Синева - Майя Лунде

стиснув мне руку, отвернулась, стараясь не смотреть ни на меня, ни на охранников.

Впрочем, думаю, самого страшного она не заметила. Потому что, увидев баки для воды, едва только их увидев, я тотчас же увел ее прочь оттуда.

Баки стояли на самых задворках лагеря. И наполняли их каждый день. На моей памяти они всегда были заполнены не меньше чем на три четверти.

А сейчас воды в них не было и наполовину.

Мы потратили воду, а вода больше не подавалась.

Я потянул Лу за собой.

– Подожди! – запротестовала она.

– Хорошо, – сказал я, но продолжал тянуть.

Надо уходить отсюда, идти дальше, убираться прочь.

Вот только куда нам идти, я не знал – на юге война, а на севере граница закрыта.

На запад, это единственное возможное направление, однако там нас ждет море, ничего, кроме моря.

Можно бы попытаться. Попроситься на какой-нибудь корабль. Вот только до моря много миль. А у нас нет воды. Без воды отправляться в путь нельзя. И самое главное – Анна с Огюстом… Они же сюда придут. Мы договорились. Рано или поздно они объявятся.

Надо лишь подождать.

Ждать. По-прежнему ждать.

Я вывел Лу из лагеря. Решил пойти к яхте, единственному месту, где нас ждет свобода от всего.

Я и не заметил, что за нами идет Маргерита. Заболтался. Чесал языком почем зря, чтобы о своих страхах не рассказывать.

Мы вышли на шоссе и прошли уже порядочно, когда Маргерита нас догнала. Она запыхалась, словно ей пришлось бежать за нами.

– Привет. – Она улыбнулась. Неужели смущенно?

Сердце у меня пару раз подпрыгнуло, а губы сами сложились в придурочную, словно у подростка, улыбку.

– Привет!

Чего это я ей так улыбаюсь, совсем сдурел?

– Привет, – сказала Лу, переводя взгляд с меня на Маргериту.

– Я вас все звала, – сказала та.

– А-а, – протянул я.

– Те, кто ищет людей, ушли, – сказала Лу.

– Это она про Красный Крест, – пояснил я.

– Они людей ищут, – повторила Лу.

– Да они просто куда-то в другое помещение переехали, – сказал я Лу, – или в отпуск ушли.

– Наверняка так оно и есть, – согласилась Маргерита, но без уверенности.

Мы остановились, и теперь она стояла перед нами. Лу не сводила с Маргериты глаз. Интересно, о чем малышка думает? Неужто догадывается о чем-то?

– Вы гуляете? – спросила Маргерита.

Тс-с, хотел я предупредить Лу, не рассказывай ничего. Но не успел.

– Мы к лодке идем, – выложила она, – пойдем с нами?

Лу привычно взобралась по лестнице и перелезла через борт.

Маргериту я пропустил после Лу. Думал, что она не захочет, скажет, что высоко, спросит, прочная ли лестница.

Но она ничего не сказала.

На ней был лишь короткий топ, и когда она поднималась, на спине и шее у нее выступили мышцы.

Я лез вверх и слышал, как они негромко смеются над чем-то.

– Мы тебя ждали, – сказала Лу, когда я поравнялся с ними, – мы с Маргеритой тебя ждем.

Она отодвинула дверцу и юркнула в салон.

– После вас, – сказал я Маргерите и тут же пожалел.

Но она улыбнулась. Второй раз за сегодняшний день.

– Спасибо.

Как же здесь тесно. Прежде, забираясь сюда вдвоем с Лу, я этого не замечал. Но двоим взрослым здесь оказалось тесновато.

Куда бы я ни повернулся – повсюду натыкался на Маргериту. Я старался не дотрагиваться до нее, но то и дело задевал ее голую руку, а когда она протискивалась мимо меня, вдыхал запах ее волос.

Касаться ее мне не хотелось. Ни за что. Но ни о чем другом думать не получалось. Только о том, как бы дотронуться до нее. Я даже представил себе, что Лу рядом нет.

Анна. Анна. Господи. Да что я за муж, что за семьянин, что я вообще творю?

Наконец я уселся за картплоттер. Тут рядом со мной не сядешь – места нет.

Лу показала Маргерите туалет.

– Папа говорит, что он наверняка действующий, – сказала Лу, – он проверил насос.

– Отлично, – похвалила Маргерита.

– Но пользоваться им все равно нельзя, – сказала Лу, – потому что тогда все окажется прямо в саду.

– Фу! – ответила Маргерита.

– Ага, фу! – рассмеялась Лу.

В таком духе они и болтали.

Смеялись. Радовались.

Слишком уж веселились.

Я повернулся к картплоттеру. На стене передо мной виднелись закрытые старыми пакетами приборы.

Один за другим я снял пакеты. Приборы на стене заставили меня вспомнить диспетчерский пост у меня на работе. Я быстро пробежался глазами по названиям. Эхолот, VHS, GPS.

А потом я обнаружил, что столешница приподнимается. Я поднял ее. Морские карты. Большие прозрачные папки с картами.

Я вытащил их и разложил перед собой.

Море – белое, возле берегов голубое, а в самых глубоких местах серое. Светло-коричневая, почти золотистая суша. Неплохо придумано. Сухая суша. Там, где море, – цифры, повсюду цифры, и я не сразу понял, что они означают мели и впадины.

Возле берега числа гуще всего, во многих местах глубина всего два метра, зато в открытом море, на белом фоне, цифры располагались далеко друг от друга. И глубина была больше. Двести пятьдесят метров, триста, четыреста.

Сколько в море воды? Сколько литров? Если глубина моря – триста метров, а площадь – тысяча квадратных километров? Сколько в нем воды?

От таких вычислений у меня голова закружилась. Бесконечно много воды. Совершенно непригодной для питья.

Мертвая вода – так называл ее Тома, мой начальник, – ни для чего непригодная. Растения ею не польешь. И сам не помоешься. Соль мертва.

Тома гордился своей работой. И его гордость передавалась и нам.

«За соленой водой будущее, Давид. Претворять воду в вино – хорошее дело, но то, что делаем мы, еще лучше. Мы – чудотворцы будущего».

Тем не менее чудеса мы творили чересчур медленно. И нас было мало. А наш опреснитель был старый, изношенный, чересчур маленький.

А затем… Я вспомнил, как пламя подобралось к зданию. Как же горел дом, почти весело. Внутри столько воды, и все равно отлично горит…

– Откуда она пришла? – склонившись надо мной, Маргерита показывала на карту.

– Я… эх-м… В смысле?

– На картах же отмечено, откуда двигается судно?

– А-а. Ты об этом.

Я посмотрел на разложенную передо мной карту.

– Это Франция.

– Атлантическое побережье, – она показала пальцем, – вот Бордо.

Я открыл папку и вытащил еще несколько карт. На всех одно и то же побережье, где-то участок чуть больше, от Бордо до Бреста, посредине – Ларошель. И основная часть на картах – белая. Океан. Бискайский залив.

– А еще есть? – спросила Маргерита.

Я достал остальные папки с картами. Открыл первую, вытащил еще четыре листа, попытался разложить