Чужое имя. Тайна королевского приюта для детей - Джастин Коуэн

не означает, что они высокомерны и недружелюбны»[81]. Еще было предостережение от показухи, где читателей просили помнить о том, что, хотя британцы могут не знать, как правильно приготовить кофе, «вы можете не знать, как правильно заварить чай. Это игра на равных»[82].

Американцы, с которыми встретилась Дороти, были расквартированы на базе ВВС США на аэродроме Бовингдон в нескольких милях южнее Беркхамстеда. Этот аэродром, некогда база Королевских ВВС Британии, был передан американцам для использования в качестве оперативно-тренировочной площадки. Вскоре эта база получила свою долю славы, когда там приземлился личный бомбардировщик B-17 генерала Эйзенхауэра, а потом и самолеты с американскими знаменитостями. С визитом прибыл Кларк Гейбл, а потом Джимми Стюарт, Уильям Холден, Элеонор Рузвельт, Боб Хоуп и Глен Миллер. В сентябре 1944 года Бовингдон стал базой для европейской службы воздушного транспорта, и тысячи американцев проводили несколько часов на британской земле в терминале аэропорта перед возвращением в Соединенные Штаты.

Для Дороти, еще до победы союзных войск, присутствие солдат было ярким эпизодом долгой войны. Это стало особенно ясно в тот день, когда мисс Райт выступила с необычным объявлением во время ежедневного сбора. От американских офицеров на базе в Бовингдоне было получено приглашение: двенадцать девочек могли принять участие в рождественской вечеринке.

Девочки были без ума от волнения, но Дороти испытывала иные чувства:

Меня моментально охватило ощущение безнадежности. Я знала, что у меня нет шансов оказаться среди избранных из-за моего непослушания и посредственных оценок… Это было совершенно невообразимо.

К ее изумлению, во время церемонии выбора она услышала свое имя. На какое-то мгновение она увидела свою тюремщицу в новом свете и забыла о кожаном ремне мисс Райт или об ужасах заточения в темной кладовке, впервые допустив, что за ужасающим фасадом может скрываться человеческая доброта.

Вечером назначенного дня двенадцать избранных девочек собрались в вестибюле с высокими окнами, двустворчатыми входными дверями и полированным дубовым паркетом, взволнованно ожидая хозяев бала. Вскоре за ними приехало четыре военных автомобиля, и для большинства это была первая автомобильная поездка в жизни.

Пока конвой плавно двигался в бархатной вечерней прохладе, где светомаскировочные занавески обеспечивали полную темноту, никто в автомобиле Дороти не проронил ни звука. Все было слишком волшебным для слов, и она так или иначе находилась в благоговении перед американским шофером в военном мундире, который хранил молчание.

Автоколонна подкатила к распахнутым двустворчатым дверям, ведущим в большую и ярко освещенную столовую. Комната была украшена живописными декорациями с рождественской елкой, и девочек встретил добродушный Санта-Клаус. Потом к ним подошел сержант с авиабазы, протянувший высокую и блестящую цилиндрическую жестянку с леденцами. Дороти опасливо потянулась и взяла одну штуку. Американец рассмеялся и посоветовал ей взять полную пригоршню, что она и сделала. Леденцы были особенным лакомством, так как сладости в военное время были строго рационированы среди обычных жителей.

Девочек разделили и усадили за отдельные продолговатые столы, за каждым из которых устроилось примерно по семеро человек в форме. В течение следующего часа отряд американских летчиков уделял девочкам нераздельное внимание, болтая с ними, обмениваясь едой и игрушками на фоне жизнерадостной музыки, игравшей на заднем плане. Не привычная к разговорам со взрослыми и к любым проявлениям доброты, Дороти почти не могла говорить. Время от времени один из летчиков спрашивал: «Ты уверена, что у тебя нет старшей сестры?» – и небольшая группа мужчин вокруг ее стола взрывалась смехом. Когда они старались разговорить ее, она отвечала едва слышными односложными фразами.

Вскоре перед Дороти поставили большую тарелку с едой, о которой она раньше не слышала: индейка, ямс, клюквенный соус. Но она была слишком сконфужена, чтобы есть как следует, впервые в своей жизни оказавшись в центре внимания.

Дороти не знала, что эти мужчины проходят подготовку в командах бомбардировщиков для освобождения Европы и сыграют важную роль в освобождении тех, кто умирал в концентрационных лагерях. Она знала лишь то, что это ее герои, и описала этот вечер как поворотный пункт в своей жизни.

Еще никогда в жизни я не находилась в обществе таких дружелюбных, радостных и щедрых взрослых людей… Я уверена, что они ни при каких обстоятельствах не смогли бы понять, какой огромный переворот они произвели в душе своей неразговорчивой гостьи.

«Это была величайшая вечеринка в моей жизни», – написала она. Когда я читала слова моей матери, то думала о ее роскошных званых вечерах, перед которыми приходили рабочие и убирали дорогую мебель из нашей огромной гостиной. Вместо этого они расставляли круглые столы, накрытые белоснежными скатертями, фарфоровую посуду и хрустальные бокалы. Потом прибывали снабженцы с изобильной едой, излишки которой оставались на долгие дни. В качестве хозяйки моя мать находилась в центре внимания, изящно лавируя между столиками и лично приветствуя каждого гостя. Возможно, она пыталась воссоздать свои чувства в тот день, когда полученное ею внимание стало первым проблеском надежды на то, что однажды она выйдет из стен госпиталя.

Удача Дороти была непостоянной. Война приносила голод и невзгоды, но также доброту от незнакомых людей и неожиданный жест от мисс Райт. Вскоре она избавилась от жестокости другого члена персонала – единственной женщины, которая более жестоко избивала ее, сильнее пугала, чем директриса госпиталя, – безжалостной мисс Вудворд.

Все произошло в один из обычных дней. Дороти находилась во дворе вместе с другими девочками, когда услышала новость.

Должно быть, во дворе было холодно, потому что девочки носили плащи. Уильям Хогарт, который впервые украсил живописью стены госпиталя, изобрел эти одеяния в середине XVIII века, и стиль остался неизменным. Плащи были изготовлены из той же бурой саржи, что и форма девочек, но подкладка была другой – ярко-алой, что составляло разительный контраст с тусклыми цветами их гардероба. Мне нравится думать, что Хогарт задумал это как маленький подарок брошенным детям, приговоренным к бесцветной жизни.

Новость начала распространяться, когда девочки играли на улице. Одна из них подбежала к другой и что-то прошептала ей на ухо, а вскоре вся игровая площадка пришла в движение.

Мисс Вудворд умерла.

Конечно, были вопросы. Откуда это известно? Подслушано из разговоров сотрудников в коридорах. От чего она умерла? От какой-то там лейкемии.

Не уверена, что у кого-то из нас был опыт чужой смерти, поэтому смерть мисс Вудворд стала темой серьезного обсуждения среди девочек. Разумеется, мы обсуждали, что происходит с людьми после смерти. Я помню какие-то разговоры о различии между обмороком и смертью, но у меня было стойкое ощущение, что мисс