Генрих VIII. Жизнь королевского двора - Элисон Уэйр

частности короля Франции и Иоахима I, герцога Прусского. Клобук одного из королевских ястребов, сделанный из кожи и, вероятно, из украшенного вышивкой малинового бархата или шелка, хранится в Музее Эшмола вместе с принадлежавшей королю перчаткой для охоты из оленьей кожи, расшитой красными и золочеными нитями. В счетах содержатся записи о платежах за путы (красные шнуры, прикрепляемые к ногам ястреба), клобуки и колокольчики33.

Королевские ястребы находились в ведении службы Ловчих сетей, располагавшейся в Королевских конюшнях на Чаринг-кросс. Там специалисты по соколиной охоте занимались уходом за своими питомцами и их дрессировкой, кормили их сахаром, шандрой[35] и ревенем34. Одним из одиннадцати сокольничих был Ламберт Симнел, в детские годы объявленный его сторонниками претендентом на трон Генриха VII. Восстание потерпело неудачу, и Генрих сделал Симнела работником на своей кухне, откуда юноша, хорошо себя проявивший, был переведен в питомник; он умер в 1525 году. Возглавлял службу главный королевский сокольничий: сперва – Уильям Норрис, после него – Роберт Чизмен, изображенный на портрете кисти Ганса Гольбейна с соколом на руке35.

В Гринвиче, рядом со своими личными покоями, Генрих приказал устроить птичник, известный как «клетка»; в нем имелись насесты для птиц, а незастекленные окна были забраны деревянными решетками36. Новые птичники появились и в дворцах меньшего размера, таких как Мор и Хансдон37.

Из кровавых забав короля назовем также травлю медведей и даже быков; Генрих обзавелся собственной медвежьей ямой[36]; за ней и за животными следил хранитель королевских медведей. В масленичный вторник король обычно посещал традиционные петушиные бои, для которых в 1533–1534 годах по его повелению были сооружены арены в Гринвиче и Уайтхолле; последняя представляла собой затейливое восьмиугольное сооружение со световым фонарем на крыше38. На обеих имелись ряды сидений, особое кресло для короля и смотровая галерея для королевы39. Бойцовых петухов держали в находившихся рядом курятниках40.

Иногда Генрих рыбачил: в 1530 и 1532 годах он занимался этим на Темзе с «загнутой вниз под углом удочкой»41 и в том же году наградил нескольких человек, поймавших в Гринвиче рыбу невиданного размера42. Известно также, что он ловил рыбу во рву, окружавшем замок Мор43.

Король и его придворные развлекались не только кровавыми забавами. Генрих «чрезвычайно любил теннис»44 и, возможно, обучался ему у профессиональных игроков, приглашенных его отцом45; сам он совершенно точно держал специального тренера46. По словам Джустиниана, «то было наиприятнейшее зрелище в мире – наблюдать за королем во время игры: его светлая кожа сияла сквозь рубашку из тончайшей материи»47. Перед состязанием он разоблачался до «исподнего» (подштанников) – на ногах его при этом были мягкие туфли, – а после него надевал «теннисное платье» из черного или синего бархата, чтобы не простудиться48. Даже если допустить, что в известных нам отзывах есть доля низменной лести, Генрих действительно был игроком высокого класса.

Сама игра отличалась от современного размеренного и спокойного лаун-тенниса49, представляя собой его раннюю, более агрессивную версию – «королевский», или «настоящий», теннис, он же «palme». Происходивший от средневековой французской игры jeu de paume (букв. «игра ладонью»), он стал популярен среди аристократов во Франции и в Италии. В королевский теннис можно было играть как в помещении, так и на улице, и он был любимым зимним развлечением придворных50.

Закрытые корты с твердым покрытием снабжались сеткой, сплетенной из шнуров с бахромой51, имели галереи для зрителей, а также навесы и разметку поля. Стены обычно красили в черный цвет, а оконные рамы – в красный; окна затягивали защитной проволокой52. Ракетки во времена Генриха были новинкой: примерно до 1500 года мяч ловили рукой в перчатке. Теннисные мячи для короля изготавливала лондонская Компания металлообработчиков (Ironworkers’ Company). Один из них, кожаный, набитый собачьей шерстью, впечатался в деревянный остов крыши Вестминстер-холла и был обнаружен в 1920-х годах53, другой нашли в 1960-х годах на месте Королевского теннисного корта в Уайтхолле.

Существовало два варианта игры – «quarre», или «малый двор», и «dedans», или «большой двор»54. Правила были сложными, так что разобраться в них, а следовательно, и играть могли только образованные люди. Кастильоне положительно отзывался о теннисе как о «благородном занятии», дававшем придворным возможность проявить ловкость и проворство.

При Эдуарде IV и Генрихе VII строились павильоны для игры в теннис, но Генрих VIII решил возвести гораздо более масштабные сооружения, особенно в Хэмптон-корте и Уайтхолле. Хранитель теннисных кортов отвечал за их состояние и обслуживание, обучение игре, подсчет очков и натягивание на ракетки струн из овечьих кишок55. Когда король не играл сам, придворным разрешалось арендовать корты за 2 шиллинга 6 пенсов (37,5 фунта стерлингов) в день56. Ставки на исход игры были обычным явлением, и, конечно, некоторые ворчали, что теннис «опасен для тела и кошелька»57.

С XIV века длинный лук доставлял англичанам их самые известные победы, и всем дееспособным мужчинам, согласно закону, полагалось регулярно тренироваться в стрельбе. Сэр Томас Элиот заявлял, что «стрельба из длинного лука не идет ни в какое сравнение со всеми прочими упражнениями». Король, как и его брат Артур, был превосходным стрелком58 и в этом упражнении брал верх даже над лучшими йоменами стражи: в 1513 году, соревнуясь с ними – дело было в Кале, – «он поразил мишень в самый центр и превзошел их всех»59. В начале правления Генриха на поле Толлхилл, рядом с Вестминстером, установили новые мишени, и короля часто видели там. При большинстве его дворцов имелись стрельбища, некоторые находились внутри зданий, что было небезопасно60. Генрих также любил наблюдать за состязаниями лучников в качестве зрителя61.

Игра в шары (боулинг) была еще одним спортивным развлечением, которое нравилось королю в поздние годы; в ней он тоже преуспел. В некоторых его дворцах, например в Ричмонде, Гринвиче, Хэмптон-корте и Элтеме, выложенные из кирпича дорожки для боулинга имели длину более 200 футов62. Бóльшая их часть появилась после 1532 года; там, где не было специальных дорожек, пользовались травяными лужайками. Целью было подкатить один колесообразный «мяч» как можно ближе к флажку. Игра пользовалась большой популярностью, ее практиковали в любую погоду, а на результат всегда делали ставки. В 1532 году Генрих, часто предававшийся этому развлечению, проиграл 21 (6300) фунт стерлингов герцогу Норфолку63.

В юности король всегда был готов вступить в борцовский поединок, хотя это занятие, строго говоря, считалось неподходящим для джентльменов. Кроме того, он охотно «метал палку»64 – тяжелый