверенностью, которой на самом деле не чувствовал.

– В общем, ты пойдёшь со мной сегодня вечером, когда все уйдут. Нам нужно всё проверить, – заявила девушка без единого вопроса. Если бы она поинтересовалась, пойду я или нет, то я, скорее всего, отказался бы. В то же время – я ведь мог ей сказать о своём нежелании идти. Дот же не распоряжалась мной.

Дело в том, что, несмотря на все опасения, меня снедало любопытство. Но, по правде говоря, увидев расстроенного и трясущегося от злости мистера Дрю, который не мог попасть в стены собственной студии, я захотел всё исправить. Если у нас с Дот получится понять цепочку событий и разгадать эту тайну, мистер Дрю точно обрадуется. У меня, в конце концов, была цель.

А у Дот имелся ключ.

* * *

Вечером полицейские ограждения всё ещё стояли возле студии, хотя самих полицейских не было. Вход в здание никто не охранял.

– Нам правда хочется в это ввязываться? – поинтересовался я.

Я не смог бы – даже если б сильно постарался – изобразить более зловещую обстановку. На данный момент я уже начал понимать: мои попытки в рисовании были не такими уж впечатляющими. Но всё же. Тёмный нависающий фасад. Знак «НЕ ВХОДИТЬ». Даже уличный фонарь над нашими головами не светил. Наверное, в нём перегорела лампочка или что-то в этом роде.

Дот не особо заботила окружающая обстановка – по крайней мере, в реальном мире.

– Готов? – спросила она и с лёгкостью проскользнула под натянутой перед входом лентой. Дот уже успела открыть дверь, пока я перебегал улицу, направляясь к своей маленькой, но проворной подруге.

Внутри студии обстановка напомнила мне о том времени, когда я впервые сюда попал. Тогда здесь отключили электричество. От этой мысли стало немного лучше, ведь всё было знакомо. Но я всё равно не чувствовал себя в безопасности.

Дот включила фонарик.

Потому что она принесла его с собой.

Ведь девушка всегда думала наперёд.

– Мне кажется, нам не стоит включать свет. Мы же не хотим привлечь внимание, – пояснила она и направилась вперёд. – И держись подальше от окон, ладно?

– Да, – сказал я, хотя это был странный ответ на её просьбу. Мне стало не по себе. Я знал: Дот была уверена, будто бы Сэмми стоит за всеми странными и жуткими событиями в студии. Мне хотелось верить ей – как я делал в большинстве случаев. Только вот не удалось забыть дыхание на своём лице.

И огромный отпечаток ладони на рубашке.

У меня в голове не укладывалось, что во всём происходящем может быть виноват… ну… человек…

И я также не мог уложить в голове вероятность того, что это окажется не человек.

Мне не хотелось пугать Дот. И себя. Но я боялся скрытого в тёмных углах.

Мы зашли в лифт. Поездка в нём оказалась странным опытом. Я чувствовал движение кабины, но в свете фонарика видел только лицо Дот и часть потолка. Трудно было поверить, что мы не стоим на месте. Подруга ничего не говорила, но выглядела решительной как никогда, держа фонарик чуть ниже плеча. Очки девушки отбрасывали огромные тени вокруг глаз, отчего казалось, будто бы Дот носила маску. Как супергероиня.

Лифт лязгнул, возвещая об остановке. Мы вышли в тёмный коридор. Ну вот опять, подумал я. Мы пошли по знакомому коридору. Дот водила фонариком из стороны в сторону, чтобы мы могли видеть больше.

– Бадди, смотри! – воскликнула она. Луч света выхватил на стене что-то блестящее. Дот подошла ближе. Но можно было бы этого не делать. Я и без того узнал это.

– Чернила, – промолвила девушка.

Она провела фонариком по стене, следуя за чернилами. Луч света становился больше, отдаляясь от нас и выхватывая толстые длинные следы. Пятна будто оставила чья-то рука, которую кто-то вытирал о стену. Очень большая рука. В нижней части стены чернильных пятен насчитывалось больше – словно кто-то выплёскивал чернила из ведра прямо на стену. А потом бросил ведро на пол, и чернила разлились повсюду.

– Неудивительно, что всё закрыли. Даже представить себе не могу, как они будут всё это убирать. Мда, кто-то сильно разозлился, – задумчиво произнесла Дот.

– Думаешь, это Сэмми натворил? – спросил я.

– Кто же ещё? – Дот вновь зашагала вперёд.

Я не думал, что это дело рук Сэмми.

К этому моменту я чувствовал нарастающую уверенность: Сэмми не был причастен к погрому. Но исчез он не просто так. Что-то другое во всём виновато… и затем оно что-то сделало с Сэмми.

Как только я вспомнил об этом, я услышал его.

Теперь я задаюсь вопросом: случилось ли всё это именно так? Сначала я подумал о том, что слышу дыхание, а потом услышал его? Или же нет. Сначала я услышал дыхание. Так вероятнее. Я вовсе не такой умный.

Поначалу я решил, что воображение играет со мной злую шутку. Как тогда, когда мне казалось, что чернила соскальзывают со страницы. Но затем Дот остановила меня и шикнула. И тут я убедился: ничего не почудилось. Оказывается, Дот тоже слышит его.