Миссис Макгинти с жизнью рассталась - Агата Кристи

Джонни Саммерхейз с сомнением глянул на Эдну. Не скажешь,что эта девушка располагает к себе, никак не скажешь. Прямо какой-тоосвежеванный кролик. Да и мозгами, похоже, бог обделил. Неужели ей, чтоназывается, «приделали ребеночка»? Нет, кто же на такую позарится? Да и миссисТолк не стала бы с ним советоваться по такому делу.

– Ну, – любезно откликнулся он. – Что там приключилось?

– Это насчет убийства, сэр. В вечер убийства Эдна кое-чтовидела.

Джонни Саммерхейз перевел взгляд своих быстрых темных глаз сЭдны на миссис Толк, потом обратно на Эдну.

– И что же вы видели, Эдна? – спросил он.

Эдна засопела. Слово взяла миссис Толк:

– Конечно, до наших ушей долетает всякое. Что-то слухи, ачто-то и правда. Но ведь доподлинно известно – какая-то дама в тот вечер пила смиссис Апуорд кофе. Верно я говорю, сэр?

– Да, думаю, что так.

– Уж это-то правда – нам ведь сам Берт Хейлинг сказал.

Элберт Хейлинг – это был местный констебль, ДжонниСаммерхейз хорошо его знал. Говорит медленно, со значением, считает себя важнойптицей.

– Понятно, – сказал Саммерхейз.

– Но кто была эта дама – неизвестно, да? Ну вот, а Эдна еевидела.

Джонни Саммерхейз взглянул на Эдну. Поджал губы, словнособираясь свистнуть.

– Вы ее видели, Эдна? Она входила туда или выходила?

– Входила, – сказала Эдна. В ней зашевелилось ощущениесобственной важности, и язык развязался. – Я-то была на другой стороне дороги, поддеревьями. Прямо где поворот в переулок, там темно. И видела ее. Она вошла вворота, подошла к двери, постояла там немножко… а потом скрылась за дверью.

Лоб Джонни Саммерхейза разгладился.

– Все правильно, – сказал он. – Это была мисс Хендерсон. Полицииоб этом известно. Она сама им все рассказала.

Эдна покачала головой.

– Это была не мисс Хендерсон, – сказала она.

– Нет? Тогда кто же?

– Не знаю. Лица я не видела. Ко мне-то она спиной была,сперва шла по дорожке, потом стояла. Но только это не мисс Хендерсон.

– Как вы можете это утверждать, если не видели ее лица?

– Так у нее волосы были светлые. А у мисс Хендерсон –темные.

Джонни Саммерхейз смотрел на нее с явным недоверием.

– Вчера стояла страшная темень. Разве можно было различитьцвет волос?

– А я вот различила. Над крыльцом горел свет. Некому быловыключить – мистер Робин и дама, что детективы пишет, в театр уехали. А она прямопод светом и стояла. В темном пальто, без шляпы, а волосы так и блестели. Все явидела.

Джонни медленно присвистнул. Глаза его посерьезнели.

– В котором часу это было? – спросил он.

Эдна шмыгнула носом.

– Чего не знаю, того не знаю.

– Примерно-то знаешь, вот и скажи, – подбодрила ее миссисТолк.

– Ну, девяти еще не было. Я бы колокол с церкви услышала. Аполовину девятого уже пробило.

– Значит, между половиной девятого и девятью. А внутри онадолго оставалась?

– Не знаю, сэр. Ждать-то я больше не стала. И не слыхаланичего. Криков там или стонов, ничего такого. – Эдна даже слегка опечалилась.

Но Джонни Саммерхейз знал – никаких криков и стонов и недолжно было быть. Суровым тоном он произнес:

– Что ж, тут сомнений нет. Надо все рассказать полиции.

Ответом были долгие шмыгающие всхлипывания.

– Отец с меня шкуру спустит, – ныла Эдна. – Уж как питьдать.

Она бросила умоляющий взгляд на миссис Толк и мигом скрыласьв задней комнате. Миссис Толк уверенно взяла бразды в свои руки.

– Дело вот в чем, сэр, – заговорила она, отвечая навопросительный взгляд Саммерхейза. – Эдна ведет себя как последняя дурочка. Отецу нее – человек строгий, может, даже чересчур, но в наши дни и не поймешь, каконо лучше. В Каллавоне живет один вполне приличный парень, он за Эдной давноухаживал, и у ее отца сердце радовалось, но этот Рег, он не особеннорасторопный, а девушкам, им, сами знаете, побыстрее охота. Вот Эдна ипереметнулась к Чарли Мастерсу.

– Мастерс? Один из тех, кто работает на ферме Коула?

– Он самый, сэр. Помощник фермера. Так ведь у него жена идвое детей. И ни одну девку не пропустит, развратник этакий. Ну, у Эдны мозгинабекрень, чего от нее ждать, а ее отец решил это дело прекратить. И правильно.Так вот, Эдна в тот вечер якобы в Каллавон собралась, в кино сходить с Регом –так она отцу сказала. А на самом деле отправилась на свидание к этому Мастерсу.Вот и ждала его на углу переулка, видно, у них там обычное место. А он возьми ине приди. Может, с женой поцапался, и уйти было неудобно, может, наоборот,другую девку подцепил, но факт, что не пришел. Эдна ждала, ждала, да недождалась. Ну вот, а теперь поди объясни, чего это она там стояла, вместо тогочтобы на автобусе ехать в Каллавон, – неловко ей, ясное дело.

Джонни Саммерхейз понимающе кивнул. Надо же, вот и нерасполагающая, а поди ж ты, расположила к себе сразу двух мужиков, значит,что-то сексуальное в ней есть? Но, подавив ненужное любопытство, он перешел кпрактической стороне дела.

– Значит, она не хочет идти с этим к Берту Хейлингу, –быстро сориентировался он.

– Именно так, сэр.

Саммерхейз ненадолго задумался.

– Боюсь, скрывать это от полиции нельзя, – негромко сказалон.

– И я ей то же самое говорю, сэр, – поддакнула миссис Толк.

– Я думаю, они проявят такт насчет… обстоятельств. Может, ейи не придется давать официальные показания. Она им просто расскажет, чтовидела, а они это оставят при себе. Я могу позвонить Спенсу и попросить егоприехать сюда… нет, лучше я заберу вашу Эдну в Килчестер, отвезу на машине.Если она прямо там зайдет в полицейский участок, здесь об этом никто и знать небудет. Я им просто позвоню и предупрежу, что мы приедем.

И вот после непродолжительного телефонного разговорашмыгающая носом Эдна, застегнув доверху пуговицы пальто и получив последнееблагословение миссис Толк, села в фургон Джонни Саммерхейза, и машина быстропоехала в сторону Килчестера.

Эркюль Пуаро находился в кабинете старшего инспектора Спенсав Килчестере. Он сидел, откинувшись на спинку кресла, чуть прикрыв глаза,поигрывая перед собой кончиками пальцев.