Дело о нервном соучастнике - Эрл Стенли Гарднер

— И это заставило вас подумать, что на предварительномслушании вы дали ошибочные показания?

— Да, сэр.

— И свидетельствовали под присягой о том, чего не было насамом деле?

— Да, сэр.

— На предварительном слушании, когда окружной прокурор ещене дал вам свой мудрый совет, вы сказали, что не видели больше обвиняемуювплоть до опознания четвертого утром, так?

— Да, сэр.

— Ну, тогда, — приветливо сказал Мейсон, — вас нужнопоздравить, раз вы доставили столько хлопот окружному прокурору. Если бы не еговмешательство, вы сейчас не изменили бы показания, а говорили бы то же, что напредварительном слушании?

— Полагаю, да. Да.

— Итак, ваши сегодняшние показания были вызваныутверждениями окружного прокурора?

— Ну, думаю, что да.

— Спасибо, — сказал Мейсон, — у меня все. РаздраженныйГамильтон Бюргер произнес:

— Очень хорошо, что все. У меня больше нет вопросов. ВызываюСтивена Ардмора.

Ардмор принес присягу, сообщил, что он работает детективом иисполнял обязанности детектива третьего июня этого года.

— Вам случалось обследовать дом, в котором проживаютобвиняемая и ее муж, Энрайт Харлан?

— Да, сэр.

— Когда?

— Четвертого июня.

— Вы обследовали что-нибудь из одежды обвиняемой?

— Да.

— Обращаю ваше внимание на конкретную пару перчаток. Выобследовали их?

— Да.

Что вы обнаружили?

— Когда я обработал эти перчатки пылесосом, в котором былпоставлен фильтр, задерживающий пыль, то в фильтровальной бумаге я обнаружилряд посторонних частиц.

— Вы смогли определить, что это за посторонние вещества?

— Да, одно из них я определил.

— И что это было?

— Несколько крупиц сахара.

— Сахара? — улыбнулся Бюргер в сторону присяжных.

— Да, сэр.

— То есть обычного домашнего сахара?

— Да, сэр.

— И что вы потом сделали?

— Потом я пошел в дом, где жили подсудимая и ее муж, иобследовал несколько коробок для сахара.

— И что вы обнаружили?

— На дне сахарницы лежала связка ключей от машины.

— В самом деле? — проговорил Бюргер. — Вы пометили их, чтобыих можно было узнать?

— Да.

— Я даю вам связку ключей и обращаю ваше внимание на метки,сделанные на ключах. Это та связка, которую вы нашли?

— Да, сэр, связка из двух ключей.

— Вы затем определили, к каким замкам подходят эти ключи?

— Да, сэр.

— Что это были за замки?

— Вот этот ключ подходит к замку зажигания автомобиля,которым управлял Джордж К. Латтс в день своей смерти. А этот ключ от багажникатого же автомобиля.

— Вы убедились, что они подходят?

— Да, сэр.

— Перекрестный допрос, — объявил Бюргер. Мейсон улыбнулся.

— Ведь вы не знали, мистер Ардмор, кто именно положил этиключи в сахарницу? — спросил он.

— Я лишь знал, что на перчатках обвиняемой был сахар.

— Отвечайте на вопрос. Вы не знаете, кто положил эти ключи всахарницу?

— Не знаю, сэр.

— А вы обследовали дом до того, как обнаружили эти ключи?

— Да, сэр.

— И другие полицейские обследовали дом?

— Да, сэр.

— Муж продолжал жить в доме?

— Да, сэр.

— Некоторые из свидетелей допрашивались в этом доме?

— Да, сэр, некоторые.

— Почему вы не заглянули в эту сахарницу раньше, апредоставили возможность другим людям ходить по дому и подбрасывать улики там,где им захочется?

— Нельзя все сделать сразу, мистер Мейсон.

— Тогда почему вы не заперли дом, когда обыск еще не былокончен?

— Ну, мы… мы не знали, что еще нужно искать.

— Значит, вы считали, что вы знаете, что вам нужно найти ещедо того, как предпринять какие-то шаги и убедиться, что эта улика не былаподброшена?

— Я не думаю, чтобы эту улику кто-то подбросил.

— А я вас не спрашиваю, что вы думаете, — сказал Мейсон. — Явас спрашиваю, почему вы не заглянули в эту сахарницу до того, как у другихпоявилась возможность подбросить туда что-нибудь?

— Потому что я не знал, что в сахарнице что-то есть.

— И вы не исследовали, — продолжал Мейсон, — перчатки,одежду и не заглядывали под ногти еще кого-нибудь в этом доме, чтобы убедиться,что там нет сахара?

— Нет, сэр.

— Муж этой женщины все время был в доме. Вы не обследовалиего пальцы, может, у него под ногтями тоже следы сахара?

— Нет, сэр.

— Тогда у меня все, — сказал Мейсон.

— Вопросов больше нет, — сказал Гамильтон Бюргер, после чеговызвал свидетельницу Джанис Кондон.

Она сообщила, что в течение примерно трех лет работаетсекретаршей Энрайта Харлана, включая то время, когда произошла покупкаревольвера, выставленного в качестве вещественного доказательства. Шефпроинструктировал ее, чтобы она пошла в оружейный магазин и забрала пистолет,который он предварительно заказал, и чтобы она подписалась его именем в журналерегистрации стрелкового оружия. Она знала, что это не по правилам, и продавецэто знал, но Харлан был очень уважаемым клиентом, и продавец закрыл глаза нанарушение порядка.

Перекрестный допрос, объявил Гамильтон Бюргер.

— Нет вопросов, — осторожно сказал Мейсон. — Мы должны былиобговорить показания этого свидетеля. Не было необходимости ее вызывать.

— Вы могли сказать это раньше, — отрезал Гамильтон Бюргер.

— Но вы меня не спрашивали, — с улыбкой парировал Мейсон.

— Достаточно, — сказал судья Седгвик. — Занимайтесь своимделом, мистер окружной прокурор.

— Ваша честь, — обратился к судье Гамильтон Бюргер. —Позвольте заметить, что уже больше четырех часов. У меня больше нет свидетелей.Скажу, что дело меня очень удивляет. Мы начали заседание вчера днем. Сегодняутром суд собрался в пол-одиннадцатого. Я полагал, что это займет три дня, какминимум. Обращаю внимание суда на то, что на перекрестном допросе было заданоочень мало вопросов, со стороны защиты почти не было возражений противимеющихся улик. Из-за этого возникла весьма необычная ситуация. Оказалось, язначительно опережаю регламент. Думаю, будет правильно попросить суд сделатьперерыв.