Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга I - Алексей Ракитин

и журналисты — склонялись к тому, что в магазинах Фитцнера и Фриде также действовала пара грабителей.

Изучая следы на полу банковского офиса, детективы реконструировали сцену нападения. Один из грабителей разговаривал с кассиром Сасаки через окошко, второй же в это время прошёл вглубь помещения. Первые удары Сасаки получил возле окошка, но сознания не потерял и побежал в сторону кабинета директора.

Однако навстречу ему выскочил второй преступник. Нападавшие вдвоём принялись избивать кассира, но тут на шум вышел директор отделения Мараката. В принципе, если бы он заперся в кабинете и вызвал полицию по телефону, всё могло бы повернуться иначе, но… случилось так, как случилось!

Иллюстрация, демонстрирующая последовательность нападения на отделение банка «Kimmon Ginko» по версии полиции Сан-Франциско.

Преступники немедленно переключились на директора, необдуманно распахнувшего перед ними дверь своего кабинета. Жестоко избив Маракату, фактически смертельно его ранив, они бросили умирающего под стол в собственом кабинете, после чего перетащили лишившегося сознания кассира в тот же самый кабинет и устремились к кассе.

Грабители так были увлечены потрошением кассы, что даже не озаботились обыском пострадавших. А между тем, у обоих работников банка имелись при себе довольно значительные суммы наличных денег [более 230$]. Жажда стяжания, по-видимому, до такой степени овладела преступниками, что один из них позабыл обрезок трубы, явившийся его оружием.

Иллюстрация из октябрьской 1906 г. газеты, изображающая банковского кассира Сасаки рядом с братом и сестрой. Последние безотлучно дежурили возле его кровати всё время, пока потерпевший оставался без сознания. Также рядом находился полицейский, приставленный как для физической охраны, так и для того, чтобы записывать всё, что Сасаки мог бы сказать, придя в сознание.

Основная надежда расследования была связана с выжившим кассиром. Ожидалось, что Сасаки сможет вспомнить нападавших и опознать их. Рядом с потерпевшим всё время находились родственники — брат и сестра — также проживавшие в Сан-Франциско. Опасаясь того, что преступники могут попытаться расправиться с опасным свидетелем в больнице, к раненому была приставлена охрана.

Все понимали, насколько важен потерпевший для правоохранительных органов. За здоровьем его следили местные газеты, периодически сообщая о продвижении лечения. К сожалению, как было сказано выше, хотя кассир и остался жив [и даже не стал инвалидом], помочь следствию он не смог. Придя в сознание спустя месяц после травмы головы, Сасаки ничего не смог вспомнить о нападении.

Что происходило далее?

5 октября, в пятницу, в полицию Сан-Франциско обратился портной по фамилии Циммерман (Zimmerman), мастерская которого располагалсь в доме № 1932 по Пост стрит (Post street). Помимо услуг по пошиву и подгонке одежды, Циммерман также занимался чисткой белья. Так вот по его словам, 5 октября к нему обратился некий молодой человек, попросивший почистить пиджак и пальто, обильно запачканные кровью. Когда детективы осмотрели вещи, то крякнули — одежда действительно была очень сильно запачкана, причём следы крови были разных типов — можно было видеть, что кровь капала на одежду, её размазывали, пытались замыть водой, в результате чего образовались розовые разводы… В общем, кровь явно происходила не из порезанного пальца!

Принимая во внимание то, как зверски были избиты работники японского банка, заявление гражданина Циммермана требовало самого серьёзного к себе отношения. В мастерской был немедленно посажен наряд полицейских в штатском, которым надлежало задержать человека, явившегося за одеждой. По словам Циммермана, последний должен был появиться вечером в субботу, то есть, спустя сутки, после сдачи одежды в чистку. Было условлено, что при появлении нужного полиции человека портной подаст условный знак, если точнее, то произнесёт условную фразу, что-то типа «здесь продаётся славянский шкаф?»

И вот вечером 6 октября в помещение ателье вошёл улыбчивый молодой человек, поинтересовавшийся, готов ли его заказ? Циммерман произнёс условную фразу и детективы Эдвард Гибсон (Ed Gibson)[13] и Гарри Рэйндольдс (Harry Reynolds) выскочили из небольшого коридорчика, отгороженного портьерой, где они скрывались от постороних глаз. Скажем сразу, полицейские сплоховали — они не обеспечили задержание с поличным, другими словами, они схватили подозреваемого до того, как тот однозначно продемонстрировал свою связь с уликой или тем, что полиция считала уликой. Подозреваемый должен был забрать заказ и признать его своим — только в этом случае его следовало задерживать! Получилось же так, как получилось — детективы «расшифровали» себя непонятно перед кем и непонятно по каким основаниям.

Налицо, конечно же, непрофессиональная подготовка операции, выразившаяся в т. ч. и в неверном инструктаже портного. Кстати, передача окровавленной одежды от Циммермана неизвестному лицу под негласным наблюдением сотрудников правоохранительных органов — это в чистом виде операция контролируемой поставки (вспоминаем историю гибели тургруппы Дятлова). Забавно читать комментарии отдельных особо одаренных знатоков истории, на голубом глазу поправляющих Ракитина и утверждающих, будто такого рода комбинации не проводились в 1959 г.! Как видим, они проводились даже в 1906 г. В советских же руководящих документах и наставлениях по теории и практике оперативной работы такого рода мероприятия именовались «оперативными комбинациями четвёртого рода» [существовали также «первого», «второго» и «третьего» родов].

Извините автора за это вынужденное отступление, к тому же и бессмысленное, ибо дураков учить — только портить! Возвращаемся к детективам Гибсону и Рейнольдсу.

Помахав перед носом обалдевшего молодого человека револьверами, полицейские нацепили на него ручные кандалы и повезли в управление полиции.

Это был подлинный успех, можно даже сказать, почти фурор! Сообщение о задержании предполагаемого убийцы с газовой трубой облетело офис полиции моментально. Прибывших детективов встретили как героев, задержанного решил допросить один из самых высокопставленных и опытных сотрудников сан-францисской полиции капитан Врэн (Wren).

Задержанный представился Смитом и заявил, что сдавал в чистку совсем другую одежду, по его словам Циммерман что-то сильно напутал. Смит настаивал на том, что у него имеется alibi на время нападения на японский банк. Задержанного допрашивали очень интенсивно, но тот держался настолько уверенно, что капитан Врэн и детективы засомневались. Поэтому было решено засаду в мастерской Циммермана оставить, мало ли что, вдруг кто-то ещё явится за окровавленной одеждой?

Между тем, информация о задержании Смита попала в местные газеты. И сообщение об этом прочитал тот, кто в действительности отнёс в чистку Циммерману окровавленные пиджак и пальто. Да-да, вы всё правильно поняли, бедолага Смит не имел к этом