Ф.М. Том 2 - Борис Акунин

«В начале июля, в чрезвычайно жаркое время, под вечер, одинмолодой человек вышел из своей каморки, которую нанимал от жильцов в С-м переулке,на улицу и медленно, как бы в нерешимости, отправился к К-ну мосту. Онблагополучно избегнул встречи с своею хозяйкой на лестнице. Каморка егоnриходилась под самою кровлей высокого пятиэтажного дома и походила более нашкаф, чем на квартиру. Квартирная же хозяйка его, у которой он нанимал этукаморку с обедом и прислугой, помещалась одною лестницей ниже, в отдельнойквартире, и каждый раз, при выходе на улицу, ему непременно надо было проходитьмимо хозяйкиной кухни, почти всегда настежь отворенной на лестницу. И каждыйраз молодой человек, проходя мимо, чувствовал какое-то болезненное и трусливоеощущение, которого…»

Одна из тягчайших нагрузок почти всякого детективного романа— необходимость в конце разъяснить все хитросплетения и разоблачить все фокусы,которыми сочинитель расцветил сюжет. Совершенно уклониться от этой повинностиневозможно, ибо рискуешь оставить читателя обиженным и неудовлетворенным.Однако растолковывать каждую мелочь тоже не резон, ведь за кокетство завязки инеожиданность кульминации отдуваться будет несчастный финал, в котором и таккаждая строка на вес золота..

С одной стороны, долг вежливости требует от автора всенепонятности разжевать, в рот читателю положить, да еще губы салфеткойвытереть. С другой стороны, от чрезмерной обстоятельности концовка детективногосочинения вечно получается растянутой, вялой, а для читателя проницательногоеще и излишней, потому что он и так все отлично понял. Находясь меж симиСциллой и Харибдою, решились мы на компромисс: оставили внутри самого романалишь разъяснения совершенно необходимые, а разоблачение мелких фокусов, равнокак и необязательные, но полезные дополнения к нашему повествованию вынесли вособый раздел.

Сделано это не ради какого-нибудь, упаси Боже, формализма, аединственно в надежде, что так будут и волки (то есть читатели проницательные)сыты, и овцы (сиречь читатели обычные) целы.

ТОМ 1

С. 5 — Короче тухляк вышел, полный.

Вот мини-глоссарий наркоманского жаргона, призванныйоблегчить читателю восприятие лексического ряда этой главы (термины приведены впорядке появления):

Тухляк — безнадежная, безвыходная ситуация.

Совсем мертвый — находящийся в состоянии тяжелого абстяга(см.)

Тряска — тремор, один из симптомов абстяга.

Зависнуть — плохо отдавать себе отчет в происходящем.

Абстяг — абстинентный синдром.

Отходняк — то же, что абстяг.

Дорога, арык, веревка — вена, в которую вводится инъекциянаркотического вещества.

Центровая трасса, она же центряк — срединная локтевая вена.

Иглиться — делать инъекцию наркотического вещества.

Децил — количество наркотика, помещающееся между двумячерточками на шкале шприца.

Ляпнуться всухую — уколоться пустым шприцем.

Ширяла, нарком — наркоман.

Хлеб — общее название для наркотических средств, дающихсиндром привыкания.

Барыга, кровосос, пушер — розничный торговец наркотиками.

Пушерить — продавать наркотики в розницу.

Задвинуть стеклышко — ввести одну ампулу наркотическогораствора.

Ширяться — делать инъекции наркотического средства.

Дырка — инъекционное отверстие на вене.

Догон — повторное введение наркотика для усугубленияодурманивающего эффекта.

Приход — первый, эйфорический этап наркотического опьянения.

Сидеть на барбитуре — принимать барбитураты.

Подвиг — инъекция наркотика (от слова двинуться — сделатьинъекцию).

С. 35 — …шесть дней назад определенный приставомследственных дел в Казанскую часть Санкт-Петербурга.

В описываемое время Санкт-Петербург был разделен вадминистративно-полицейском отношении на десять районов — так называемых«частей». Охраной правопорядка в каждом районе ведал частный пристав, обычно взвании полковника. Всю деятельность по расследованию уголовных преступлении вчасти вел пристав следственных дел.

Каждая из городских частей, в свою очередь, подразделяласьна кварталы. Контора квартального надзирателя — учреждение, соответствующеесовременному отделению милиции.

С. 41 — Очень недурно выйдет и для формулярного списка, и всмысле репутации.

Формулярный список — личное дело чиновника, куда заносилисьвсе сведения персонального и служебного порядка.

С. 46 — Родит — и в Воспитательный дом несет.

Воспитательные дома, первоначально именовавшиеся«сиропитательными» были учреждены Екатериной Великой для воспитания сирот и,главным образом, подкидышей. Инициатором этой благотворительной затеи стал И.И. Бецкой, незаконнорожденный сын одного из князей Трубецких. Всекрето-родильном отделении Воспитательного дома женщинам, во избежание огласкии позора, дозволялось рожать в маске, после чего младенец оставался напопечении учреждения.

Воспитанники получали начальное образование, обучалиськакому-либо ремеслу и по достижении зрелости должны были получать рядпривилегий. Екатерина надеялась, что из этих детей образуется столь нужноеРоссии сословие «третьяго чина и новаго рода людей». Однако, как это у насчасто случается, чудесная идея вылилась в кошмар. Уход за младенцами былскверный, кормилиц не хватало, смертность среди детей достигала чудовищныхпропорций. Например, из 1089 младенцев, сданных в Московский воспитательный домв 1767 году, выжили только 16. Во время действия повести смертность младенцев вСанкт-Петербургском воспитательном доме составляла 75 % (данные комиссиилейб-медика Карреля за 1863 год).

С. 58 — …за утратой родовых грамот числились уже недворянами, а однодворцами.

Однодворцы — особое сословие свободных крестьян, потомкипрежних служилых людей. Хоть, в отличие от дворянства, платили государствуподати, но обладали определенными привилегиями. Например, им дозволялосьвладеть крепостными.

С. 58 — Там он учился в одно время с самим МихайлойМихайловичем Сперанским и, подобно сему титану российской истории, променялподрясник на сюртучок мелкого чиновника.