Когда деньги говорят. История монет и нумизматики от древности до поп-культуры - Фрэнк Хольт

Несколькими месяцами спустя, 10 октября, Пипс глубокой ночью приступил к поиску клада:

Но, Боже! В каком же затруднительном положении я находился некоторое время, поскольку они не могли точно сказать, где это сделали. Я стал сильно потеть и злиться, поскольку они не могли придти к согласию и вспомнить место, и, наконец, я испугался, что место забылось. Но, мало-помалу, тыкая вертелом, мы нашли место и начали мотыжить почву. И Боже милостивый! Я увидел, как глупо они это сделали, зарыв менее, чем на полфута[656] под землю! К тому же на виду у всего мира — в легко просматривающемся месте, так что если кто-нибудь случайно оказался поблизости или у соседских окон, нас непременно бы услышали. Отец мой лишь сказал, что прежде чем начать работать он видел, как все ушли в церковь, и лишь затем положил деньги в землю; но это не извиняет его. Впрочем, я почти что сошел с ума, заметив, что разбросал золотые монеты среди травы и рыхлой земли … Я понял, что земля попала в золото и все промокло, так что все мешки прогнили … Сверившись с запиской, которая была у меня в кармане, я обнаружил, что не хватало более ста монет и это привело меня в бешенство. Принимая во внимание близость соседского дома, мы и думать не могли начать разговор в саду, где лежало золото (в особенности из-за того, что мой отец был глухим). Соседи наверняка уже знали, что мы делали, так что я боялся что они придут ночью и соберут остальные монеты.

Мы редко встречаемся со столь подробной историей настоящего сокрытия монетного клада и тех душевных страданий, которое оно вызвало у всех участников действия.

Чтобы получить более обстоятельную информацию, обратимся к художественной литературе. В романе «Сайлес Марнер» Джордж Элиот (Мэри Энн Эванс)[657] мастерски рассказывает историю человеческой трагедии, случившейся вокруг одного клада. Марнер — невезучий ткач, страдающий от предательства и ложных обвинений, что заставляют его стать скупым старым отшельником, прячущим накопления под полом своего дома. Его монеты берут на себя роль живых существ, чей «яркий блеск» служит единственным другом Марнера в жизни, заменяя ему человеческое общество[658]. Сайлес начинает думать о своих монетах как о «знающих его» и наслаждается общением с ними, как если бы они были вполне живыми[659]. Ткач каждую ночь беседует с ними и любит их всех как детей, но больше всего ему нравятся тяжелые золотые гинеи[660].

Когда Сайлес Марнер обнаруживает, что вор нашел и украл все его сокровища, страдания вновь настигают его. Лишь много лет спустя он узнает, что преступление было совершено Данстеном Кессом, местным бродягой, который пошел с украденными деньгами по смертельно опасному краю заброшенной каменоломни. Тем временем Марнер нашел цель жизни в заботе о подброшенной сиротке Эппи. Она заменила его привязанность к исчезнувшему кладу, так что он только и мог сказать: «Деньги ушли, не знаю куда, и явилось дитя, не знаю откуда»[661]. К тому времени, когда кости Кесса были найдены вместе с украденными монетами на дне карьера, Марнера больше не волновала та потеря — такова была его отеческая преданность теперь уже выросшей Эппи. Роман заканчивается вполне благополучно — счастливая Эппи выходит замуж за местного кавалера.

Как это часто бывает с литературой, из этого романа можно извлечь ценный нумизматический урок. Представьте себе, что мы бы нашли и изучили тот вымышленный клад, что лежит в основе этой истории. Будь он найден в кожаных кошельках под кирпичным полом лачуги Сайлеса, или шестнадцать лет спустя с костями Данстана Касса на дне осушенного карьера, сам клад никогда не смог бы рассказать нам о той драматической истории, что окружала его. Основываясь только на монетах, нумизмат никогда не узнает ни о мучительной жизни Сайлеса, полной злонамеренных обвинений, ни о его горьком отступлении от религии и близких друзей, ни о его ночных свиданиях со спрятанным золотом и серебром, ни о потере клада благодаря Дунстану, ни об искупительной заботе Сайлеса по отношению к златовласому подкидышу, ни о том двойственном чувстве, что он испытал при возвращении своего богатства. Это истории, которые известны лишь романисту, но не нумизмату. Мы можем назвать это «парадоксом Марнера» — жизнь владельцев сокровищ редко раскрывается через их клады, если только нет посредника в виде рассказчика. Таков был сюжетный тупик, из которого по-другому выходили Лусций Ланувин, а позже и Джек Уайт, которые использовали вложенные к сокровищам записки, для того чтобы рассказать через них свои истории. Литература легко снабжает нас тем, чего так часто не хватает в нумизматике — сведениями о владельце, которые сокрыты за его кладом.

8. Понимание кладов

Одни только монеты остаются главным доказательством исторической правды.

Дж. Пинкертон, Очерк о монетах[662]

Почему клады важны

Клады любого состава важны для историков, археологов, экономистов и нумизматов, нуждающихся в материальных свидетельствах прошлого. Будучи практически повсеместным побочным продуктом взаимозависимости монет и людей в течение последние 2600 лет, клады предоставляют нам несколько ключевых типов информации. Во-первых, они являются основным источником большинства нумизматических материалов, доступных для изучения. Поскольку отдельные монеты и монетные типы предоставляют огромное количество информации как о жителях государств, которые их использовали, так и о самих государствах, которые их чеканили, следует помнить, что эти предметы попадают в музеи и к исследователям в основном через клады. Случайные находки отдельных монет из драгоценных металлов чрезвычайно редки при археологических раскопках, в ходе которых обычно встречаются разрозненные мелкие бронзовые монеты младших номиналов, потерянные в ходе повседневной торговли[663]. Так что если бы не клады, большинство государственных и частных коллекций древних монет стояли бы практически пустыми и в особенности — без серебряных и золотых монет (таких, как, например, монета из египетского клада, представленная на рис. 8.1).

Рис. 8.1. Золотой ауреус Септимия Севера с изображением его сына Геты, Рим, 198–200 гг. Из египетского клада 1914 года. Гета / Богиня счастья и успеха Фелицитас приветствует Гету. ANS 1944.100.51738. Воспроизводится с разрешения Американского нумизматического общества.

Такое положение дел является результатом успешного ускользания монет из обращения и их выживания на протяжении длительного времени вплоть до обнаружения в наше время.

Кроме того, если клады оказываются не рассредоточенными или уничтоженными, а их удается должным образом задокументировать, то они