Пегас. Пламя Олимпа - Кейт О'Хирн

Он это знал. Пегас это знал. Сможет ли вор убедить скакуна, что он переменился и теперь хочет помочь? Рано или поздно им придется встретиться. Так почему бы не сейчас?

– Отнесите меня к Пегасу, – приказал Пэйлин.

В ту же секунду крылья на сандалиях пришли в движение. Несмотря на все старания Пэйлина подготовиться к тому, что его будут бесцеремонно тащить через лабиринт воздуховода, непосредственный опыт по-прежнему оставался грубым и болезненным.

Пегаса запрятали в самую глубокую часть здания, ниже того уровня, где хранили труп нирада. Когда сандалии волокли Пэйлина по шахте, он ощутил дуновение ветерка из тоннеля, ведущего в операционную, где они вскрыли четырехрукое существо. И обрадовался, что сандалии промчались мимо.

Наконец, они начали замедляться и свернули в туннель, который заканчивался небольшим спуском и вентиляционным отверстием. Задолго до того, как перед ним показалась решетка, Пэйлин почувствовал сладковатый запах жеребца.

– Остановитесь, – приказал он.

Отложив сандалии в сторону, оставшуюся часть пути Пэйлин прополз сам. От увиденного сквозь решетку у него перехватило дыхание.

Пегас изменился до неузнаваемости. Единственное, что осталось неизменным, – крылья. Они все еще были белыми, в то время как бо́льшая часть его тела представляла собой ужасающую мешанину из темно-коричневого и черного. Но гораздо хуже цвета было состояние жеребца.

Пегас неподвижно лежал на соломенной подстилке. Его грудь и бок были перевязаны толстыми бинтами, а расправленные крылья торчали под неправильным углом. На мгновение Пэйлину показалось, что могучий жеребец мертв. Но, присмотревшись внимательно, он увидел, как бок Пегаса поднимается в такт неглубокому, напряженному дыханию.

Выдавив вентиляционную решетку, Пэйлин спустился в комнату.

– Пегас? – тихо позвал он.

Никакой реакции.

Пэйлин позвал снова и осторожно приблизился к голове жеребца:

– Это я, Пэйлин. Я пришел помочь тебе.

Когда он опустился на колени рядом с Пегасом, жеребец пробудился. Как и в случае с Дианой, Пэйлину никогда еще не приходилось видеть столько боли и отчаяния в глазах живого существа. С выступившими на глазах слезами он тихонько погладил морду жеребца.

– Это моя вина, – тоскливо произнес вор. – Пожалуйста, молю, прости меня. Если бы я знал, к чему это приведет, то с радостью встретил бы свою погибель на Олимпе. Это лучше, чем видеть тебя таким.

Пегас издал долгий глубокий вопросительный стон.

– Эмили здесь, – ответил Пэйлин, принюхиваясь. – Она жива и оправляется от ран. Но она очень беспокоится о тебе. Позже я увижу ее. Но что мне сказать ей о тебе?

Со стороны Пегаса раздались несколько слабых звуков.

– Я не скажу ей, что ты мертв! – вскричал Пэйлин в ужасе. – Не скажу, потому что ты не мертв. Ты не можешь умереть. Ты – Пегас. Ты должен жить.

Жеребец застонал и попытался поднять голову. Он посмотрел Пэйлину прямо в глаза.

– Да, я виделся с Дианой, – ответил Пэйлин. – Она здесь, жива и невредима. Но она тоже очень беспокоится о тебе.

Опустив голову, Пегас издал другой тихий звук.

– Конечно, мы выберемся отсюда, – заверил его Пэйлин. – Мы все выберемся отсюда. Вместе. Ты не останешься здесь, Пегас. Я не допущу этого. Я знаю, что ты ранен и испытываешь чудовищную боль. Но ты поправишься. Просто тебе нужно немного отдохнуть и хорошо поесть.

Пэйлин мельком осмотрел комнату. Эмили оказалась права. Люди решили, что Пегас – обычная лошадь. И потому принесли ему еду, которая не подходила жеребцу. С такими ранами и без амброзии Пегас медленно умирал.

– Послушай, Пегас. Я все это начал, значит, мне и заканчивать. Ты нужен Эмили. Нужен всем нам. И ты не умрешь. Я пойду и достану еды, которая поможет тебе исцелиться. Сработало со мной, сработает и с тобой. Но ты не должен сдаваться. Должен бороться за жизнь.

Пэйлин поднялся и взглянул на жеребца сверху вниз:

– Не сдавайся, Пегас. Ты нужен Олимпу. – Уже направившись к вентиляции, он обернулся: – Эмили так о тебе тревожится. Подумай о ней.

Пегас поднял голову и умоляюще посмотрел на Пэйлина.

– Ты должен позаботиться о себе, – сказал Пэйлин. – Если ты умрешь, то подведешь ее и оставишь на милость этих жестоких людей. Агент Джей уже навредил ей однажды. И сделает это снова. Так что прошу, держись, потому что ты нужен ей. Я скоро вернусь.

Не задерживаясь больше ни на секунду, Пэйлин заполз обратно в вентиляцию. Добрался до сандалий.

– Надеюсь, вы знаете дорогу, – пробормотал он, поднял сандалии и приказал: – Доставьте меня к кухне. Туда, где готовят еду.

Пэйлин не представлял, как работают сандалии. Но раз за разом они вели его в нужное место. Прошло не так много времени, прежде чем они влетели в другой туннель. От сладкого аромата сахара рот Пэйлина наполнился слюной.

– Спасибо, сандалии, – сказал он, приближаясь к решетке.

Воровское чутье обострилось, Пэйлин ловил малейшие признаки людей. Но их не было. Он прополз через большое вентиляционное отверстие и оказался в просторной кухне. Казалось, что каждая поверхность на ней была сделана из ярко сияющего металла.

Помещение оказалась огромным. Он подумал, что пройдут века, прежде чем он найдет то, за чем пришел. Но, ведомый урчащим животом и обострившимся обонянием, вор быстро добрался до сладких сокровищ кухни. Ящик за ящиком одаривали его пакетами с сахаром, сиропами, желе и кулинарным шоколадом. Он чуть не заплакал, когда обнаружил морозильник, до отказа набитый мороженым. Потребуется несколько ходок, чтобы доставить все это жеребцу. Но в его распоряжении была целая ночь.

Пэйлин нашел большой поварской фартук. Расстелив его на столе, он смог сложить в него сразу много продуктов, включая две первые банки мороженого, и завязать кульком. Настолько быстро, насколько это было возможно, он взгромоздился со своим грузом на стойку и сунул куль в вентиляцию, оглядываясь через плечо – не оставил ли он явных следов. Убедившись, что все в порядке, Пэйлин полез следом за тюком.

– Отнесите меня обратно к Пегасу, – скомандовал он сандалиям, и быстро добавил: – Но только осторожно. У меня с собой ценные вещи.

Сандалии подчинились. Вскоре Пэйлин вновь стоял перед Пегасом, развязывая фартук и высыпая на пол еду. Он даже снял крышку с первой банки мороженого:

– Вот, Пегас, ешь.

Несмотря на слабость, Пегас принялся лизать тающее мороженое. Вскоре Пэйлин открыл вторую банку. Она исчезла так же быстро, как и первая.

Когда Пегас покончил с мороженым, Пэйлин смешал в освободившейся банке сахар вместе с патокой, добавил чуть-чуть воды и предложил жеребцу. И снова Пегас с наслаждением съел предложенное.

Держа банку перед мордой жеребца, Пэйлин откусил кусочек кулинарного шоколада. Он отличался от того, что он достал из торгового автомата, но все равно был хорош. Только прикончить плитку целиком Пэйлин не успел: Пегас потянулся, чтобы взять и ее.